Дональд Уэстлейк - Дорога к гибели

— Потому что мы ехали не за той машиной, — уже с некой злобой сказал Ос.

Марк предпочел проигнорировать эту критику и сказал:

— А мы можем вернуться на то место?

— Где загорелись сигналы тормоза?

— Конечно. Мы можем поехать назад и найти это место?

— Кто его знает, — уклончиво ответил Ос.

— У меня на сегодня больше нет планов, так что давай попробуем, — попросил Марк.

— Высшие силы позаботились о том, чтобы у тебя появились новые планы.

И они так ездили и ездили, пытаясь ехать тем же путем, хотя, когда едешь обратно, все дороги кажутся совершенно другими. Они пытались всматриваться в каждый дом, проезжать по тем же второстепенным дорогам, до тех пор, пока Ос не заявил, что они промахнулись, и им нужно вернуться назад. И они вернулись, обнаружив, что они вообще оказались не на той дороге, потом нашли нужную дорогу, и тут, по левой стороне, где-то впереди они увидели довольно больший дом, даже слишком большой для такой местности рядом с лесом, и там стоял Субару. Точно такой же, совершенно точно, стоящий прямо перед поддельно-тюдоровским зданием, где на крохотном газончике, между парковкой и дорогой, стоял знак:

ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ С ЗАБОТЛИВЫМ УХОДОМ

— Интернат для престарелых? — спросил Марк. — Какого черта он делает в интернате для престарелых?

— Давай проверим, та ли это машина, — предложил Ос и свернул на парковку. Как только машина остановилась, из здания вышел парень, шатающийся, словно надувная кукла на ветру, с серой холщовой сумкой через плечо. Ос развернулся, выехал на дорогу, а Марк в это время наблюдал за парнем. Он закинул свою сумку на заднее сидение Субару, и сел за руль.

— Ос, — сказал он, — на этот раз мы поедем за ним.

— Этот план мне нравится гораздо больше. Ос посмотрел в зеркало заднего вида.

— А вот и он, а тут заправка.

Ос съехал к заправке, медленно проехал мимо людей, заправляющих свои машины, снова выехал на дорогу, куда уже выехал Субару. — А теперь, — сказал он, — мы поедем за нужной машиной.

— Только не слишком близко, — предупредил Марк. — Этот маленький Порше слишком заметный.

— Я знаю, что делаю, — ответил Ос, что очевидно было очередным упреком в сторону Марка.

Даже если и так, Марк снова это проигнорировал.

— Я не понимаю. Примерно три раза в неделю он приезжает в поместье Монро Холла и проводит там около часа. И оттуда он потом едет в дом престарелых? Зачем?

— Это его клиенты, — предположил Ос. — Что-то вроде надомного обслуживания. Он… Кем он может быть? Проповедник? Психотерапевт? Парикмахер?

— Физиотерапевт, — предположил Марк. — Видел сумку, с которой он ходит? Видел, как он слажен? Выглядит как любой тренер. Слишком мускулистый и слишком низкорослый.

— Возможно моя мама его знает, — угрюмо сказал Ос.

— Не думаю, что он ездит по домам в Бока Рэйтоне, но я понимаю, о чем ты, — сказал Марк. И ты понимаешь, о чем я.

Пока невнимательный водитель Субару ехал по просторам Пенсильвании, Ос ехал за ним и сказал:

— Ты хочешь сказать, что сегодня мы его дожмем.

— Рано или поздно, — сказал Марк, — день с коленными сгибами и надутыми бицепсами этого парня закончится. А потом он поедет домой. И мы будем его там ждать.

— Пусть троица сдается после первой неудачи, — поддержал его Ос.

— Мы не можем просто ездить за ним целый день, — настаивал Бадди. Он был за рулем, но остальные двое никак с ним не соглашались.

Например, Эйс говорил: — Мы могли бы его подождать. Как долго он там будет? Час?

— А потом поедет к кому-нибудь еще, — сказал Бадди. — Сейчас середина дня, он может встречаться с клиентами, как минимум, часов до шести, насколько нам известно. Кроме того, есть же еще и обед.

Они сидели за столиком у окна в кафе, где-то непонятно где в Пенсильвании, в ожидании заказанной жареных блюд и поглядывая на проезжающие мимо автомобили. Они пришли к выводу, что в этом месте Америки не существует понятия времени, поэтому и официантки старались соответствовать этому.

Мак нахмурился:

— Бадди, на самом деле, я понимаю, что ты имеешь в виду. Крутиться за этим парнем, как минимум, скучно…

— К тому же, он может просто-напросто заметить, что за ним следует одна и та же машина, — напомнил Бадди.

— Тоже верно, — согласился Мак. — Но, Бадди, у нас уже была синица в руках.

— По крайней мере, мы определили, кто этот парень, хотя бы чем он занимается, — сказал Бадди. — Тренер одного из богачей, персональный тренер. Холл не может выйти из дома, он не занимается никакой физической активностью, поэтому этот парень приходит к нему, чтобы держать его в норме.

Неохотно Эйс сказал:

— Ладно. Тогда и дом престарелых вписывается в эту схему.

— Конечно, — согласился Бадди.

— Ну и что? — спросил Мак. Так и что ты хочешь, что бы мы делали, Бадди? Пролистали весь каталог Желтых Страниц в центральной Пенсильвании, это же сотни…

— Даже больше, — поправил Эйс.

— Даже больше, — согласился Мак. — Чтобы проверили всех персональных тренеров в телефонной книге?

— У нас есть его номер машины, — напомнил Бадди. — И год выпуска. И знаем, чем он занимается. Вдумайтесь, в нашем союзе больше двух тысяч семисот членов. Хотя бы у одного найдется родственник, работающий в полиции. Нам необязательно рассказывать, для чего нам нужна эта информация, собрат будет уважать личные границы. У нас есть огромная сила, посредством своим собратьев, поэтому, я считаю, мы должны ею воспользоваться. И тогда в мгновение ока у нас будет ФИО этого парня, его адрес и все, что о нем знает закон.

Мак вздохнул. — Я не хотел сюда втягивать союз, — тихо сказал он.

— Знаю, — ответил Бадди, — и я с тобой соглашусь, не хотелось бы использовать кого-то как инструмент. Но это самый простой и быстрый способ, Мак, поэтому иногда просто нужно отставить в сторону свои принципы и делать все необходимое, чтобы план сработал.

Мак снова вздохнул. — Наверное ты прав, — еще тише сказал он. — Надеюсь, это не начало скатывания с большой горы.

Когда Дортмундер вошел в «Бар и Гриль» в четыре часа дня, один из дневных завсегдатаев по левую сторону бара практиковался в ораторском искусстве. — Кому пришла в голову эта идея? — возмущался он вселенной. — Я это хочу знать. Чья это была идея, сделать английский вторым языком?

Ролло был по правую сторону барной стойки. Он разгадывал кроссворд в «Дэйли Ньюз». Дортмундер направился прямиком к нему.

— Я родился в этой стране. У меня английский — первый язык, и мне так нравится.

Ролло кивком поприветствовал Дортмундера и сказал:

— Второй уже отнес твой бурбон в заднюю комнату.

— С ним кто-то был? — спросил Дортмундер.

Похоже, Ролло смутился. — Не уверен.