Борис Штейман - Вольтижеры

— Ты нарушаешь! — заметил, было, задремавший Евгений Павлович.

— Нам можно, — лениво откликнулся Илья и, сразу же оживившись, добавил: — Ого!

Впереди группа молодых парней образовывала небольшой плотный круг. Оттуда доносились женские крики, да изредка под дружный хохот взлетали вверх предметы женского туалета. Прохожие старательно огибали эту группу стороной на приличном расстоянии.

— Раздевают кого-то? — предположил Евгений Павлович.

— Да… Каких-то девиц… — подтвердил Илья, притормозив машину.

— Кажется, в данном случае мы не имеем права применять оружие… — неуверенно произнес Евгений Павлович. — Может быть, посигналить им?

— Разумно! Чтоб они подошли и перевернули машину, — ядовито продолжил Илья. — А что там, в инструкции-то было для подобных случаев? Я расписался, не читая.

— Оружие применять исключительно в воспитательных целях! — ответил Евгений Павлович.

— Это как раз тот самый случай!

Евгений Павлович вспомнил, как несколько лет тому назад он: вышел вечером во двор подышать свежим воздухом. Два молодых оболтуса из его дома нагло обшаривали карманы у какого-то пьяного мужика. Подростки тоже были навеселе. Отец одного работал в милиции. Сынишка, правда, не обшаривал, а давал советы приятелю. Евгений Павлович хотел их шугануть, но не сделал этого. Тогда еще была жива его старенькая машинка, которую и так частенько царапали. А вмешайся, ее подвергли бы настоящей обработке. Воспоминание было неприятным, в основном из-за беспардонной наглости молокососов…

Евгений Павлович вышел из машины. Снял с предохранителя автомат и спрятал его за спину.

— Эй! — закричал он. — Быстро по домам!

Никто не прореагировал. Только один на мгновение повернул возбужденное лицо.

«Видимо, все под газом…» — предположил Евгений Павлович и снова закричал:

— Кому сказано! Расходись!

Вакханалия постепенно прекратилась. Часть подонков развернулась и, не торопясь, стала приближаться к Евгению Павловичу. Дальше медлить было нельзя, и он дал короткую очередь под ноги наступавшим. После мгновенного шока все бросились врассыпную. Остались только две полураздетые, растрепанные девицы. Евгений Павлович подбежал к ним.

— Поднимайте одежду и быстренько в машину! — ласково пригласил он потерпевших.

Те послушно подобрали свои вещи и понуро поплелись к «Запорожцу». Забрались внутрь.

— Вы что, козлы, не в свое дело лезете?! — неожиданно со злобой заявила одна из девиц. — Верно, Люб! Вам что, делать нечего?! Менты проклятые! — поддержала ее вторая.

— Что? — пораженный переспросил Евгений Павлович.

— Цыц! — прикрикнул на них Илья. — Ты смотри, какие сявки неблагодарные! — обратился он к Евгению Павловичу. — Им, наверно, нравится, когда их раздевают или насилуют!

— Нравится, не нравится! Не ваше дело! — продолжала грубить Любка. — Сами с ними разберемся!

— Мы сами виноваты! — поддакнула подруга.

Им было лет по семнадцать. Слезы размыли обильную косметику на лицах. И они были похожи на потерпевших неудачу клоунов.

— Значит за дело? — поинтересовался брезгливо Илья.

— Значит за дело! — ответила Любка. — А вас, козлов, это не касается! Видела, Наташ! Как Валька на меня смотрел? Переживал!

— Видела, видела! Мы с чужими ребятами были, вот они и разозлились! — пояснила Наташка.

— Какая мразь! — посетовал Илья. — Вот и проливай из-за таких идиоток кровь! Ну, ничего, в отделении разберутся!

— Ладно, мужики! Не надо в отделение! — неожиданно плаксиво заныла Любка. — Давайте сами разберемся! Можем поехать к Наташке, посидим, обсудим, — предложила она.

— О! Чуть не забыл! — спохватился Евгений Павлович, вспомнив учебные занятия. — Надо собрать гильзы!

— Какие гильзы? — опешил Илья.

— По инструкции после отстрела необходимо собрать гильзы! — пояснил Евгений Павлович. — Для отчета!

— Зря ты это! Ехать надо!

Евгений Павлович не послушался совета, подошел к месту происшествия и стал собирать гильзы. В этот момент ему залепили по голове камнем. Сознание его замутилось, и он упал на колени. По лицу потекла кровь. К нему бросился Илья. Подхватил под руки и потащил к машине. Девицы, воспользовавшись ситуацией, быстро выскочили и помчались прочь.

— Назад, поганки! — страшно закричал им вслед Илья. — Стрелять буду!

Девицы покорно поплелись назад.

— Какого черта надо было собирать гильзы! — сердился Илья, накладывая повязку. — Рана пустяковая, но кожа рассечена… Надо накладывать швы!

— Ну что вы к нам привязались?! — запричитала Наташка. — Вам что, больше всех надо? Да? Вон старику уже камнем в лоб закатали!

Евгений Павлович пришел в себя и не понял, про какого старика идет речь. Потом до него дошло, что имеют в виду его. Несмотря на боль, он чуть не подавился от такой наглости.

— Да поймите же вы, наконец! — стала терпеливо объяснять Любка. — С нами отчим хотел побаловаться. С этого все и началось! Покатились по наклонной!

— Сразу с обеими? — недобро поинтересовался Илья, — Может, вы сестры?

— Не, мы подружки. Живем в одном доме. А отчим у каждой свой! Неужели неясно?

— И каждый отчим хотел побаловаться?

— Ну, да! Чего тут непонятного-то? Не знаете, что такие отчимы бывают? Ну и пошло — поехало! Постепенно превратились в подвальных проституток! Подрастем и пойдем торговать своим телом в гостиницу «Космос». Естественно, за валюту! Теперь до вас дошло?

— А там, глядишь, подцепим какого-нибудь канадца или еще кого и хелло, Америка! Вы кино или там телевизор-то хоть смотрите? — подхватила Наташка.

— Да они, наверно, и в Космосе-то никогда не были! — презрительно заявила Любка.

— Ладно, Люб! Не выступай! Это не наше дело! Вон как мужику досталось! Не надо так, Люб!

Илья завел машину.

— Вы люди или нет? — заорала Любка.

— Успокойся ты… — не нашел подходящего слова Илья. — В травму едем!

Девицы замолчали.

В травмопункте было полно народа. Кто на костылях, кто с загипсованными руками.

— Мы на службе! — стал разъяснять пострадавшим Илья. — Нам без очереди!

— Все со службы! Ишь, какой нашелся! — возмутились из очереди. — Еще, бесстыжие, девок привели! — негодовали старушки.

Кто был из мужиков пободрей, пробовали щипать девиц. Те били озорников по рукам, показывая, что они всяким там позволять не будут.

— Видите, человек на службе пострадал! — неожиданно базарно заорала Любка. — Вы совесть имеете или нет?! Человек на страже порядка находился! А вы?!

Это неожиданно подействовало, и Евгения Павловича пропустили без очереди. Рана оказалась действительно пустяковой, наложили швы и заклеили пластырем.

— Синяк будет хороший! — пообещал напоследок врач.

Евгений Павлович вышел из кабинета. Eмy навстречу бросились девчонки.