Дональд Уэстлейк - Плохие новости

На первой странице была очень красивая цветная фотография внушительного, похоже, восточного стиля, здания, сделанного из камней, разных размеров и цвета, поэтому казалось, что одна стена красновато-рыжая, а вторая — бледно-зеленого цвета горошка. Фотография была сделана летом, на окнах виднелись летящие фиолетово-золотистые занавески. Сами окна были разных размеров и форм, некоторые из них были собраны из цветных стеклышек. Черепица на крыше была цвета патоки, а три купола, по форме напоминающих луковицы, были разных оттенков темно-синего цвета. Каким-то образом это все сочеталось, наверное, потому, что все цвета были приглушенными и спокойными.

— Шикарное место, — озвучила свои мысли вслух мама Марча.

— Не помню, чтобы я когда-либо здесь проезжал, — сказал Марч. — Где это?

— Джерси, — ответил Келп. В долине реки Делавэр. На самом деле, под фотографией написано, что оно находится в национальной зоне отдыха долины реки Делавэр.

— Ну и кто там у нас, смотрители парка? — спросил Марч.

— Нет, — снова ответил Келп, — они там были еще до того, как появился парк. Вот, читай. На второй странице все красиво расписано.

И все прочитали о том, как Рассел Турбуш, известный художник спроектировал и построил этот дом на холме с видом на Делавэр, как он привозил из своих путешествий по миру разные ценные вещи и предметы искусства, также там говорилось о том, что это место было внесено в список национальных исторических мест, и было сохранено благодаря некоммерческой частной организации, которой управляли его праправнучка и ее муж, Вивека и Фрэнк Куинланы, которые жили в этой частной собственности. Большая часть этажей была доступна для посещения, даже с экскурсоводами, с апреля по ноябрь.

— Сейчас там закрыто, — подметила мама Марча.

— Еще одна причина, по которой мы хорошо поработали в интернете, — ответил Келп.

На второй странице, как и обещал Келп, было написано много интересного. Среди абзацев об искусстве, истории и архитектурных инновациях, был абзацев об охране:

«Организация Турстед, в основном, обеспечивает безопасность своими силами, но также имеет поддержку от государственной полиции штата Нью-Джерси. По всему периметру установлены прожекторы, оснащенные датчиками движения. Помимо этого, камеры наблюдения установлены на деревьях, за которыми наблюдают охранники в своем кабине, сразу за справочным центром для туристов».

— Ну и как вам? — спросил Келп. — Они рассказывают нам о своей охране.

— Но тут не написано, что за охрана в доме, — заметил Тини.

— Это на третьей странице.

Практически вся вторая страница была занята текстом, исключение составляла одна маленькая фотография кальяна — одна из привезенных Турбушем вещей. Но половина третьей страницы была посвящена фотографии комнаты, которая была вся заполнена предметами искусства, картинами в огромных рамах, на полу были меховые ковры, всякая всячина по всей плоской поверхности, декоративная мебель и лампы, похожие на гусар. От такой пестроты было наслаждением вернуться к тексту, который говорил:

«Несмотря на то, что часть, где живет семья, была модернизирована, комнаты, открытые для посещения, остались такими же, какими их помнил Рассел Турбуш. Современность и первозданная идея пересеклись в этом здании, однако в музейной части даже не проводили электричество».

— Вся охрана снаружи, — сказал Дортмундер.

— Но она хорошая, — сказал Марч. — Прожекторы с датчиками движения, камеры на деревьях. Может, отложим это до апреля, когда можно будет туда спокойно попасть?

— В этом-то и есть проблема, — сказал Дортмундер. — В любом другом случае я бы так и сделал, сходил бы туда раз или два, может быть сделал бы пару снимков, чтобы понять, что да как. И единственная причина, по которой мы с Келпом терзаем сейчас интернет, это потому, что мы очень ограничены во времени.

— Готова поспорить, что это нужно сделать до апреля, — предположила мама Марча.

— Как бы да, — согласился с ней Дортмундер. — Сегодня пятница, а образец волос нам нужно достать до понедельника, крайний срок.

— Ого, — Марч был слегка шокирован этой новостью. — Ты хочешь разработать план, организовать все и провернуть дело за эти выходные?

— Нет, не хочу, — с некой досадой сказал Дортмундер, — но у нас нет выбора.

— Тогда у нас шансов мало, — сказал Марч.

— Будем надеяться, что нам повезет, — сказал Дортмундер. Потом он окинул всех взглядом и сказал: — Не могу поверить, что сейчас сказал это.

— Я тоже слегка удивился, — поддакнул Келп.

— И все же, и все же, — вздохнул Дортмундер, — похоже, это правда. Видите ли, я посмотрел прогноз погоды, по старинке, по телевизору, и там сказали, что с Пенсильвании в воскресенье к нам придет первая зимняя буря. Очень сильная.

— И это называется удача? Что нам еще и буря в нагрузку? — возмутился Марч.

— Именно, — с улыбкой сказал Дортмундер. — Знаешь, что происходит, когда за окном снежная буря? Особенно в сельской местности? Вырубает электричество. И ни у кого даже мысли не возникнет, что это не из-за погоды.

Все, что происходило с погодой в огромном Нью-Йорке, уже случилось в Кливленде два дня назад, поэтому в субботу утром, когда Келп и Марч летели в аэропорт Хопкинс в Кливленде из Ла Гуардия, парили над снежной бурей, которая потом разразилась огромными хлопьями в Питтсбурге, а когда они приземлились в измученном погодой городе, они увидели, что нет ни одного транспортного средства, которое можно было бы одолжить.

Муниципальная парковка, где она хотели найти машину, была абсолютно пустая. Городские рабочие только что закончили свою двадцатисемичасовую войну со снежной бурей, и сейчас они все уже были дома в кровати, со звуковым сигнализатором на прикроватной тумбочке. Замок на цепи на воротах парковки не занял у Келпа и Марча много времени, потом они пошли дальше, мимо мусоровозов, снегоуборочных машин, катафалков, машин для собирания вишни, пока не нашли машину, которая им подходила.

Она была большая, с большими колесами. Она была красная, и на ней было много ярких желтых, белых и красных лампочек, прикрученных по всей машине. Судьба этой машины начиналась как у обычного самосвала, но потом ее переоборудовали в распределитель песка. Спереди была прикреплена большая желтая V-образная снегоуборочная лопата, внутри открытого кузова был наклонный металлический пол со специальными бороздками, которые шли от контейнера, откуда высыпался песок и соль позади машины, и все это контролировал водитель. Задняя стенка машины представляла собой две металлических двери, которые открывались из центра наружу, откуда можно было получить доступ к контейнерам и другому инвентарю.