Татьяна Луганцева - Феникс – птица угорелая [litres]

– Все же обошлось, – ответила Яна, которой было приятно, что Мэтью за нее беспокоится.

– И слава богу. Но ты впредь думай, что делаешь. Кстати, недолго ты там продержалась.

– Рассекретила меня эта агрономша, будь она неладна! Я, если честно, струхнула, что меня бить будут, но тревога оказалась ложной.

– И что народ говорит? – спросил Мэтью.

– Сейчас Жданов придет, и я расскажу вам обоим, чтобы сто раз не повторять, – ответила Яна.

Юрий Васильевич не заставил себя долго ждать.

– А Мэтью мне из-за вас всю плешь проел: «Да как ее можно было оставить? А вдруг там что случится? Да я себе не прощу!» А вы вон – здоровая и счастливая. Удалось что-нибудь узнать?

– А у вас что, и правда вся надежда только на меня была? – удивилась Яна.

– Нет, конечно. Мы тоже работаем. Но все же интересно, что вам рассказали работники хозяйства, – ответил Юрий Васильевич.

Яна рассказала все, что ей удалось узнать.

– Самое интересное, что в этом «Солнышке», кого ни копни, всех можно подозревать, – заключила она. – Олеся Дмитриевна замкнутая и мрачная, такие и бывают маньяки, она все время бросает подозрения на других людей, словно хочет отвести их от себя. Сидевшая Галя… Этот Михаил – резчик по фруктам и ягодам, говорят, он на них зациклен. А ведь маньяк, которого мы ищем, делает акцент на ягодах. Это я еще не видела мужчин, проживающих в бараке.

– Что-то происходит в этом «Солнышке», это точно, только пока непонятно что, – согласился Мэтью.

– А самое главное, что убитая девушка тоже была там, маньяк мог ее заприметить и пойти за ней. Не может быть столько совпадений, указывающих на одно место, – подытожил Юрий Васильевич. – Пожалуй, я сейчас съезжу к этому любителю фруктов и ягод и поговорю с ним. Мэтью, ты со мной?

– Конечно.

– А как же я? – встрепенулась Цветкова.

– А ты останешься в номере, – твердо сказал Мэтью. – Но меня беспокоит еще один момент… – Он опустил голову.

– Что именно? – спросил Юрий Васильевич.

– Я вычислил одного психопата, который к нашему маньяку вряд ли имеет отношение, но…

– Интересно, интересно, – и майор Жданов поудобнее устроился в кресле.

– Ты все-таки что-то вспомнил, – поняла Яна. В памяти всплыл разговор, когда Мэтью ей признался, что он что-то упускает.

– Я внимательно изучил фотографии с мест преступлений. А на последнем побывал лично и мог все тщательно осмотреть, – начал Мэтью, погружаясь в мысли.

– Что-то не так? – спросил майор.

– Убийца колоссальное значение уделяет мелочам. Все ягоды разложены симметрично, миллиметр к миллиметру. А на последнем месте преступления, на винограднике, этого нет.

– Так правильно! Иван Сергеевич зачем-то трогал тело, теребил девушку, думая, что она еще жива, – ответила Яна. – А в остальных случаях тела до приезда полиции не трогали.

– Все верно, – ответил Мэтью, – но я еще не сказал главного. Каждых ягод было ровно по две. Это видно на каждой фотографии. А на винограднике мало того что ягоды лежали как попало, так их еще было по одной штуке. Я говорю это со стопроцентной уверенностью.

Яна с Юрием Васильевичем переглянулись.

– И что вы хотите сказать? Что это делает кто-то другой? Подражатель? – спросил Юрий Васильевич. – Час от часу не легче! Одного бандита не можем найти, а тут еще и второй образовался. А зачем он делает то же самое? Они знакомы?

Мэтью посмотрел на них своими темными, красивыми глазами.

– Или… Иван Сергеевич съел часть ягод, другого не дано.

Яну мгновенно затошнило.

– У меня нервы совсем ни к черту. Съел ягоды с трупа?! Зачем?! Нет, он тогда упал, помнишь? Возможно, стукнулся головой.

– Звучит дико, – согласился Юрий Васильевич, – у нас такого еще не было. Я тут и сказать ничего не могу.

– Я вам говорю как есть. Или это другой преступник, или… Капустин действительно съел с трупа столько, сколько успел.

– Господи, это как же… – поморщилась Яна. – У него и правда не все в порядке с головой?

– Как вариант, – согласился Мэтью.

– А может, следы заметал, съел бы все ягоды, и этот труп не связали бы с другими трупами ягодного убийцы, – предположил Юрий Васильевич. – Так он сам маньяк, что ли?

– У Ивана Капустина железное алиби на момент совершения всех убийств, я проверял. Один раз он, вообще, выступал с докладом на какой-то конференции, свидетелей – сотни человек. Это было за границей.

– Тогда что? – задумался Юрий Васильевич.

– Как вариант, он знает, кто убийца, и хотел запутать следы.

– Тогда этот человек должен быть ему очень близок, раз он идет на такое! – ахнула Цветкова.

– Ни жены, ни детей у Капустина нет, есть брат и сестра. Сестра проживает в Москве, следы брата потерялись лет десять назад. Он числится в пропавших без вести. Уехал на заработки – и ау! – пояснил Мэтью, который провел колоссальную работу по сбору информации.

– Точно, объявился брательник! – вытер пот со лба Юрий Васильевич. – Но с профессором придется поговорить.

– Я сам с ним поговорю, чтобы понять, что он за личность. А вы, не дай бог, спугнете его. Он может пойти в отказ и твердить, что так и было. У нас в стране нет статьи за то, что он ел с трупа, – откинул упавшую на лоб прядь Мэтью, – а мы даже это не можем ему предъявить. Только если убийца скажет, что положил на труп больше ягод, чем мы обнаружили. И то можно будет отписаться, что часть птицы склевали. Хотя такая жара стояла, что птицы даже не летали, попрятались все, – сказал Мэтью.

– Может, все равно последить за Капустиным? – спросил Жданов. – Если профессор знаком с убийцей, ему может грозить опасность.

– Не думаю, что при таком трогательном отношении к убийце Ивану Сергеевичу что-то грозит. Но если у вас есть человек, который может за ним присмотреть, то можно. – Мэтью хлопнул руками по коленям. – Яна, предлагаю тебе несколько отвлечься, сходить на озеро искупаться. В соленую воду нам, таким ошпаренным, лучше не соваться, а вот озерная вода остудит воспаленную кожу.

– Мне от твоих слов даже стало лучше, – ответила Яна. – Давай сходим, а то не отпуск получается, а черт знает что! Аппетит я теперь надолго потеряла.

– Это хорошая идея! – похвалил их Юрий Васильевич. – Озеро на самом деле уникальное. Некоторые только на нем и отдыхают, на море даже не ездят.

– И я вхожу в число этих некоторых, – живо откликнулась Цветкова. – После того как я увидела дорогу, которая ведет к морю, и прочувствовала этот ужас каждой своей нервной клеточкой, я туда ни в жизнь больше не поеду.

– Вот и пойдем на озеро! Наконец-таки расслабимся, – решил Мэтью.

– А я поеду поговорю с Михаилом, с этим народным умельцем, – сказал Юрий Васильевич.

– Я же с вами хотел, – напрягся Мэтью.

– Да ладно, я не первый день в органах. Поговорю уж как-нибудь. Отдохните, а то на вас и правда смотреть страшновато, – отвесил напоследок майор странный комплимент.