Дарья Донцова - Королева без башни

Нина вытирала глаза и парировала:

– Жить, как ты? В нищете? Не иметь приличной шубки? Вечерами штопать чулки? Фу! Это не мой размер! Сшей мне поживей новое платье и дай денег. Я младшая, сирота, тебе мама велела помогать мне.

Оставалось удивляться, почему Нинель шла на поводу у Нины, но старшая сестра постоянно поддерживала младшую. А потом произошла невероятная история. Директор школы, где Нинель вела основные занятия, вдовый Сергей Петрович начал ухаживать за скромной учительницей и предложил ей расписаться.

Сыграли скромную свадьбу, во время которой Нина напилась и устроила истерику.

– Нашла себе бобра, – кричала она, не обращая внимания на обомлевшего мужа сестры, – урод лысый! Нищий! Купил тебе говеное кольцо! Медовый месяц в Ессентуках! Фу! Лучше жить одной, чем с таким.

Сергей Петрович молча проглотил оскорбления, но потом сказал Нинели:

– Давай сделаем так, чтобы твоя сестра не приходила к нам каждый день обедать и клянчить деньги. Нина вполне может пойти работать, пусть сама себя обеспечивает.

– Она сирота, – привычно сказала Нинель.

Сергей Петрович рассмеялся:

– С железными клыками и острыми когтями. Нинелечка, очнись, ты содержишь дармоедку, у которой на уме лишь тряпки и деньги. Понимаю, она тебе родня, но я не хочу потакать ленивой бабе.

Нинель испугалась. Меньше всего ей хотелось, чтобы супруг и сестра ссорились. Но тут у Нины завязался роман, и веселая стрекоза перестала забегать к скромному муравью. Иногда Нинель звонила Нине и слышала из трубки:

– Чего тебе надо?

– Просто узнать, как ты живешь, – смущалась та.

– Расчудесно, – отвечала Нина, – ездили в Карловы Вары. Ах, Чехословакия красивая страна! Я привезла сервиз, украшения из граната, попила минеральной воды. Не поверишь, от этих источников невероятная бодрость появляется.

У Нинели успокаивалась душа. Слава богу, кажется, младшенькая наконец-то обрела то, что искала. Перед самым Новым годом Нинель звякнула Нине и услышала полный раздражения голос:

– Хватит мне надоедать.

– Что? – растерялась сестра.

– Непонятно? – взвизгнула Нина. – Прекрати трезвонить. Если ждешь, что я дам тебе денег, то ошибаешься. У тебя есть муж, пусть он жену и содержит. Все! Довольно! Я выхожу замуж! Нам с тобой не по пути. Буду супругой известного литератора, мне нищие родственники ни к чему.

Нинель проплакала три дня, Сергей Петрович, как мог, утешал жену. Он ни разу не сказал: «Вот видишь! Я же предупреждал о сущности Нины».

Несколько лет от младшей Пулковой не было ни слуху ни духу, а потом Нинель неожиданно увидела на пороге своей квартиры очень постаревшую сестру.

– Привет! – весело заявила она. – Угости чаем!

– Входи, – ошарашенно предложила Нинель.

Нинка впорхнула в прихожую и затараторила. Как водится, она не спросила сестру о ее жизни, не поинтересовалась делами Сергея Петровича и не вспомнила про Егорку. Зато в подробностях изложила свои обстоятельства.

Писатель оказался гадом, он кормил Нинушу обещаниями расписаться, но тянул с разводом и в конце концов дал любовнице от ворот поворот.

– Завел себе другую пассию! – орала Нина. – Сволочь! Ну ничего, я ему еще покажу! Попляшет, скотина! Ты обязана мне помочь.

– Чем? – настороженно поинтересовалась Нинель, исподтишка разглядывая шикарную одежду нежданной гостьи. – Сомневаюсь, что ты захочешь носить сшитое мною платье.

– Даже в гроб твое рукоделие не надену, – фыркнула Ниночка, распахнула входную дверь и заорала:

– Антон! Где ты спрятался?

На лестнице появился маленький мальчик, одетый в неаккуратно зашитые штанишки.

– Это твой сын? – ахнула Нинель. – Почему ты бросила мальчика у лифта?

– Надоедливый очень, – поморщилась Нина, – то ему пить, то есть, то писать.

– Сколько пацанчику? – спросил Сергей Петрович, которого привлек шум.

– Три года, – задумчиво протянула Нина, – понимаешь, какая этот прозаик сволочь? Я ему родила, думала, привяжу на всю жизнь, а он! Ребенка не признал, денег на него не дает. Негодяй! Отнесу заявление в партком Союза писателей, живо гению шею намылят. Да не о том речь. Я влюбилась!

Сергей Петрович крякнул, а Нина продолжила:

– Новый кавалер потрясающий! Обожает меня! Мы едем в Сочи! Пусть Антон у тебя поживет. Немного, с годик, потом я его заберу. Тебе хорошо, все заграбастала: и мужа, и квартиру, и оклад. А я сирота, мне помогать надо. Ерунду прошу! Кстати, Антон тебе племянник, родная кровь. Гляди!

Нина схватила мальчика за подбородок и резко подняла его голову.

– Правда, он на маму Анфису похож? Твой долг его обогреть.

Нинель растерялась, а Сергей Петрович воскликнул:

– Мальчик болен, лицо в розовых пятнах, глаза блестят. Похоже, у него корь.

– Чушь, – отмахнулась Нина, – отвратительный ребенок, весь в отца-подлеца, вечно притворяется!

– Кожную реакцию трудно подделать, – возразил директор школы. – Уходите домой. Вы заразите Егора.

– Глупости, – топнула ногой Нина, – забирайте Антона! У меня скоро поезд.

– Никогда! – отрезал Сергей Петрович.

– Милый, – робко пискнула Нинель, – мальчик в плохом состоянии, ему трудно ходить.

– Вот и отлично! – обрадовалась Нина. – Купи надоеде пару штанов, старые в лохмотья превратились. Ну, пока!

Сергей Петрович преградил ей путь:

– Нет! Ничего у тебя не выйдет! До твоей квартиры пять минут неспешным шагом! Ни я, ни моя жена не возьмем на себя ответственность за жизнь чужого ребенка. Забирай сына и проваливай.

Нина возмутилась:

– У меня поезд!

Но Сергей Петрович не дрогнул.

– Ничем не могу помочь.

– Дорогой, – пролепетала Нинель, – Антон еще малютка, на улице холодно, а на нем тонкая куртенка и шапочки нет.

– Он тебе никто, – отчеканил супруг. – О его рождении тебя не предупредили и, кстати, в гости к писателю не позвали. Не хотели свинью в калашном ряду видеть. Как аукнется, так и откликнется.

– Моя жизнь рухнет, – захныкала Нина.

– Каждый человек – кузнец своего несчастья, – съязвил директор школы.

– Значит, вы не приютите Антона? – побагровела Нина.

– Нет, – отрубил Сергей Петрович.

– Чтоб вы тут все сдохли, – заорала Нинка, – сгинуть сукам, проклятье вам! Пошли, идиот.

Малыш послушно посеменил за мамой. Нинель чуть не зарыдала от жалости, но она понимала: муж прав. Единственное, что тетка сделала для племянника – натянула ему на голову старую, самолично связанную из синей шерсти шапочку Егора.

Можно не верить в черную магию и наложенные проклятья, но после спешного отступления Нины на семью Нинель обрушилась череда несчастий. Сначала сама учительница заболела корью, она заразилась от Антона и чуть не умерла. Сергей Петрович преданно ухаживал за супругой и временно выпустил из вида сына. Егор получил невиданную ранее свободу, быстро подружился с нехорошими ребятами во дворе и пошел с ними гулять на строительный карьер, где брали песок для строек. Нинель и Сергей Петрович строго-настрого запрещали ему приближаться к глубокой яме с отвесными краями. Но мать лежала с высокой температурой, отец хлопотал на кухне, и Егорка порысил на прогулку.