Сергей Борисов - Охота на Динозавра

Последовав на пол вслед за подносом с бутербродами, Мордатый застыл бесформенной неподвижной грудой, усыпанной осколками и залитой благородным напитком.

– Вы живы?

– Конечно, – успокоил спрашивающего Быстров. Он терялся в догадках, кто этот неизвестный, пришедший ему на помощь. Но изумление его стало поистине безграничным после того, как спаситель с акробатической ловкостью свесился из люка, прыгнул и выпрямился, явив свой облик.

Это была девушка!

– Сейчас я вам помогу.

Через минуту веревки были распутаны. Матвей со стоном приподнялся.

– Кто вы?

– Это потом. – Девушка отвела со лба роскошные белокурые волосы, и Быстров увидел, что она очень красива – той красотой, что не приемлет оговорок.

– Как вы себя чувствуете?

– Самочувствие нормальное, – бодро ответил Матвей, немного лукавя. Ему сегодня вообще не везло: сначала зубы, потом желудок, а теперь вот ….

– Самочувствие нормальное, – бодро ответил Матвей, немного лукавя. Ему сегодня вообще не везло: сначала зубы, потом желудок, а теперь вот мышцы. Надо полагать, потянул, когда пытался веревки порвать. Позорник несчастный!

Это было не совсем верно, поскольку в данный момент несчастным себя Быстров не считал. Знакомство с такой привлекательной девушкой, пускай даже при столь необычных обстоятельствах, это ли не удача? Впрочем, знакомство еще не состоялось…

– Как вас зовут?

– Марина.

– Морская… – сказал Матвей, желая блеснуть знанием латыни.

– Лисичкина моя фамилия.

– Очень приятно. А меня Матвей Быстров.

– Я знаю.

– Знаете?

– В противном случае меня бы здесь не было.

Матвей соскочил со стола. Ноги подкашивались, но усилием воли он заставил себя держаться с должной выправкой.

– Благодарю за спасение. Только… Чем обязан?

– Вы мне ничего не должны, – отрезала девушка, сверкнув прекрасными зелеными глазами. – Я с другого человека долг хочу стребовать. И за спасение вы рано благодарите. Мы еще отсюда не выбрались.

– Это верно, – кивнул Быстров. Он шагнул к стальной двери подвала и задвинул засов. – Так лучше.

Девушка с иронией смотрела на него.

– Выломают. Что сделаете?

Матвей нагнулся, приподнял брючину и достал из-за носка пистолет, незамеченный тюремщиками.

– Посмотреть – игрушка, а работает как большой. – Он подбросил «лилипута» на ладони. –Так что проникнуть сюда, без моего позволения, будет затруднительно.

– А отсюда?

– Вы хотите уйти?

– Нет, здесь останусь. До конца жизни!

– Я не про то… Что же вы тогда меня спасали?

– Да я с вами уйти хочу, понимаете?

– Со мной? Куда?

– На волю!

Груз ответственности, и без того внушительный, стал и вовсе тяжким. Теперь на его попечении еще и эта Лисичкина. Им предстоит на пару выбираться из этого мрачного узилища.

Матвей тверже сжал в руке пистолет. В этот момент кто-то толкнул дверь, но та, разумеется, не шелохнулась.

– Степан! Ты чего заперся? Приказ нарушил? Замучил насмерть?

Охранник все так же недвижимо лежал рядом со стулом, с которого сверзился следом за подносом с бутербродами. Было совершенно очевидно, что говорить он сейчас не в состоянии. А когда-нибудь? Матвей нахмурил брови.

– Оклемается, – сказала девушка. – Вот если бы я его «советским полусладким», а то – спуманте. Очухается!

– Ошибаетесь, – сказал Быстров. – Он мертв.

Лисичкина побледнела:

– Не может быть!

– Очень даже может. Классическая асфиксия. Подавился бутербродом и задохнулся. Прямой вашей вины в его смерти нет.

– А косвенная? Хотя, черт с ним, воздух чище будет.

– Вы из «зеленых»? – живо поинтересовался Быстров. – Боретесь за экологию?

– Я воюю с хищниками!

– Я слышал, они тоже нужны природе… – начал Матвей, но его слова потонули в грохоте ударов, обрушившихся на дверь.

– Открывай, Быстров! – усердствовал мужской голос. Ему вторил женский: – Откройте, не то хуже будет!

– Сообразили, что не все тут чисто, – кивнул на дверь Матвей.

– Тебе не уйти! – продолжала грозить женщина, голос которой Быстров распознал безошибочно. Это была лжемедсестра. Впрочем, надо отдать Буке должное: укол ею был сделан весьма профессионально. При иных обстоятельствах Матвей обязательно похвалил бы ее за «легкую» руку.

– Чего вопишь? – спросил спецагент, воспользовавшись паузой между порциями оскорблений и угроз. – Клятва Гиппократа спать не дает? А еще медик…

– Она когда-то ветеринаром работала, – сказала Лисичкина. – Ее тут за глаза Скотницей зовут.

– Эта Скотница мне снотворное ввела, потому я здесь и очутился, – посчитал нужным объяснить Быстров. – Обвела вокруг пальца.

– Эта она может. Недаром же она доверенное лицо Кальмара.

– Опять кальмары! – Матвей чуть не выругался. – Да причем тут эти моллюски головоногие?

– Вы что, и вправду ничего о нем не знаете? – удивилась Лисичкина. – Они же вас пытать собирались!

– Ничего не знаю ни о кальмарах, ни об осьминогах. Правда, сериал «Спрут» по телевизору когда-то смотрел.

– Ну, а о Динозавре хоть слышали?

– Так это один человек? – попробовал догадаться Быстров.

– Наконец-то сообразили. Однако пора нам отсюда убираться.

– Я вас подсажу, – сказал Матвей, имея в виду люк в потолке, через который Марина проникла в подвал.

– Нет, эта дорога теперь заказана. Мы пойдем другим путем. – Девушка несильно надавила на один из кирпичей стены, и часть оной со скрежетом ушла в сторону. – За мной! – приказала она и скрылась в темноте лаза.

Прежде чем последовать за Лисичкиной, Быстров не отказал себе в удовольствии подойти к сотрясаемой ударами двери и сказать на прощание:

– Граждане дорогие, поберегите ….

– Граждане дорогие, поберегите связки.

Вопли бессильной ярости были Матвею ответом. А он не унимался:

– Зачем надрываетесь? Чай не на митинге.

В проеме лаза появилось сердитое лицо девушки.

– Скорее!

– Бегу!

Точнее было бы сказать «прыгаю». В два прыжка спецагент преодолел необходимое расстояние и, пригнув голову, ступил под низкие своды.

Лисичкина ухватилась за змеящуюся по полу цепь, рванула раз, другой, и кусок стены стал медленно возвращаться на место, замуровывая вход.

В этот момент дверь подвала с треском распахнулась, и в помещение, приспособленное бандитами под пыточную камеру, ввалились Бука», она же лжемедсестра, она же Скотница, и два гориллоподобных субъекта с пистолетами наготове. Пули, вылетевшие из их стволов, застучали по краю лаза, обдав лицо Матвея кирпичной крошкой. Он припал к стене, опасаясь за целостность своего облика, хотя мог бы и не делать этого, поскольку в следующее мгновение кирпичный блок закупорил отверстие, став непреодолимой преградой.