Олег Механик - Вечеринка а-ля 90-е

– Психологи называют это Гештальтом. Не решённая в своё время проблема, не завершённое до конца дело, подсознательно мучают тебя и отнимают массу энергии. Это похоже на незакрытый Гештальт.

Я притягиваю её к себе, ползу вверх, зарываясь носом в колючий свитер.

– Мы здесь, чтобы закрыть этот Гештальт.

Мои губы поднимаются выше, вместе со свитером, который плавно ползёт вверх. Её рука продолжает гладить мои волосы и я слышу её глубокое, готовое сорваться на стон дыхание. Ещё я слышу топот, спускающихся по трапу ног.

Топот, громкий стук кулака по дереву.

– Герыч, подъём, у нас гости… – слышу я голос Уксуса.

Снова топот, опять стук.

– Жекичан, вставай, ты нам нужен…похоже, к нам гости…

Мои губы замирают в сантиметре от входа в заветную впадину между округлыми холмами. Пожалуйста, только не это.

Бум-бум-бум…– громкий беспощадный стук, барабанит прямо в темечко.

– Слава, тревога! У нас гости.

Я тяжело выдыхаю, сползаю чуть пониже, упираясь носом в её безупречный пупок. С её глубоким выдохом пупок проваливается вниз. В этом выдохе, мне мерещится еле уловимый шёпот.

«Не вышло!»

Вдох, и пупок снова упирается в мой нос.

«Не вышло! А может это к лучшему?»

Я поднимаю голову и смотрю в её блестящие живые глаза.

– Надо идти, Слава! – шепчет она.

– Я схожу, посмотрю, что там и вернусь. Будь здесь.

Я сажусь на кровати, сгорбившись, словно меня разбудили после запойных выходных.

«Вставай, пора на работу!»

Она обнимает меня сзади сморщенного, убитого

– Я пойду с тобой!

– Зачем? Тебе не надо…

– Я пойду с тобой! Всё равно сегодня ничего не выйдет…видимо не судьба…

Не судьба! «Вставай , алкаш! Пора на работу!»

Туман исчез. Его сдуло поднявшимся ветром и расщепило золотым светом солнечных лучей. Оказывается, что ночью мы вовремя приняли решение остановиться. Ещё бы немножко и мы рисковали сесть на мель, так как торчим как раз между бакенов, в опасной близости к высокому берегу, до которого буквально сотня метров. Сейчас опасность исходит от противоположного низкого берега. Шум приближающегося мотора нарастает и катер, который рассматривает в бинокль Буратина можно видеть невооружённым взглядом.

– Менты! – его голос звучит, как приговор.

Бело-синяя раскраска и проблесковые маячки на крыше кабины, не оставляют сомнений в том, кто к нам приближается.

Жекичан уже запустил мотор, который едва слышно работает на малых оборотах.

– Может уйдём? – спрашиваю я.

– Не успеем, – говорит Буратина, опуская бинокль. – Посмотрим, чего они хотят.

– Если это гости от Ленина, ясно, чего хотят…и не забывайте, что у нас полно оружия на борту. Парни, не вздумайте светить – говорю я, оглядываясь по сторонам.

Глядя на неумолимо приближающийся катер, я начинаю осознавать всю опасность положения, в котором мы находимся.

Угон яхты, вооружённый разбой, грабёж…– это пока минимум статей, которые светят всем нам. Это огромный шанс провести на нарах весь остаток своих дней.

Катер подходит к нам, не сбавляя скорости, лихо разворачивается и встаёт параллельно нашему борту, раскачиваясь на созданных собой волнах.

В катере двое. Один стоит на ногах. Одной рукой он держится за раму кабины, другой придерживает фуражку, готовую спорхнуть с головы при очередном порыве ветра. В качающейся лодке, он похож на наездника, объезжающего лихого мустанга.

– Капитан Савостин, речная полиция! – Тоненькие усики, расходящиеся от раздутых ноздрей лилового носа, как стрелки часов. – Куда путь держите?

Капитан добродушно улыбается, и стрелки встают на «без четверти» три.

– Гуляем, капитан. У нас вечеринка, она же днюха, она же встреча старых друзей.

– Эх, даже завидно вам! – продолжает щериться капитан. Цвет его носа красноречиво говорит, почему он нам завидует.

– Документики на плавсредство имеются? – спрашивает он, как бы невзначай.

– А как же, командир! Обижаешь! – улыбается Буратина, продолжая оставаться на месте.

– Вы хозяин, как я понял?

– Ага!

Сейчас Буратина и капитан походят на участников соревнований, кто может шире улыбнуться. Улыбки натягиваются всё туже, как струны, рискующие в каждую секунду лопнуть.

Капитан сдаётся первым, спустя минуту молчаливого улыбания. Он чуть ослабляет свою струну, чтобы произнести.

– Предъявите!

Буратина зачем-то продолжает соревнование, победитель в котором уже определён. Он какое-то время стоит с безмолвной улыбкой, видимо соображая, что ответить.

– А ксерокопия документов подойдёт? Дело в том, что оригиналы я забыл дома, но документы в порядке можете убедиться.

Буратина зачем-то достаёт телефон и пытается что-то набрать на чёрном экране.

– Вот чёрт! Телефон сел, а зарядки с собой нет. Все ксерокопии там…– жалобно говорит он, не ослабляя натяжения улыбки.

– Это неважно! – машет рукой улыбающийся капитан. – Дело в том, что вы обязаны предъявить оригиналы документов. В противном случае, мы будем вынуждены изъять плавсредство, до получения документов.

– Ой! И что же нам делать, майор?

– Пока ещё капитан, – виновато улыбается капитан.

– У меня лёгкая рука, уверен, что вы скоро непременно станете майором. Так что же нам делать?

– Думаю, что для начала нужно предъявить яхту к осмотру.

– Это как? – улыбающийся, обросший, в своей красной рваной рубахе, Буратина похож на сбежавшего из дурки идиота.

– Подайте трап!

– А может как-нибудь договоримся?

– Может и договоримся, только вот сначала осмотрим яхту.

– Не-ет, так нечестно! Нужно выбирать что-то одно. Мы либо договариваемся, либо вы осматриваете яхту. Это обычно так работает, капитан.

– Будешь учить меня, как надо работать?!

Дзин-нь! Струна лопнула. Улыбка мгновенно сходит с лица и стрелки усиков встают в положение «без двадцати» четыре.

– Трап подайте! Вася, пойдём! – командует он второму, который только сейчас выползает из кабины.

– Мужики, давайте лучше я к вам спущусь. Поверьте, вам понравится моё предложение! – Буратина зачем то поднимает руку вверх.

– Я сказал, трап подайте! Знаете, что бывает за неподчинение сотрудникам полиции?

– Как скажешь, капитан! – Буратина лениво пожимает плечами. – Лёша, помоги мужикам подняться!

Уксус не торопясь направляется к корме, жестом приглашая служивых подгребать поближе.

Катер огибает яхту, пристраивается ей в хвост, и в тот момент, когда капитан забирается на нос, чтобы сделать широкий шаг на ступень выдвижной алюминиевой лестницы, Буратина делает короткий взмах рукой.

Мотор яхты издаёт рык разъярённого тигра, вода вокруг начинает кипеть, вздымаясь от бешено крутящихся винтов. Яхта взбрыкивает и рвёт с места, на прощание обдавая капитана бодрящим холодным душем.