Алёна Андреева - Ефим, или Убийство бездомного

– Вы, простите, как вас? – спросила она.

– Никита Геннадьевич.

– Никита Геннадьевич, вы что телеграм-каналы не читаете? Или вам нельзя?

– Я, видите ли, предположил, что ваш отец рассказал детали убийства…

– Видите ли, мой отец свято чтит законы нашей страны и предпочитает держать меня подальше от своей работы.

– Поэтому вы сами на прошлой неделе обошли все аптеки в поисках изониазида?

– Я обошла все аптеки, чтобы узнать, кто убил одну из моих подопечных.

– Ваших подопечных?

– Да. Разве вам об этом не известно?

– Вы говорите о дворняжках, которых подкармливаете по вечерам?

– Я говорю о бездомных собаках, которым ищу хозяев.

– Ясно. Пока вопросов больше нет.

– В следующий раз перед тем, как меня допрашивать, будьте любезны прислать повестку.

– То есть следующий раз все-таки будет? – Козырев ухмыльнулся.

Лиза прикусила губу и замолчала. Она подняла с пола сумку, попрощалась с папой и собралась домой.

– До встречи, Елизавета Андреевна.

Уходя Лиза и хлопнула дверью.

Вернувшись домой, девочка чувствовала себя никак. У нее не было сил ни на то, чтобы есть, ни на то, чтобы здраво соображать.

– Пап, что нам теперь делать? Меня хотят посадить в тюрьму? – Лиза с порога засыпала Ефимова вопросами. Он мрачно посмотрел на дочь и неторопливо начал стягивать огромные черные ботинки.

Потом мужчина выпрямился, потянулся и весело так сказал:

– Почему тебя? Меня! Меня ж в убийстве подозревают. Мол, отомстил за дочь. В их теории я, конечно, не сам с ним выпивал, а подсунул водку собутыльникам. Странно, конечно, что один умер – не мог же Новиков собутыльников обделить… Хотя, я с бомжами на короткой ноге, так что, наверное, подговорил их.

Лиза уставилась на отца. Она хотела что-то сказать, но отец её перебил:

– Что на ужин, дочка?

– Я ничего не приготовила.

– Какая молодец! Ладно, давай пиццу закажем.

Лиза пошла в ванную умываться, а в это время Ефимов позвонил Левченко:

– Алло, Юра? Приезжай к нам. И пиццу захвати, пожалуйста. Меня ребёнок кормить отказывается. Не, не. Ей без колбасы. А мне с курочкой. Давай, ждем.

Он ещё минуту смотрел на негаснущий экран телефона, пробормотал «ну и дела» и пошел на кухню, ставить чайник.

Левченко приехал быстро: с двумя коробками пиццы и раскрасневшийся. Не сказать, что его радовала перспектива остаться без начальства. Но где-то глубоко внутри он знал, что все к лучшему. И сейчас, когда сядут за стол, поймут, что на самом-то деле все не так плохо.

– Значит, теперь нам нужно найти собутыльника Новикова, с которым он пил в ту ночь? – сказала Лиза, жуя кусок пиццы.

– Коней придержи. Никаких «нам». Мне и Левченко… а лучше я сам найду этого собутыльника, – рассмеялся подполковник.

– Да ты бомжей за километр обходишь и разговаривать с ними не умеешь, – обиделась Лиза, – а я, когда Белку убили, с одной бомжихой даже подружилась. Она собак со мной иногда подкармливает.

Левченко выразительно поднял брови и умоляюще посмотрел на Ефимова, мол, «Андрей Валерьевич, ну хватит вам дурака валять».

– Левченко, ты мне глазки не строй. Я не могу ребёнка опасности подвергать.

– Ага, а работать в полиции круглыми сутками ты можешь, – сказал ребёнок.

– Лиза!

– Папа!

– Не ссорьтесь, пожалуйста. Кстати, кто будет последний кусок?

– Левченко, ты к нам пожрать приехал или начальника спасать? – спросил Ефимов.

– Андрей Валерьевич, я, в отличие от вас, с самого утра ничего не ел, – сказал Юра и жадно откусил остывшую пиццу.

А Лиза думала о том, что прогулять школу завтра нельзя. Математица точно тройку за четверть выведет.

– Как дела? – спросила Лиза у Кости.

Костя буркнул что-то нечленораздельное. Лиза переспрашивать не стала.

– Если я была не права, прости, – сказала девочка.

Костя ещё немного помолчал, достал телефон и отправил Лизе сообщение:

«Слышал, как в коридоре учителя обсуждали твоего папу»

«Слышала, как тоже самое делали одноклассники»

«Как он?»

«Нормально»

– Ефимова, телефон убрала! – громовым голосом сказала Татьяна Александровна.

– Она там, наверное, с папой новое убийство обсуждает, – пропищала Микова, одноклассница, которая всегда завидовала Лизе и тоже хотела быть дочкой полицейского.

– Коза… – Лиза забыла, что не только при учителях, но и вообще обзывать одноклассниц невежливо.

– Ефимова, вон из класса! К директору! –закричала математица.

– Наконец-то, – Ефим потом сообразила, что перегнула палку: такой ответ ещё больше разозлил учительницу.

Выйдя из кабинета, Лиза подошла к зеркалу. Из-под носа Ефимовой бежала струйка крови.

Костя, видимо, вступился за подругу. Через две минуты он стоял рядом с Ефимовой и рвал листок из тетради по математике, чтобы остановить им кровь.

– Я надеюсь, – загнусавила Лиза, – к директору мы не пойдем.

– Нет, конечно, – улыбнулся Костя.

– Опять тебе от мамы из-за меня влетит.

– Я уже привык.

Костя взял Лизину сумку, и ребята пошли к гардеробу.

Спускаясь по крыльцу школы, подростки громким шепотом спорили:

– Лиза, это глупая идея.

– А я тебе говорю, надо сходить, – убеждала Ефимова.

На школьников покосился курящий неподалеку сторож. Лиза отвесила ему реверанс и пошла дальше. Костя продолжил:

– Ты не понимаешь, что этим своего отца ещё больше подставишь?

– Он ни в чем не виноват. А правда всегда выходит наружу, в какой бы золотой унитаз её не смывали.

Костя задумался, о каком золотом унитазе сказала Лиза, и незаметно для самого себя пошел вместе с ней к «Круизу», кафе, где обычно находили утешение лица без определенного места жительства.

– Что ты у них хочешь узнать?

– Надо найти Таню. Таня все расскажет. Она ко мне хорошо относится и собак любит.

У кафе Лиза увидела Таню и Козырева. Женщина стояла в дверях и крыла полицейского трёхэтажным матом. Разъяренный Козырев сел в машину и с места газанул в сторону отделения.

Лиза бросилась к Тане, но та, завидев девочку, продолжила орать и на нее:

– Пшла отсюда! Что? Жалко собачек? А нас тебе не жалко?

Лиза замерла на месте. Прекрасно. Теперь её ещё и бомжи ненавидят. Говорить с Таней сейчас было глупо – женщина явно под мухой и не готова отвечать за свои действия. К пьяным людям, как бы добры они ни были в трезвом состоянии, Лиза относилась с отвращением. Поэтому сейчас она выбрала самое разумное решение: развернуться и вместе с Костей пойти домой.

Таня все ещё орала на девочку, размахивая пустой бутылкой из-под водки. Вдруг вместо крика послышался глухой звук, а через секунду и звон разбившегося стекла. Это Таня, схватившись за сердце, упала на землю и выпустила бутылку из рук.