Олег Механик - Вечеринка а-ля 90-е

Так закончилась жизнь нашей конторы. Буратина немного погрустил, а потом начал скитаться прибиваясь то к одной то к другой бригаде мелких жуликов. Позднее он всё- таки нашёл своё призвание и стал Альфонсом. Лет десять Буратина жил за счёт состоятельных дам, пока его холёная морда не стала появляться на определённых сайтах под надписью «Осторожно мошенник». Чем больше тиражировались эти фотки заполняя сетевое пространство, тем опаснее становилось для Буратины заниматься некогда любимым делом и ему пришлось его оставить. Дальше…дальше он занимался не пойми чем. Всем понемногу, кроме работы, и даже получил пару лет за какую то мелкую афёру. В общем, весь стаж Буратины носил сомнительный характер, и ни одна из его деятельностей не была внесена в трудовую книжку.

Благополучно отслуживший Уксус вернулся, женился, заочно отучился в техникуме и устроился работать электриком. Это с его-то растущими из жопы руками. Ну а что, у нас большая часть мастеров именно такие.

Поночка и Геракл набедакурили в своей учебке и сразу после её окончания как особо отличившиеся попали в боевой полк, который полным составом ушёл в Чечню. В горах они с лихвой хапнули ужасов войны и вернулись домой полностью разочарованными в людях и в жизни. Поночку избавила от депрессии его невеста, она же будущая «верная» жена. Стервозная и истеричная баба загнала Поночку под такой каблук, что ему просто некогда было предаваться меланхолии. А с появлением трёх детей он и вовсе забыл не то что о войне, но и о том, что он вообще когда-то был беззаботным отвязным пацаном. Гераклу же не попалась на пути такая женщина-пила, поэтому он потихоньку скатывался в синюю яму. Однажды по пьянке, он избил постового мента и загремел на пятилетний срок. После срока, снова друзья-собутыльники и пьянки, пьянки, пьянки.

А наша атаманша сделала ход конём. Благодаря протекции папашки, Светка каким-то образом перевелась из своего колледжа сразу же на второй курс Омской школы милиции. Там же на курсе она закрутила с ещё женатым преподавателем, который впоследствии оставил семью и женился на молодой студентке. Светка прожила в Омске около пяти лет, ровно столько сколько длился их брачный союз с полковником милиции, а потом вернулась в родной город.

Я же в наш город так и не вернулся. На службе в армии познакомился с подмосковной красоткой и остался в небольшом городишке. Со временем мы перебрались в столицу, где я заочно окончил институт и нашёл неплохую работу с перспективной карьерой. Вот как-то так…

***

– Мне идёт? – Светка таки натянула на себя свитер и теперь крутится передо мной, как перед зеркалом. Свитер немного маловат ей в грудях и плотно облегает шикарный бюст. Чёрные волосы собрались под тугим воротником, и мне кажется, что там сзади снова её роскошный конский хвост. Она улыбается, заглядывая мне в глаза. Она хочет меня отвлечь, хочет, чтобы я наконец-то положил назад этот зелёный плащ.

– Знаешь, Светик, ты даже этому допотопному свитеру придаёшь шарма. – Улыбаюсь я, и аккуратно кладу плащ на пол, но всё ещё не могу отвести от него глаз.

– Странно, зачем Ленин завёл этот разговор? Нашёл перед кем оправдываться. Уж мы-то точно знаем, что это был он. – При этих словах я вскидываю глаза на Буратину. То, что я вижу в этом взгляде, мне не очень нравится. Эти убегающие глаза я видел много раз, в том числе и в этом круизе.

– Он просто хочет усыпить нашу бдительность, мол я такой невинный. – говорит Буратина, разворачиваясь к выходу и открывая дверь трюма. – Ну ладно, все утеплились, теперь можно заступать на пост.

Тумана стало ещё больше, и сейчас он окутывает даже верхнюю палубу. Я спрашиваю Буратину, есть ли у него ещё весёлая трава. Он готов к моему вопросу и тут же являет на свет скрученную папироску. Мы в очередной раз делаем по нескольку глубоких глотков сладкого дыма вперемешку с туманом. Буратина кашляет, прыскает, пытается смеяться, но смех получается искусственный. Я даже не улыбаюсь, а сижу на шезлонге сжимая в руке винтовку и пялясь в туман.

– Славик ты чё загрустил? – спрашивает Буратина. – Давай уже вспомним что-нибудь весёлое.

Мне нельзя вспоминать. Чтобы вспомнить, мне нужно с головой окунуться в этот белый туман, а там я могу наткнуться на что-нибудь страшное. Что-то свербит у меня в животе, снова какое-то нехорошее предчувствие.

– Помнишь матрёшек? – неожиданно для меня выдаёт чужой, но исходящий из моего рта голос.

– А это тех на китайском поезде? А-а это умора…ха-ха-ха, – натянуто смеётся Буратина. – Светка ты помнишь?

Светка пожимает плечами. Сейчас она озадачена моим изменившимся настроением.

– Слава, ну расскажи ты ей! – Буратина тычет меня в плечо.

– Серёг, расскажи сам, а то меня немного штормит…

– Ну помнишь, были эти деревянные матрёшки – русский сувенир?

***

Русский сувенир. Огромная деревянная матрёшка, в которой находится матрёшка поменьше, в той ещё поменьше и так далее. Я любил раскрывать этих матрёшек, особенно когда добирался до самых маленьких. Казалось уж в этой то милипуське уже ничего не может быть. Ан нет, и она раскрывается, а в ней совсем маленький клопик.

Эти сувениры особенно ценились китайскими торгашами с поезда Пекин-Москва. Поезд проезжал мимо нашего города раз в неделю в субботу утром и останавливался на пятнадцать минут. В это время у каждого вагона начиналась бойкая торговля. Наши барыги скупали у китайцев спортивные костюмы и кожаные куртки, которые толкали в три дорога. Китайцы кое что покупали за доллары и у наших. Например они очень ценили офицерские шинели, рубли с Лениным и сувениры. Самым ценным сувениром были эти матрёшки (тогда их производство ещё не было массово освоено китайцами). Один комплект матрёшек китайцы могли купить аж за сто баксов. Одно время нас с Буратиной тоже засосала международная торговля. Шинели были дефицитным товаром, а рубли ценились не так высоко, поэтому мы решили специализироваться на матрёшках.

Мы собирали матрёшек по округе, скупали их у знакомых и в магазинах, а потом сбывали китайцам. Со временем нам открылась новая возможность продавать матрёшек вдвое дороже. То есть мы научились множить эти сувениры. Оказывается, что из одного хорошего набора матрёшек можно было сделать два, а то и три поменьше. Мы просто немного разрежали комплекты матрёшек и теперь он входили друг в друга не так плотно. Матрёшек в комплекте становилось всё меньше, зато количество комплектов равно как и наша прибыль возросли вдвое.

На самом деле это не такая уж смешная история и она уж точно не самая интересная из нашего стажа. Были у нас дела и похитроумнее. Матрёшки пришли мне в голову внезапно, как ассоциация.

– Чё-то в горле пересохло – хриплю я, обрывая весёлый рассказ Буратины. – Воды бы попить холодненькой.