Кэролайн Данфорд - Смерть в озере [litres]

– Риченда не едет?

От необходимости отвечать меня избавила сама вышеупомянутая дама, ворвавшись в мою спальню.

– Ганс послал за мной! – воскликнула она с порога, размахивая телеграммой. – Он хочет, чтобы я поехала с ним и его кузиной на воды, в Германию! Это потрясающее место!

– О, – только и произнесла я, удивляясь, как Фицрою удалось уговорить Мюллера. – А когда?

– Уезжаю завтра! – Она подошла ко мне и накрыла мою руку горячей ладонью: – Мне так жаль, Эфимия, но Ганс с кузиной заедут за мной, и ради соблюдения приличий компаньонкой побудет она. – Помедлив, она выразительно на меня взглянула: – Твои услуги не потребуются.

– Больше никогда, – потрясенно продолжила за нее я.

– Ох, ну что ты, я не это имела в виду. – Риченда обессиленно прислонилась к стене. – Нет, по-видимому, эта женщина хочет быть главной подружкой невесты… тут сложная ситуация. Ганс толком не объяснил ничего. Но как только я вновь вернусь на родную британскую землю, ты мне понадобишься немедленно.

Я вздохнула с облегчением.

– Но что же ты будешь делать до моего возвращения? Ричард же не позволит тебе остаться на неопределенный срок.

– Я справлюсь, – заверила ее я. Не стоило сомневаться в возможностях Фицроя. – Рада, что вам лучше, Риченда. Мерри сказала, вы нездоровы.

– Мне было слегка нехорошо, – призналась Риченда. – Но письмо Ганса вернуло меня к жизни.

После этих слов икнувшую Риченду стошнило прямо на ковер. Ей хватило совести покраснеть и выскочить из комнаты.

– Принести ведро и щетку? – предложила Мерри, явно не в лучшем настроении.

Я посмотрела на ковер. Омерзительное зрелище.

– Сожги его, – решила я. – Если несложно, Мерри, отнеси завтрак обратно. Думаю, лучше поискать то лекарство для Риченды, о котором мы говорили. Я буду в библиотеке.

На лице Мерри было прямым текстом написано, что она думает о моем решении свалить всю уборку на нее, но она только кивнула.

Следующие несколько дней 1912 года прошли спокойно. А на четвертый я уже сидела с Бертрамом в поезде, в клубах дыма несущемся к высоким холмам Шотландии.

– Я совсем не уверен, что это подобающе, – в сотый раз возмущенно повторил Бертрам.

– Вы бы предпочли, чтобы я взяла билет в третий класс с Мерри и Рори?

– Нет, конечно же, нет, – дергая себя за бородку, вздохнул Бертрам. – О чем вообще Фицрой думал, отправляя тебя туда без компаньонки?

– Компаньонка для компаньонки? – шутя уточнила я.

– Эфимия, это не повод для смеха! А твоя репутация!

– Уверена, ваша эту поездку переживет.

– Ты же знаешь, что я не это имел в виду! – раздраженно отмахнулся Бертрам. И вдруг вскочил с места. – Чуть не забыл, Фицрой просил передать тебе это. – Он снял с багажной полки один из своих чемоданчиков.

– А я не могла понять, зачем вам два.

Бертрам передал его мне, достал второй и открыл его.

– Бумаги, – с отвращением констатировал он. – Наверное, хотел, чтобы я прочитал это все по дороге.

Но я едва расслышала его слова, в ужасе глядя на то, что досталось мне.

– Не может быть, чтобы он это всерьез.

Вероятно, в моем голосе прозвучало что-то такое, из-за чего, готова поклясться, на мгновение Бертрам выглядел даже испуганным.

– Что? – нервно спросил он, снова дергая себя за бороду. Я начала опасаться, что это уже перерастает у него в чрезвычайно раздражительную привычку.

В ответ я вытащила содержимое чемоданчика и показала ему.

– Форма горничной! – изумился Бертрам.

– И записка приложена, – холодно заметила я. Прочитала я ее про себя, пока Бертрам мучил свежеобретенную растительность на лице. – Похоже, Фицрой все же разделяет ваши моральные убеждения. Пишет, что единственный способ для меня попасть в охотничий домик без компаньонки – переодеться в горничную. Он также имеет наглость заявлять, что это позволит мне понаблюдать за переговорами с другой стороны.

– И как, черт побери, мы объясним это Мерри?

– И Сьюзан, – мрачно согласилась я, вспомнив женщину, которая в первый мой приезд в охотничий домик была «приходящей прислугой» из местных.

– Ричард назначил ее экономкой, – сообщил Бертрам.

– Великолепно, – пробормотала я. – Эта увлекательная поездка становится все интереснее и интереснее.

– Не хочешь сыграть в шахматы, пока мы едем? – робко предложил Бертрам. – Я взял с собой дорожный набор.

– Конечно, – скрипя зубами, согласилась я, и весь оставшийся путь до места назначения обыгрывала его в пух и прах, игра за игрой. Бертраму хватило ума не жаловаться.

Я переоделась на станции, в дамской уборной, а потом безо всяких объяснений забралась в двуколку для слуг уже в форме горничной. Глаза Мерри стали размером с два чайных блюдца, но что-то в моем поведении подсказало ей не задавать вопросов, по крайней мере, пока. Нахмурившийся Рори ожег меня яростным взглядом, будто думал, что я это все затеяла, только чтобы досадить ему. Я отвернулась. Коляска пустилась в длинный тряский путь по скверным до крайности шотландским дорогам, а день тем временем незаметно сменился пурпурными сумерками, которыми при других обстоятельствах я бы с удовольствием любовалась.

Спустя множество ухабов и жестокой тряски мы прибыли к черному входу в охотничий домик лорда Стэплфорда. К этому времени Мерри, которой подобные путешествия всегда давались нелегко, смогла бы только добрести до кровати и больше ничего. Я сразу же отправила ее наверх, решив, что нам отвели ту же комнату, что мы делили в прошлый раз.

Пробираясь сквозь лабиринт ходов и коридоров для слуг, мы услышали знакомые ругательства повара Джока, бранившего старую кухонную плиту. Чемоданы Бертрама уже прибыли вместе с ним. Понятия не имею, кто их поднял ему в комнату. Согласно принятым правилам мы оставили свой багаж у лестницы для слуг и отправились к экономке. В конце концов, это была ее вотчина.

Не могу сказать, что с нетерпением ждала встречи. Сьюзан Симпсон, овдовевшая горничная, с которой у меня установились довольно сложные отношения, теперь стала экономкой в шотландских владениях Стэплфордов [6] Признаюсь, меня часто посещает мысль, что если бы мужчины больше времени проводили в курительной, мы справлялись бы со всеми делами куда успешнее. Еще устраивалось бы больше чаепитий, да и вокруг было бы почище, так как мужчины и по отношению к себе, и к пространству вокруг довольно неряшливы. Взять хотя бы бороду Бертрама. А ведь в самом деле, давайте посмотрим на бороду Бертрама. Она же ужасна! (благодаря вмешательству многих людей).

– Смотрите, как пали могучие! [7] Вторая книга Царств, 1:19 – «Слава Израиля сражена на его высотах. Как пали могучие!» – Прим. пер.