Дарья Калинина - Старушки-разбойницы

– Это ты предполагаешь или точно знаешь?

– Это я исхожу из того, что в сумке Галины была найдена именно каменная баба.

– Так… ну, допустим. А как быть с кладом из стиральной машины? В нем ведь сборная солянка, мы проверяли. Внутри каждой игрушки находится вложение, но там и бронза, и каменные идолы, и изделия европейских ювелиров, чья история связана с правящей верхушкой России.

– Получается, что это был их общий склад?

– Получается, что так. Женщины скинулись, чтобы Лариса с помощью мужа и пасынка переправила награбленное в музее за границу.

Следователь снова почесал нос.

– Но это ни на шаг не приближает нас к личности их убийцы.

Эта фраза удивила Сашу:

– Вы же арестовали Вадима по обвинению в убийстве Татьяны и задержали Глеба, подозревая его в убийстве Ларисы и отца.

– Так-то оно, конечно, так, – произнес следователь и больше ничего не прибавил.

Но вид у него был какой-то смущенный, словно он и сам не до конца верил в правоту своих действий.

Больше он ничего не прибавил и вскоре ушел.

А к Саше подошла Наталья. Ее буквально пошатывало.

– Все правда, – бормотала женщина. – Это все правда. Какой ужас!

– Вы это о чем?

– Мои подруги… Танечка, Лариса… Они замешаны в ограблении нашего музея, его фондов. Увы мне, увы!

– Вы тут ни при чем.

– Я должна была понимать! Я должна была догадываться!

– Еще и Галина в деле.

– И Галочка тоже! – ахнула Наталья. – Не может этого быть!

– Вы так говорите, словно ровным счетом ничего не знали о махинациях этих троих.

– Боже! Нет!

– Вы же подруги.

– Приятельницы. И сблизились мы с ними так тесно, чтобы проводить вместе время, лишь недавно. На пенсии бывает скучновато, тянет пообщаться даже с теми, с кем раньше не сильно дружил. И к этому времени никто из нас, кроме Татьяны, уже не работал в музее. Я и понятия не имела, что за аферы прокручивали они с фондами.

– А ваша специализация?

– Инквизиция. Средневековье. И все, что связано с делами Церкви в странах Европы.

Ничего похожего среди сокровищ, найденных в стиральной машине Ларисы, не наблюдалось. Ни нательных крестов, ни икон, ни дарохранительниц или любой другой церковной утвари. Там не было даже «испанских сапогов», любимого детища средневековой инквизиции, клещей, оков или отчетов о сожжении того или иного уличенного в ереси бедолаги.

Получалось, Наталья не врет? Она чиста, раз ничего по ее тематике среди украденных предметов в коллекции мягких игрушек Ларисы не было спрятано?

– Поговорить с Татьяной или Ларисой мы уже не сможем, – рассуждала Наталья. – Но Галина еще пока что доступна для нас. Нужно вытрясти из нее всю правду. Я заставлю ее признаться! Это будет сделать тем проще, что она сама просила, чтобы я к ней приехала.

– Зачем?

– Приступ астматического удушья у нее совершенно прошел, теперь ей в карантинном госпитале страшно. Она хочет его покинуть, но не знает, как это сделать. Верхнюю одежду у нее забрали, обувь тоже. Денег и документов нету вовсе.

– То есть она хочет оттуда удрать?

– У нее имеется именно такое намерение.

– Но как? Это же подсудное дело! Разве она не понимает, что за побег из карантина ей положен штраф, а то и вовсе арест.

Наталья в ответ скептически хмыкнула.

– Вряд ли у них получится оштрафовать Галину или тем более арестовать ее. Она же попала к ним без всяких документов, помните? Никто в больнице не знает ни ее имени, ни адреса.

– Как? До сих пор?

– Галочка очень ловкий человечек, а в чрезвычайных обстоятельствах ее мозг начинает работать еще лучше. Чтобы не называть своих данных, она симулировала потерю памяти.

– К ней должны были пригласить психиатра! И тот мигом бы раскусил обман!

Наталья посмотрела на Сашу вроде бы даже с жалостью, с сочувствием уж точно.

– Сашенька, где вы набрались этой ерунды? Из фильмов? Какой там психиатр в наших больницах да еще в такой сложной ситуации! Врачи сбиваются с ног, пытаясь что-то сделать для тяжелых больных. Галина никому не доставляет неудобств, а что не помнит, кто она такая, так это ничего. Сегодня у нее взяли тест на вирус, он пришел отрицательным. Но по одному тесту не выписывают, нужно ждать отрицательного результата еще двух. Галина боится, что, пока ей будут делать следующие два, она уже точно подцепит заразу. Сегодня у ее соседки по палате внезапно резко поднялась температура, начался озноб и кашель. Ее срочно перевели в другое отделение, а палату обработали антисептиком. Но Галина боится, что какой-нибудь особо шустрый вирус сумеет ускользнуть и все-таки заразит ее. А Галине болеть никак нельзя, у нее иммунитет и так слабенький из-за ее основного заболевания.

– А что у нее?..

Но Наталья резко перебила Сашу:

– Не будем об этом даже говорить! – воскликнула она. – Не хочу накликать беду.

Саша соображал.

Что за болезнь может настолько пугать Наталью? Одно ясно, это и впрямь скверная штука, куда хуже самого вируса.

– Так что можете не волноваться, Сашенька, – продолжила Наталья. – Когда Галина исчезнет из карантина, никто не станет ее искать, потому что в больнице элементарно не знают, кто она такая и куда за ней бежать.

– Да, это она ловко придумала. Сбежать и порядок. Но кто же ей поможет в этом побеге?

– Как это кто?

Наталья выглядела удивленной.

– Конечно, мы с вами.

Теперь наступил черед удивляться уже Саше.

Но много времени ему на это не дали. У Натальи был просчитан каждый их ход и точно расписана каждая минута. И чем больше она делилась с Сашей своим планом спасения Галины из карантина, тем ясней Саша понимал, как ни удивительно, а план Натальи вполне может сработать.

Галина их уже ждала. Стояла у окошка и показывала жестами, что окно надо открыть.

Оказалось, что на всех окнах первого этажа снаружи были решетки, но Наталью это не смутило. Из принесенного с собой пакета она извлекла огромный сучкорез.

– Позаимствовала его у Ларисы в сарае. Она говорила, что он режет любые ветки словно масло. Даже самые толстые. Держите, Сашенька. Нам он пригодится больше, чем той жадной женщине, которая, словно сумасшедший крот, перекопала все клумбы у Ларисы на участке. Уверена, что она и до инструментов бы добралась!

Когда они уезжали из Комарово, соседка как раз принялась выкапывать живую изгородь из самшита. И можно было не сомневаться, как только уедет полиция, тетка примется мародерствовать всюду, куда сумеет дотянуться. И где-то Саша даже одобрил поступок Натальи, сучкорез был классным инструментом.

– Но где же ветки? – спросил он. – Что мне тут стричь?

– Ха-ха, какой вы шутник, Сашенька. Ветки нам и не нужны, режьте замок!

И Наталья указала на замок, которым были замкнуты решетки на окне, за которым маячила Галина.