Дарья Донцова - Золотое правило Трехпудовочки

– Это такой сорт, называется «Лапшанг Сусонг». Лист коптится на специальных дровах, поэтому приобретает особый вкус и аромат.

– Питье на любителя, – кивнул Гвоздев, – у нас в стране «Лапшанг Сусонг» мало распространен, он не пользуется спросом, найти его трудно. Я был удивлен, когда случайно в одном магазине мне дали в качестве презента пакетик, в котором находился элитный вариант «Лапшанга».

Светлана кивнула:

– Да, Юрий Игоревич теперь в эту лавку ходит не за основным ассортиментом, а за подарком.

– Света, лучше езжайте в центр, – разозлился Гвоздев. – Что за глупая болтовня? Кому какое дело, где я беру чай?

– Нет, стойте, – резко сказала я, – на пакете на тумбочке я увидела название этого магазина. Возле метро «Тушинская» есть лавка с пирожными для взрослых. Судя по голубым крошкам на блюдечке, вы только что слопали пирожное, внутри которого лежал презерватив. Наверное, в мусорной корзинке осталась обертка, так? И зачем вам заходить в специфический магазин?

Светлана быстро шагнула к ведерку с крышкой.

– Там пусто!

Я усмехнулась, Юра поморщился.

– За чаем.

– А первый раз? – не успокаивалась я. – Когда вы еще не знали, что там в подарок «Лапшанг Сусонг» дают? Зачем заглянули в секс-шоп?

Гвоздев откинулся на подушку.

– Бесцеремонный вопрос. Хотя я отвечу. Ехал мимо, решил купить жвачку, притормозил у метро, ко мне подскочил зазывала, ну я и решил поглядеть на игрушки для взрослых. Я не монах, обета целомудрия не давал.

– Парень с рекламными листовками говорил о семейных радостях, лавка называется так же – «Маленькие семейные радости». Почему закоренелый холостяк отправился в эту торговую точку? – не успокаивалась я. – Вы не их целевая аудитория. Этот секс-шоп пытается выделиться среди остальных, потому и позиционирует себя как магазин для семейных людей. Вам что там делать? Светлана, вы давно работаете в «Светлом детстве»?

– Два года, а что? – растерялась секретарша.

– У вас есть дети? – налетела я на толстушку.

– Мальчик, – ответила та.

Чеслав тихо кашлянул, но я не остановилась:

– Сколько ему лет?

– Пять, – хмыкнула Света.

– А кто ваш муж? – наседала я.

– Я воспитываю мальчика одна, – гордо вскинула голову секретарша.

Я погрозила ей пальцем.

– Врать некрасиво, да и глупо. Мы возьмем фотографию Юрия и пойдем по вашим соседям, опросим сотрудников близлежащих магазинов, ну, знаете, таких небольших тонаров и киосков, где круглосуточно продают сигареты, хлеб, минералку. Кто-нибудь да вспомнит Гвоздева.

– При чем здесь я? – вспыхнул врач.

– Степанида Андреевна умерла, – жестко сказала я, – скрываться более нет причин. При чем вы? При том, что отца сына Светланы зовут Юрий Игоревич Гвоздев.

– Ой! А как вы узнали? – ахнула секретарша. – Я никому ни словечком не обмолвилась. Даже в метрике у Игорька отец не указан.

– Замолчи, – процедил Юрий.

– Пусть щебечет, – милостиво разрешила я, – вы молодец, небось назвали мальчика в честь своего папы.

– Игорь распространенное имя, – пожал плечами Юра, – я не помню отца.

Я кивнула.

– Конечно. Могу ответить на вопрос Светы, как я узнала про ваши отношения. Попросту догадалась. Помните нашу первую встречу? Мы шли по клинике, и вдруг вы увидели глупую мамашу, неправильно пеленавшую новорожденного. Вы моментально подошли к женщине и стали учить ее уму-разуму. «Распашонки и ползунки надо надевать наизнанку, иначе швы травмируют нежную кожу младенца. Не берите рубашечки с пуговицами. А уж если хотите именно такие застежки, смотрите, чтобы они были не деревянными, не пластиковыми, а из поролона, обтянутого тканью, такие продают в магазине на Полянке». Я не обратила внимания на ваши слова, но потом, сидя в маршрутном такси, услышала разговор юных леди, которые болтали о своих мужьях. Внезапно я подумала: «Откуда Гвоздев так хорошо разбирается в нарядах для грудничков?»

– Я же педиатр! – напомнил Юрий Игоревич. – Это моя работа.

– Но мне вы сказали, что занимаетесь младшими школьниками, – не дрогнула я, – и упоминание магазина на Полянке говорит о вашем личном опыте. Но теперь нет разницы, как я догадалась. Светлана подтвердила: у вас есть сын.

– Это еще требуется доказать, – помрачнел Юра.

Я повернулась к опешившей секретарше:

– Все мужики сволочи, да? После того, что вы для него сделали, Юра не спешит объявить вслух о вашей любви. Даже сейчас, когда Степанида Андреевна умерла, он не сделал вам предложения руки и сердца. Вероятно, Гвоздев вас не любит. Он очень комфортно устроился. Вроде есть ребенок и гражданская жена, и вроде он свободен. Юрочка дает вам деньги и кормит обещаниями: «Мать против моего брака, подождем чуть-чуть».

Думаю, он вас пристроил секретарем специально, чтобы Степанида привыкла к вам, стала считать своим человеком.

– Взаимоисключающая чушь! – возмутился Юрий. – Если я хотел скрыть эту связь, то зачем свел Светлану с мамой?

– Чтобы она понравилась Степаниде, постаралась ей угодить.

Гвоздев молчал, Света начала всхлипывать.

– Он… он… хороший. Заботится о нас. Обещает оформить отношения. Но Юра боялся матери, та считала его своей собственностью. Мы все вместе решили. Я буду постоянно около Степаниды, вытерплю ее заморочки, она привыкнет к секретарше, поймет, что я лучшая партия для ее сына. И тут мы покажем Игорька. Но Степанида Андреевна меня шпыняла и не становилась добрее.

– Поэтому вы ее отравили? – выложила я на стол свой козырь.

– Как? – ужаснулась Света.

– Очень просто, – продолжила я, – метрдотель Максим вспомнил, что вы в тот день были в «Кинуки».

– Да, – согласилась Света, – я привезла бумаги на подпись Юрию Игоревичу.

Я съязвила:

– Такие важные, что пришлось пойти в ресторан, где ваш начальник ужинал в тесном кругу?

– Да, – уже более решительно подтвердила Света.

– Ну и что случилось в трактире? – я медленно загоняла секретаршу в угол.

– Ничего, – промямлила та.

– А тележка со сладким? – тоном змеи осведомилась я.

– Ах это, – «вспомнила» Света, – глупая история, я случайно попятилась, налетела на тележку, уронила пару десертов на пол.

– Вы знали про тетродотоксин в сейфе у Степаниды, – отрубила я, – прихватили ампулу и подлили ее содержимое в рыбу. Одна беда: в «Кинуки» обманывают гостей. Вместо фугу подают окуня, а тот не содержит яда.

Юра дернулся и опрокинул поднос.

– Как окуня?

– Я ничего не слышала об отраве, – зарыдала Света, – ключи от сейфа были только у Юрочки и Степаниды, мне их не доверяли.

– Дура, блин, идиотка! – взвизгнул Юра, теряя всю интеллигентность. – Сколько раз я тебе внушал: «Молчи, б…!»

Чеслав крякнул, Света вжалась в стену, Гвоздев со злостью сбросил на пол столик и еще раз смачно выругался.