Алёна Андреева - Ефим, или Убийство бездомного

– И ты, Брут? – сказал он Косте.

– Я ни при чем, – улыбнулся Костя, снимая правый кроссовок, – это все она.

– Юра, хватит себя мучить. Никакое снотворное я тебе не подмешивала. Просто решила отвлечь внимание, чтобы из квартиры уйти.

Юра дышал тяжело и медленно, как бык на корриде. Лиза пыталась разрядить обстановку:

– Знаешь, в йоге есть такая крийя. Кунджала, называется. В переводе «крийя тигра». Это когда тигр лишние остатки еды срыгивает. А йоги так желудок чистят, чтобы энергетику повышать. Я тебе хочу сказать, что ты, Юра, молодец. Почистил свою энергетику.

– Ефимова, помолчи. Ты не знаешь, какие я испытания перенес.

– Сейчас я тебе картошку пожарю, и все пройдет. Пусть лучше тебе гений частного сыска расскажет свою невероятную теорию.

Юра непонимающе заморгал. Лиза уточнила:

– Я про Костю говорю.

Через минуту они втроем сидели у монитора и читали досье на Козырева.

– Не сходится! – восторжествовала Лиза, – Козырева воспитывала мать-одиночка.

– Вообще-то, отец у него был в любом случае, – Костя защищал свою гипотезу, – он мог найти его, раз-два, и рассчитаться с ним за прошлое. А Кожевников, опа, все понял и решил начать жизнь заново, поэтому и приехал сюда.

Юра и Лиза молча смотрела на взволнованного друга.

– Подожди, – начал Юра, – зачем тогда Козыреву подставлять отца Лизы?

– Вот, именно, – поддакнула Лиза, – что-то тут не сходится.

Трое помолчали ещё минуту.

– Ладно, – сказала Лиза, – мальчики, вы чистите картошку, а я позвоню папе. Узнаю, как у него дела.

Вскоре Лиза вернулась на кухню:

– Странно, папа трубку не берет.

– На вызове, наверное, – сказал Левченко, с увлечением выковыривая из картошки глазки.

Лиза плюхнулась на диван и, осмотрев ребят с таким видом, будто они ничего важного не делают, сказала:

– План у нас какой?

– Поедим, а там и подумаем.

– Прекрасно. А преступник на свободе разгуливает…

– Какой преступник? – уточнил Юра.

– Вот именно, что я не знаю, какой.

– Лиза, – начал Костя, – мы уже к Кожевникову сходили: как дураки, посидели и ушли. Ничего толкового не узнали. Я это к тому, что тебе тогда тоже хотелось лишь бы что сделать. Давай спокойно посидим: того гляди все само собой решится.

– Согласен, – Левченко чавкал сырым картофелем.

Ефим и сама в душе понимала, что лучше посидеть и подождать. Мчаться было некуда: папа не брал трубку, поэтому она не знала, как обстоят дела с Козыревым. К Кожевникову тоже бесполезно смотались. А вот посидеть на кухне с друзьями, попить чай – это всегда пожалуйста…

Мысль Лизы оборвал звонок. Ефим не любила, когда мысли обрывались, будто их отрезали тупыми ножницами.

– Кто там? – спрашивать было необязательно, Ефим уже посмотрела в глазок и увидела там Танюху. Женщина стояла испуганная и запыхавшаяся.

– Лизок, открой.

Ефим впустила в квартиру женщину. Лиза ещё месяц назад дала Тане домашний адрес на случай экстренных обстоятельств. Каких – Лиза не уточняла, ей просто хотелось помочь Корнеевой.

У женщины никак не проходила отдышка. Лиза принесла стакан воды.

– Что с тобой?

– Меня сейчас чуть не прикончили…

– Кто?

– Кто-кто? Отец твой.

Из кухни выглянули Костя и Юра.

– Здрасьте, – кивнула им Татьяна.

Лиза забрала у неё стакан:

– Ты от папы убегала?

– Нет, к тебе торопилась, пока меня отец твой в камеру не посадил.

– Слушай, прятаться в его собственной квартире не лучшая идея…

– Лизок, погоди. Пожрать есть что?

Юра крикнул с кухни:

– Почти готово.

– Фух, – выдохнула Таня, – голодная, как волк.

Вчетвером они умяли жареную картошку, приготовленную Юрой. Когда тарелки опустели, Таня заговорила:

– Сижу в «Круизе», никого не трогаю, залетает батя твой…

– Когда это было?

– Да вот только.

– Ты что все это время сидела в «Круизе»? – удивилась Лиза.

– А что мне ещё делать? – с вызовом сказала Таня, – так вот. Залетает батя и начинает допытываться, в какой шапке ходил Новиков. Вот мне делать больше нечего, как только шапки запоминать!

Костя про себя улыбнулся. Таня продолжала:

– Я говорю: «Начальник, не помню». А он мне все: «Корнеева, вспоминай, вопрос жизни и смерти». Я говорю: «вроде в красной». Он тогда, хрясь, кулаком о стол и убежал. А я сразу к вам.

– А за что он тебя посадить должен? – не поняла Лиза.

– Как за что? А если я перепутала, и у него вообще шапки не было? – возмутилась Киреева.

– Странно, – сказал Левченко, – к нам Новикова привезли в шапке, но зелёной. Там ещё сбоку вышит был какой-то «абибас».

– Слушай, – Таня наклонилась чуть вперед, поближе к Левченко, и уперлась большой грудью в стол, – честное слово, я не помню, но, по-моему, красная…

– Гражданка, да вы не бойтесь. Если вы перепутали, вас никто в тюрьму не посадит.

– А за дачу ложных показаний? – чуть не всхлипнула Таня.

Все погрузились в свои мысли. Левченко размышлял о шапках, Таня о тюрьме, Лиза об отце, а Костя… Костя рассматривал солонку.

– Может, позвоним матери Козырева? – предложил он.

Лиза умоляюще посмотрела на Левченко. Юра аж вскочил:

– Не смотрите на меня так! – закричал он, – я не поддамся.

Костя достал из рюкзака ноутбук:

– У нас и у самих Интернет есть, – сказал он, – номер Козыревой найдем.

Лиза погладила Юру по плечу:

– Ты не переживай. Я папе скажу потом, что мы тебя в туалете заперли, и сами узнали, кто отец Козырева.

– Нет уж, – нахохлился Левченко, – разговаривать с матерью буду я. У вас в этом деле опыта нет.

– Ой, какие мы важные, – Лиза закатила глаза, но на деле обрадовалась. Разговаривать со свидетелями, а тем более с матерями подозреваемых, девочка ещё стеснялась.

Таня доедала то, что осталось в сковороде, и думала, всыплет ей Ефимов за то, что она сидит у него дома или нет.

– Алло, – голос Козыревой звучал глухо, будто она говорила из подвала.

– Здравствуйте, кхм, Марина Геннадьевна?

– Да, а кто говорит? – спросила женщина.

– Это капитан Левченко, Юрий Андреевич. Вы можете ответить на пару вопросов?

– Что-то с Никитой? – у Козыревой дрогнул голос.

– Нет-нет, не переживайте. Мы насчет его отца, – затараторил Левченко.

– А что с Серёжей?

– С Серёжей?

– С Серёжей??? – громким шепотом переспросили дети.

– Вы сказали, что звоните насчет отца Никита. Так что с ним? – женщина говорила уже спокойнее.

– Простите, – Юра, как сапер, ищущий мину, подбирал слова, – Серёжа – ваш бывший муж?

– Нет, мы не были женаты. Он меня бросил, когда я забеременела, – на том конце провода послышался громкий выдох.

– Хорошо, то есть совсем не хорошо, то есть… – Юра занервничал.

– Капитан, в чем дело? – спросила женщина.