Дарья Донцова - Королева без башни

Нинель отвернулась к окну.

– Сказать мне нечего. С сестрой отношения не поддерживаю. Долгие годы я думала, что в нашем разладе виновата она, но теперь понимаю, что тоже немало поспособствовала отчуждению. Да, неприятно, но ничем ему помочь не смогу.

– Антону сейчас очень плохо, – напомнила я, – он, похоже, несмотря на разногласия, любит мать, старается продать автомобиль своего отца подороже, чтобы принести Нине денег.

– Кто сказал вам про автомобиль? – поразилась Нинель.

– Сам Антон, – пояснила я.

– Сын своей матери, – неодобрительно заявила хозяйка, – как ребенка ни воспитывай, генетика лезет. От Нины слова правды не услышишь, ну и сынок у нее соответствующий вышел.

– Наверное, вам надо съездить к племяннику в больницу, – посоветовала я.

Нинель вытянула правую ногу и принялась ощупывать коленку.

– Я хожу с трудом, артрит замучил. Пью, пью таблетки, а толку нет! Какой смысл ехать?

Я опешила.

– Ну… поддержать родственника, показать ему свою заботу, любовь. Антон перенес стресс.

Нинель озадаченно смотрела на ногу.

– Мы практически не знакомы. Виделись один раз очень давно, до его, так сказать, похищения, которого, как я понимаю, никогда и не было.

Я заморгала, Нинель поморщилась.

– Сделайте одолжение, дайте мне лекарство, оно в шкафчике.

Пришлось встать и открыть дверку.

– Здесь один баралгин.

– Отлично, он и нужен, – подтвердила Нинель.

– Простите, но данное средство не лечит артрит, – сказала я, – это болеутоляющее. Неужели врач не выписал вам другие пилюли? Мазь?

Нинель принялась массировать больное место.

– Я не ходила к доктору, в аптеке девушка посоветовала взять этот препарат.

– Вот здорово! – возмутилась я. – Фармацевт не имеет права лечить людей. Баралгин снимает боль, но он имеет массу побочных эффектов. Необходимо обратиться к профессиональному специалисту. Сейчас придумали хорошие таблетки от проблем с суставами, вам станет легче.

Нинель постучала тростью о пол.

– Поликлиника далеко, до нее не доковыляешь, на дом только терапевт приезжает, да и его не дождаться. На такси денег нет, и врачу нужно конвертик сунуть. Не по карману мне лечение. Пилюльки раньше хорошо действовали, а сейчас перестали помогать.

– Человеческий организм привыкает к дозе и прекращает на нее реагировать, – пояснила я. – Чтобы облегчить свое состояние, вам придется увеличивать количество таблеток.

– Пить две? – с надеждой поинтересовалась Нинель.

– По идее, да, – кивнула я, – но этого нельзя делать ни в коем случае. Повторяю, баралгин вас не вылечит, придется идти в поликлинику.

Нинель протяжно вздохнула.

– Ни один специалист не вернет мне молодости. Семьдесят с лишним лет не шутка, начнут меня лечить и до могилы доведут. Как-нибудь так дошкандыбаю. Наверное, в моем возрасте организм потихоньку отказывать начинает. С этим надо смириться.

Я покосилась на пенсионерку.

– У вас беда с правой ногой?

Нинель кивнула.

– Огнем печет. Днем еще ничего, кое-как брожу, а ночью мочи нет, выкручивает, словно внутри зверь живет, грызет кость. Старость не радость.

– Левой ноге тоже восьмой десяток, а она держится бодрячком, – улыбнулась я. – Значит, дело не в годах, а в воспалительном процессе, который нужно купировать.

Нинель моргнула.

– Да? Забавный аргумент. Вероятно, вы правы, но я уже говорила: до врача мне не дойти, денег на визит нет.

Я встала.

– Моя лучшая подруга Катя работает в больнице. На ваше счастье ее клиника расположена недалеко от места, где вы живете. Катюша отличный врач, ни копейки с вас не возьмет и, вполне вероятно, сможет снабдить бесплатными таблетками. Давайте опирайтесь на палку и пошли в мою машину.

Но Нинель Егоровна даже не пошевелилась.

– Поехали, – повторила я, – глупо мучаться от артрита, если от него можно избавиться.

– Заманчивое предложение, – протянула пенсионерка, – однако странно. Мы не знакомы. Чего вам надо? Бесплатный сыр бывает исключительно в мышеловке. Залезу в салон, а вы дверки запрете и убьете меня. Телевизор постоянно предупреждает: в Москве сплошные преступники! Честных людей не осталось!

Мне стало смешно.

– А вы сами-то чем промышляете?

Брови Нинель Егоровны поползли вверх.

– Извините?

– Вы сказали, что честных людей не осталось, значит, вы тоже мошенница, – сделала я логический вывод.

Пулкова поджала губы.

– Я-то как раз никого не обманываю.

– Замечательно, – обрадовалась я, – значит, одну положительную личность в столице обнаружили. Почему бы вам не поверить, что я вторая?

Нинель Егоровна неожиданно рассмеялась.

– Вы мне напомнили Костика Егорова. Учился у меня такой мальчик, любое замечание отбить мог. Симпатичный паренек, прямолинейный, правда, нетерпимый, как все подростки, но с хорошим стержнем. Если вы меня на самом деле познакомите с хорошим бесплатным доктором, буду очень благодарна, мне боль душу вымотала.

Я помогла Пулковой спуститься вниз, усадила ее в свою малолитражку и осторожно поехала в сторону клиники, где работала Катя. Естественно, через пять минут мы очутились в плотной пробке на МКАД и встали.

– Город безумен, – тоскливо сказала Нина Егоровна. – Во время моего детства тут были деревни. Мама все расстраивалась, что на окраине живет, она приехала в Москву из Иваново, очень хотела выйти замуж, у нее на родине найти жениха было невозможно, одни бабы, все работали на ткацких фабриках.

Москва казалась юной Анфисе маняще прекрасной. Через год она встретила Егора Пулкова и родила Нинель. Отец назвал малышку новым революционным именем, если прочитать его наоборот, то получится «Ленин», мягкий знак добавили для благозвучия.

Анфиса и Егор жили вполне счастливо, работали в столице, проживали в Подмосковье, имели свой огород, выращивали овощи, держали кур, корову и никогда не голодали. Фиса хорошо шила, вязала, Егор умел тачать обувь. С такими талантами всегда будешь при деньгах.

Потом у них появилась вторая девочка, отец дал ей имя Нина, как многие простые малообразованные люди. Егор тянулся к прекрасному, ему хотелось необычного. Отцу показалось здорово, если сестрички получат парные имена: Нинель – Нина.

Жизнь налаживалась, в магазинах появились вещи и хорошие продукты, в деревню провели электричество, а в местной конторе установили чудо цивилизации – телефон. Анфиса приобрела новый диван и два кресла, дети не болели, корова давала много молока, в подвале теснились банки с домашними консервами. Егор не пил, не курил, не гулял от жены. Конечно, Пулковы знали, что в СССР развелось много шпионов и славные органы НКВД их постепенно ловят, но в их деревне царили тишь да гладь, на работе никого не арестовывали. Анфиса служила уборщицей в большом магазине, Егор – механиком в автобусном парке. Пулковы верили, что Сталин заботится о народе, знали, что Красная армия всех сильней, и были спокойны за свое будущее.