Леона Смит - Звездная пыль в сапожной мастерской

–Она со мной не сядет! – торжественно прошипел белый пиджак под соломенной шляпой.

–А еще она и грязная, и заразная, – заявила баба с бордово-седой прической, – Внизу у ней дерьмо, а вверху – горло! Слыхали, как кашляет? Всех нас перемажет и перезаражает.

Пассажиры разразились нестройным хохотом в ответ.

Я чувствовала себя самым несчастным человеком на свете. Мне захотелось вырвать свою руку из ладони водителя, но он догадался по моему движению, что я близка к истерике, и сжал мне руку покрепче.

–Иди, садись на ее место! – эти слова относились к равнодушному мужику, занимавшему место рядом с водителем и не проронившему ни звука за все время конфликта.

Мужик пожал плечами и пересел.

Тем временем водитель сказал мне: «стой и не уходи», затем быстро вынув старую промасленную куртку из своей кабины, подбежал ко мне и велел:

–Наматывай!

Я повиновалась. Руки от пережитого волнения у меня тряслись, и управляться с курткой у меня почти не получалось. Вдобавок к этому я принялась всхлипывать и дергать губами, с трудом сдерживаясь от плача. Наверное, я была вся красная от стыда!

–Тихо! – строго сказал дядька-шофер, видя, как я раскисаю, – Тихо!

Затем взяв меня за руку, подвел к кабине.

Мне оставалось только сесть рядом с водительским местом, тщательно следя за тем, чтобы расправить куртку на сиденье получше, чтобы не запачкать его.

–Моя сумка! – внезапно вспомнила я и виновато глянула на водителя. Он уже тронулся.

–Граждане! Сумку девушке передаем! – крикнул шофер, обернувшись к салону.

Сумочку мне возвратили немедленно. Я протерла руки салфеткой и впрыснула в нос свой раствор морской соли и надела маску. Проверила оставшиеся гроши в кармашке на молнии и паспорт – все было на месте. На мое счастье, кошмар заканчивался!

–Спасибо, – выдавила я из себя. Шофер не взглянул в мою сторону.

Дальнейшая дорога прошла без происшествий. Вышли теперь только однажды возле придорожного кафе с надписью «24 часа». В Псков въехали, когда уже надвигались сумерки.

Почти все мои славные попутчики вышли на автовокзале. Я тоже хотела выйти, однако шофер тронул меня за плечо.

–Сиди!

–Мне пора домой, – прохрипела я.

–Так домой и отвезу. Где живешь? – участливо спросил шофер.

–Вы очень добры, но…

–Сиди! Довезу до дома, – и, видя мое недоумение, шофер пояснил:

–Когда я на той остановке встал, то должен был встать не там, а как та женщина расфуфыренная в шляпе заявила, возле кафе. Но вот самого прижало – и хоть ты тресни! Пришлось выходить. Ну, и все тоже вышли. А потом вижу, ты приходишь в грязище, так я вспомнил, как тот кусок пленки еще три года назад видел. Однако никто не падал на нем, только ты, первая за три года! Так что – сам виноват, не там остановился, и тебя подставил!

В голове моей роились вопросы. А не ты ли, любезный, выбросил злополучный кусок линолеума в кусты три года назад? Спрашивать об этом я не стала.

Дома я засунула несчастливое платье в пакете в шкаф, не затрудняя себя срочной стиркой, и стала дальше лечиться.

Проблема поиска работы немедленно встала в полный рост после моего возвращения в Псков. Я стала ходить по аптекам сразу на другой день после приезда, поскольку мое самочувствие уже это позволяло, но, как на грех, отовсюду меня только что не выталкивали.

–Сами еле держимся, два фармацевта нас тут! Откуда еще деньги брать, чтобы платить третьему?

А один раз даже такой разговор вышел.

–У Вас, конечно, образование профильное, только где опыт продаж?

–Как это – где опыт? –возмущалась я, – А аптека «Апельсин»? А «На здоровье»? Я все указала в резюме! Я ведь еще и в «Суперсвязи» работала!

–Так, а почему оттуда ушли? Из «Суперсвязи», к примеру?

–Потому что это работа не по профилю… Я готовилась на преподавательскую работу, читать лекции, – оправдывалась я, и меня тут же прервали.

–Ну вот, видите! У Вас, позвольте Вам заметить, слишком высокий уровень, чтобы стоять за прилавком! Тут вполне сойдет человек после техникума, а у Вас за плечами – Петербургский институт! Надоест Вам, Вы начнете готовиться к кандидатской диссертации, то и дело отпрашиваться будете, и вся работа – на кого тогда? Потом уйдете от нас насовсем, а нам, значит, быть поставленными перед фактом!

Перед каким фактом директорша была бы поставлена, я не поняла. Да и не хотела спрашивать. Было обидно, а еще стало понятно, что если начнут спрашивать, к примеру, об опыте продаж, то я могу проговориться о том, как мне начальство не оплачивало оклад за то, что продаж было мало. Тогда меня бы еще обвинили в том, что я продавать не умею, да еще могли добавить, что я не желаю соглашаться с решениями начальства, а значит, я неуживчива.

Тем не менее, ближе к вечеру я побывала в очередной аптеке под названием «Красная марка здоровья». В отличие от того, как со мной говорили в других местах, директриса «Красной марки здоровья» проявляла ледяную вежливость, которая, впрочем, чаще сменялась деланным безразличием. Здесь аптечная сеть только-только набирала обороты, зависела от Москвы, и кандидатов сходу не прогоняли и не приглашали, рассматривая все кандидатуры. Видно, директрисе они уже слегка примелькались. К моему образованию она отнеслась даже с некоторым интересом, по крайней мере, ей оно показалось доводом в мою пользу, а не наоборот.

–Если Ваша кандидатура будет принята, вышлем смс на Ваш сотовый телефон, – этими словами она закончила аудиенцию.

Только я вышла из аптеки, размышляя, что это уже хоть какой-то результат, надо лишь не останавливаться и продолжать поиски работы, как мой мобильный телефон зазвонил. Это была Алена, товарищ по горестному фанатскому происшествию.

–Так ты пойдешь через два дня на похороны? – спросила она после неизбежного вопроса «как дела?».

–А разве… Павла еще не похоронили? – неосторожно спросила я.

–Ну, ты даешь! – Алена явно рассердилась, – Как писать на форуме, чтобы поумничать, так все горазды, а как по-человечески проводить беднягу в последний путь, так сразу никто ему не товарищ!

–Послушай, я должна на работу устраиваться, у нас в Пскове не так уж легко устроиться! – я, хотя и стала защищаться, все больше испытывала чувство вины, – И вообще, как ты себе представляешь, что я из другого города поеду на похороны человека, которого всего один раз видела?

–А к Крису ты поехала бы? – колко спросила Алена.

–Не говори фигни! – я уже совсем закипела и хотела отсоединиться, но меня остановил ответ Алены:

–Может быть, ты не знаешь, но на похоронах и денежку давать родным принято, дорого ведь обходится земля на кладбище, и в морге санитары эти жадные…

Меня стала заедать совесть. Я вздохнула и решилась на ответ: