Татьяна Арбузова - Три незваных мертвеца на диване

Огорошенная новым открывшимся фактом, я почмокала губами, как рыба, выброшенная волной на берег. «Твою ж маман, – сделало вывод мое сознание. – Это ж куда нас угораздило вляпаться-то?»

После недолгих переговоров Алексея решили в курс дела не вводить. Пусть все идет своим чередом. Вдруг Ирина ослышалась, и никакого разговора о бабе не было? Мало ли. Зная Ирину всего двое суток, я уже не исключала и такого варианта.

Спать мы легли поздно, предварительно заперев и перепроверив несколько раз, закрыты ли все двери на ключ. Во двор, и не только, договорились ходить втроем, в целях безопасности не оставляя друг друга ни на минуту.

Ночь и утро прошли без происшествий, чем безгранично нас порадовали. На улицу вышли вместе, и пока Алексей занимался своими делами, мы с Ириной надумали прогуляться к забору, до того самого лаза, через который во двор проникли преступники. Вход был заколочен. Вывод напрашивался сам: в эту ночь нас никто не осчастливил визитом, и мы прониклись надеждой, что больше и не осчастливит. Жить сразу стало веселее, а сердце застучало в груди в спокойном ритме. Погода продолжала удивлять. Солнышко припекало; морозы еще не кусались, а лишь слегка пощипывали, ветер же с чего-то решил сегодня нас не беспокоить. Деревья, не желая прощаться с летом, еще не сбросили до конца свои одежды и оттеняли серость осени золотом последней листвы. Мы, расслабленные теплом лучей, присели на лавочку и, по привычке закрыв глаза, наслаждались последним дыханием уходящей осени. Присоединился к нам и Алексей.

Минут десять мы наслаждались блаженством тишины, не беспокоя друг друга малосодержательными монологами. У ворот послышался звук тормозов. Следом раздался хлопок дверцы автомобиля. Кто-то явно направлялся к нашей калитке. Втроем одновременно мы обернулись, выражая мимикой один и тот же вопрос: «Кого еще черт принес?» В калитку постучали, предварительно дернув ее за ручку несколько раз. Но так как ранее мы приняли меры, чтобы сидеть в доме за семью печатями, исполняя указание Марины, никто из нас, естественно, не подумал о том, чтобы открыть калитку заблаговременно. «Войдите!» – машинально выкрикнул Алексей, видимо, забыв об обороне.

Ручку дернули сильней, но калитка опять не поддалась.

– Елки! – вспомнил брат о вынужденном затворничестве и, резко вскочив с лавки, едва не спихнув с нее Ирину, помчался открывать дверь.

Отодвинув задвижку, Алексей впустил во двор Андрея, повелителя местных лесов. Мужчины поздоровались за руку и направились в нашу сторону.

Андрей мне не понравился с первого взгляда. Почему? Я и сама понять не могла. О внешности таких людей, как Андрей обычно говорят: серая мышь или неприметный. При встречах с женщинами он всегда смущался и отводил взгляд, из чего я сделала вывод, что женат мужчина не был. Ниже среднего роста, с волосами какого-то непонятного (я бы даже сказала, тусклого, блеклого и невыразительного) оттенка, с бесцветными бровями и ресницами, он мне напоминал альбиноса. И лишь его глаза вызывали зависть, потому что были они у Андрея не синими и не голубыми, а имели такой необычный оттенок, какой принято называть цветом морской волны. Впрочем, Ирина со знанием дела взялась утверждать, что никакой это не цвет морской волны, а обыкновенный бирюзовый. Спорить с ней я не стала: бирюзовый так бирюзовый.

– Знаешь, Лёш, чего я заехал? – начал озвучивать причину визита Андрей. – Я объезжаю всех, но начать решил с вас. Вы у нас любители экстремального лесного отдыха, да и живете на краю деревни. Поэтому будьте осторожней. Медведи, целая семья, с гор спустились. Они сейчас перед спячкой жир нагуливают, вот и пожаловали за легкой добычей, поближе к людям. Поэтому по возможности, а еще лучше совсем в лес ни ногой. Ясно? А то отвечай потом за вас.

На предостережение заботливого лесничего мы среагировали слабо. А если быть точнее, вообще никак. Андрей, видя, что не вызвал в нас ни капельки сочувствия к его опеке, разочарованно махнул рукой:

– Ай. Ваше дело. Мое – предупредить.

Не говоря больше ни слова, он пошел к автомобилю. Мы, равнодушно проводив его взглядами, полными безразличия, вновь подставили открытые участки тела солнечным лучам. Через минуту завелся мотор, и машина, отъехав от ворот, помчалась дальше, вглубь деревни. Видимо, для того чтобы приложить максимум усилий в предотвращении встречи диких зверей с местным населением.

– Нам только медведей для полного счастья не хватало, – высказалась по этому поводу Ирина.

– А что? – не упустила я шанса пошутить. – Первейшее средство от запоров.

– Как это? – не сообразила Ирина, повернувшись ко мне одной головой.

– Что «как это»? – мне стало интересно, что она имеет в виду.

– Ну медведи и запор. Как это совместить?

– Ну как? – почесала я затылок, подбирая в уме слова для объяснения. – Замучили тебя, скажем, запоры. Раз до ветру сбегала, никак. Второй раз, опять безуспешно. В третий раз подорвалась, открываешь дверь веранды, а тебе навстречу медвежья морда скалится. И все. Идти уже не надо. Необходимость отпала сама собой. Дело с успехом доведено до финала.

– Ты в своем репертуаре, – расхохотался Алексей, шлепнув себя по коленям.

Ирина, сидевшая между нами, повернулась на мгновение к брату и вновь развернулась ко мне.

– Почему? – не принимал никак ее мозг информацию, отторгая ее.

– От страха, – выкрикнула я, уже пожалев, что придумала эту хохму. – Анекдот знаешь? Пошел человек в лес по-маленькому, встретил медведя, заодно сходил и по-большому.

Ирина подозрительно замолчала. В ожидании неизвестности смолкли с братом и мы.

– А-а-а, – неожиданно взвыла и повалилась на меня Ирина, покатываясь от смеха, – А-а-а. Я-я-я поняла-а-а-а. Это, это, это смешно! – сквозь тернии склероза или маразма наконец прорвалась к ее мозгу моя шутка.

Мы с Алексеем переглянулись, а Ирина никак не могла угомониться, дубася по моей ноге кулаком, стремясь, вероятно, продолбить в ней сквозную дыру. «Бедная, – пересилило во мне чувство жалости к Ирине сочувствие к собственной конечности. – Как же трудно, наверное, тебе живется в этом безумном, безумном, безумном мире?» Поклявшись себе и про себя, я решила отныне меньше трунить и подсмеиваться над Ириной, чтобы не ставить ее в неудобное положение и не напрягать ее извилины непосильным трудом.

День прошел спокойно, в обычных повседневных хлопотах. И даже злополучные события казались уже такими далекими и совершенно не злополучными.

Спать улеглись рано. На нас троих одновременно после сытного ужина, как коварный враг, напала сонливость, свалив враз и наповал.

Ночью мне приснился сон, как будто я запускаю воздушного змея. И вот он уже в небе, подхваченный потоком воздуха, а я бегу по зеленой траве босиком, пытаясь удержать нить, на конце которой яростно борется за свою свободу этот полный решимости клочок бумаги. Но вдруг он вырывается из моей власти и, взлетев на какое-то мгновение вверх и покружив там, быстро начинает падать прямо на меня. Рев, с которым он нагоняет меня, убегающую от него в ужасе, напоминает сирену, вопящую, как мне кажется, повсюду. Я падаю лицом в траву и, понимая, что сейчас меня накроет уже не просто воздушный змей, а пикирующий бомбардировщик, просыпаюсь, мокрая от пота. Но рев бомбардировщика с уходом сна почему-то не прекратился, и мне стало понятно, что это совсем не сон, потому что вой шел со двора. А через секунду уже не оставалось ни капли сомнения, что на улице вопит сигнализация автомобиля Алексея.