Сельма Эйчлер - Убийства никого не красят

Когда официант торопливо удалился, Питер глянул на меня с лукавой усмешкой:

— Начинай!

Терпеть не могу обсуждать дела, вкушая пищу. Но в этом заведении не приходилось рассчитывать на то, что нам позволят неспешно побеседовать за чашечкой-другой ароматного кофе, поскольку у входа в зал уже вытянулась очередь желающих отужинать. Я не стала мешкать:

— Полагаю, ты знал, что Мередит и Ларри Шилдс, её режиссёр, встречаются.

— Конечно.

— Тогда тебе также известно, что недавно они поссорились?

— Но… Неужто я не упоминал об этом? — смутился Питер.

— Нет.

— Да что это со мной! — Он ударил себя ладонью по лбу. — Странно, что я ещё помню своё имя.

— Твоя забывчивость вполне объяснима, слишком многое на тебя свалилось в последнее время, — утешила я Питера. — Расскажи, что ты знаешь об этой размолвке.

— На самом деле ничего не знаю. Мэри Энн говорила, что Мередит и Ларри поссорились и что сестра места себе не находит. Но Мередит заставила Мэри Энн поклясться, что она никому не скажет, из-за чего они разругались, даже мне. Думаю, что она — Мередит то есть — считала себя виноватой. Это не Мэри Энн мне сказала, просто у меня сложилось такое впечатление. Но не прошло и недели, как мы уже вместе ужинали, в ресторане, и они казались безумно влюблёнными. Прямо-таки ни на шаг друг от друга не отходили. И я решил, что ссора была пустяковой.

— Возможно, по этой причине ты и не упомянул о размолвке? — предположила я.

— Скорее всего, — виновато улыбнулся Питер. — Ничего, если мы поторопимся с заказом? Я хотел бы вернуться ненадолго в больницу.

Мы заглянули в меню, лежавшие на столе, и быстро выбрали блюда. Как только официант отошёл, я решила сыграть роль старшей наставницы — больше сил не было терпеть.

— Питер, прости, что вмешиваюсь, — начала я, понимая, что он может и не простить, — но разумно ли проводить всё время в больнице? Ты уже на пределе, но ведь на данном этапе от тебя мало что зависит. Не лучше ли вернуться к работе, это отвлечёт тебя от тяжёлых мыслей.

— Меня не нужно отвлекать, — резко возразил Питер, но продолжил уже более спокойным тоном, подыскивая нужные слова: — Видишь ли, я должен быть там, я просто не в силах находиться где-нибудь в другом месте. Прихожу домой ночевать и беспокоюсь, как бы чего в моё отсутствие не случилось. Выхожу поесть — как сейчас, — а тревога не покидает. Ты меня понимаешь?

— Конечно, — пристыженно пробормотала я. — У меня длинный язык. Забудь, что я сказала, ладно? Но тебе надо есть, обязательно!

— Что я и собираюсь сделать, — с улыбкой согласился Питер.

— Я хотела тебя спросить ещё кое о чем.

— Спрашивай.

— Ты, случаем, не видел Мэри Энн в понедельник утром или днём?

— Нет. (Видимо, я не сумела скрыть своего разочарования.) А что? Это важно?

— Возможно. Но не бери в голову. Я легко отыщу кого-нибудь, кто видел её или Мередит в понедельник.

— А зачем это нужно?

— Тебе известно, что сестры были ранены дважды? Первые пули попали в тело.

— Разумеется. Неужели я не сказал тебе об этом? Видимо, опять упустил, — сокрушённо признал Питер.

— Ничего, не переживай. Вчера вечером мне пришло в голову, что если мы выясним, во что была одета хотя бы одна из сестёр, и сумеем отыскать их одежду, то по дыркам от пуль определим, кто куда был ранен. И, следовательно, узнаем, кто лежит в больнице.

— Дезире, ты гений! — восторженно произнёс Питер. — А почему полиция до этого не додумалась?

— Ха! Не переоценивай меня. Возможно, они и додумались. Но по какой-то причине не смогли найти одежду. Когда закончим ужинать, я попробую навести справки в отделении скорой помощи. А если там ничего не выйдет, то наведаюсь в театр и спрошу, не помнит ли кто, как была одета Мередит в…

— Стоп, вспомнил! — возбуждённо перебил Питер. — Я знаю, во что была одета Мэри Энн! Я звонил ей в понедельник утром, и она упомянула, что на ней жёлтый кашемировый свитер. Это мой подарок на день рождения, вот она и хотела, чтобы я знал: она его носит.

— Замечательно, — обрадовалась я. — То есть будет замечательно, если она не переоделась, когда пришла домой вечером. Послушай, Питер, сделай мне одолжение, не уповай чересчур на эту затею с одеждой. Сержант Филдинг — мой хороший приятель и компетентный следователь. Скорее всего, полиция меня опередила. Я просто стараюсь ничего не упускать, вот и всё.

— Не волнуйся, Дезире, я учёл. А теперь я хочу задать вопрос.

— Ладно, валяй.

— Филдинг случайно не упоминал, куда она ранена? Девушка из больницы?

Нарушать обещание, данное Филдингу, я бы ни за что не стала, поэтому твёрдо ответила:

— Нет. Но уверена, что скажет, если я сумею добыть доказательства, которые помогут установить её личность. А почему ты спросил?

— Только потому, что хотел бы знать как можно больше о её состоянии. Но все кругом такие скрытные.

Не успел он закончить фразу, как явился официант с нашим заказом, и на время мы с Питером постарались забыть, по какому поводу ужинаем вместе. Принявшись сразу за основное блюдо (из уважения к стремлению Питера побыстрее вернуться в больницу я отказалась от закусок), мы болтали о жизни, о работе и даже потчевали друг друга анекдотами. Однако на десерт у нас были капучино, творожный пудинг и опять вопросы.

— Ты не мог бы назвать имена друзей девушек? — осведомилась я. — Какие вспомнишь. И мне также необходимо знать, как связаться с их братом.

— Эрик остановился в «Гранд-Хайятте» на Восточной Сорок восьмой улице. Между прочим, Филдинг тоже спрашивал меня о друзьях вчера вечером. Мне удалось припомнить четверых. Вероятно, у Мередит были какие-то друзья, которых я не знаю, но с этими четырьмя сестры были особенно близки.

Три имени я записала в блокнот, четвёртое вносить не стала: с Чаком Спрингером я уже познакомилась.

— Телефоны не знаю, — извинился Питер, — но все они живут в Манхэттене. Наверняка их можно отыскать в справочнике.

— Не беспокойся, найду.

Когда пять минут спустя мы вышли из ресторана, ветер кусался ещё сильнее, и я жаждала лишь одного — поскорее попасть в помещение. Но по дороге к больнице Св. Екатерины мы наткнулись на маленькую овощную лавку — в таких обычно чего только не продают, — и Питер неожиданно остановился.

— Жди здесь, — приказал он, — я быстро.

Питер забежал в лавку, а я покорно дожидалась, трясясь от холода. Через пару минут он вернулся с двумя небольшими букетами роз — розовых и жёлтых.

— Я ещё с утра хотел купить цветы, чтобы отнести в больницу. Но ты же меня знаешь: как всегда, вылетело из головы. В этом магазинчике выбор небогатый, но всё же. — И он протянул мне розовые цветы. — Это тебе. Поздравляю с Днём святого Валентина!

Вряд ли стоит упоминать, что я с трудом удержалась, чтобы не разреветься, как девчонка.