Наталья Александрова - Любовь к трем ананасам

В одном из них, крупном представительном человеке средних лет, Катя узнала соседа Валика по больничной палате, с такой смешной фамилией… кажется, Хвостов… нет, Хоботов.

Второй спутник профессора был пониже ростом и значительно моложе, лет тридцати, плечистый крепыш с коротко остриженными светлыми волосами и кривым, неаккуратно зашитым шрамом на щеке.

– Что здесь происходит? – повторил профессор, и на этот раз в его обычно мягком голосе прозвучала непривычная гневная интонация, а глаза засверкали, как два пылающих угля.

– Валик! – пропела Катерина, еще не почувствовав происходящих в муже перемен.

– Валик? Какой я тебе Валик! – гневно прогремел профессор. – Вот как ты проводишь время в мое отсутствие! Пока муж тяжело болеет, пока его пытают озверевшие преступники, ты принимаешь в нашей квартире каких-то лысых типов подозрительной наружности и сомнительной нравственности!

– Пытают? – в ужасе переспросила Катя. – Тебя пытали преступники? Какой ужас!

– Да, меня пытали! – воскликнул профессор. – Меня едва не скормили голодному крокодилу!

Катька опасливо покосилась на чучело крокодила и на всякий случай отползла в сторону.

– Меня, как дикого зверя, посадили в железную клетку! – продолжал Валентин Петрович. – Об меня тушили горящие сигареты… ну, по крайней мере собирались тушить! Но я все это преодолел, я вырвался на свободу, потому что знал – дома меня ждет преданная, любящая жена! А ты, несчастная, вот как ты меня, оказывается, ждала! Вот как на деле выглядит твоя верность!

– Валик, ты все не так понял! – попыталась прервать мужа Катерина. – Это совсем не то, что ты подумал…

– Да? – с сарказмом отозвался Валентин Петрович, переводя взгляд с сидящей на полу раскрасневшейся Катерины на перепуганного, торопливо застегивающегося Ованеса Степановича. – Интересно, что еще я могу подумать, глядя на эту картину вопиющего разврата?

– А она еще одного кавалера принимала, – донесся с лестничной площадки голос генеральши Недужной, которая никак не могла пройти мимо полноценного семейного скандала. – В самый тот день, когда вас в больницу увезли! Подозрительного, кучерявого… а его потом у нас во дворе убили!

– Занимайтесь своими собственными делами! – рявкнул профессор на любопытную соседку и захлопнул дверь перед самым ее носом.

– Все бабы одинаковые! – со вздохом проговорил Слон, вслед за Валентином Петровичем проходя в прихожую. – А я-то, дурак, думал, что твоя жена особенная! Ночей, говорит, не сплю… Понятно теперь, по какой причине…

– Мы щас с этим лысым козлом по-своему разберемся, – предложил свои услуги Утюг. – Нам это не в лом…

– Это совсем не то, что вы подумали! – повторила Катя, с трудом поднявшись с пола и повернувшись к Слону. – Я Ованеса Степановича пригласила только для того, чтобы выяснить, откуда у вас его телефон!

– И слушать ничего не хочу! – не унимался профессор. – Какой еще телефон? Имеющий глаза, да видит! – И он гневно пнул ногой валяющийся на паркете букет.

– Какой телефон? – насторожился Слон.

Ирина, наблюдавшая за происходящими событиями из шкафа, предприняла еще одну попытку выбраться на свободу. Утюг, который стоял неподалеку от ее укрытия, услышал подозрительный шорох и опасливо покосился на дверцу.

– У вас, извиняюсь, что – мыши? – спросил он Катерину.

– Нет у нас никаких мышей! – отмахнулась та. – Крокодилы, леопарды, обезьяны – это есть, да еще и муж, как выяснилось, настоящий Отелло!

– Молодой человек! – прошипела Ирина из шкафа. – Мужчина! Выпустите меня!

– А по-моему, у вас мыши! – Утюг немного отодвинулся. – Не уважаю я мышей!

– Ну-ка, еще раз про телефон! – потребовал Слон. – Что вы там сказали? Какой у него телефон?

– Не у него, а у вас! – покосилась на него Катерина. – Мне по ошибке в больнице ваши вещи выдали…

– Какой еще телефон? Какие еще вещи? – гремел профессор. – Ты пытаешься отвлечь меня, изменница! Пытаешься заговорить мне зубы, перевести стрелку, втереть туфту…

– Постой, Валик! – остановил его Слон. – Дай ей сказать! Что там насчет телефона?

– Ну я же говорю, мне по ошибке выдали ваши вещи, и там в футляре от очков был телефон Ованеса Степановича. Так вот я и подумала, что он что-то знает… что через него можно найти вас, а значит, и Валика…

– Телефон в очешнике?! – воскликнул Слон, поворачиваясь к Ованесу. – Так это вы, что ли, покупатель?

– А вы кто? – подозрительно осведомился Ованес.

– Я – владелец камня, – вполголоса сообщил Слон. – Это я посылал Минского… только его убили. Кстати, – он повернулся к Кате, – что там говорила ваша соседка про подозрительного кудрявого мужчину, которого вы принимали и которого убили в вашем дворе?

– Никакой это не кавалер! – возмущенно выпалила Катерина. – Это врач из районной поликлиники… по крайней мере так он сказал, – добавила она менее уверенным голосом. – Я его к Валику вызывала…

– Вы – владелец камня?! – Ованес бросился к Слону. – Так что же вы молчите? Дорогой вы мой! Покажите мне его скорее! Да ради этого камня я готов на что угодно!

– Эй, братан! – Утюг вклинился между Слоном и Ованесом. – Держись от шефа подальше, а то…

– Ладно-ладно, Утюг, – успокоил его Слон. – Человек волнуется, его понять можно… только, извиняюсь, камня я вам показать не могу. Его Минский к вам нес, а его убили, и где сейчас этот камень, никто не знает…

– Как – убили? – переспросил Ованес.

– Обыкновенно, ножом!

– Но я его только что видел… ох! Недаром он показался мне таким подозрительным! Так что – камень навеки утерян? – Ованес схватился за голову, снова сбив свою знаменитую прядь, и заголосил: – Горе мне! Позор на мою лысую голову! Двести поколений моих предков с негодованием взирают на меня! Все усилия впустую! Все пошло прахом!

– Что вы так убиваетесь? – сочувственно осведомился Слон. – Ну подумаешь – камень! Другой найдете…

– Другой? – взвыл Ованес. – Другого такого камня нет во Вселенной! Ведь это последняя и единственная реликвия Великой Армении, личная печать царя Тиграна Второго, Тиграна Великого!

– Это еще кто такой? – заинтересовался Слон.

– Как – вы не знаете? – Ованес недоверчиво взглянул на авторитета. – Ну да, откуда вам знать, ведь вы не армянин! Тигран Второй – это царь Великой Армении, при котором наша страна достигла небывалого могущества! Ему принадлежали Финикия и Киликия, Сирия и Лидия! Персидские владыки платили ему дань! Все армяне мира знают о существовании печати царя Тиграна, но никому не доводилось ее видеть! И когда до нас дошли слухи о том, что печать найдена и ее можно купить, в Нью-Йорке собрались богатейшие армяне Америки и постановили выкупить реликвию любой ценой. Для этой цели армянские бизнесмены создали специальный фонд, и мне доверили великую честь отправиться на переговоры с продавцом… то есть с вами… и вот, я не справился со своей задачей! – Ованес снова схватился за голову и принялся раскачиваться. – Все соотечественники покроют мое имя позором! А я-то надеялся, что войду в историю армян, что мое имя встанет в один ряд с такими великими армянами, как Арам Хачатурян, Армен Джигарханян, Павел Лисициан, Арно Бабаджанян, Мишель Легран…