Ирина Потанина - Пособие для начинающих шантажистов

— Если я не поняла, кто вы, до сих пор, значит уже не пойму, — очень спокойно и доброжелательно я продолжала гнуть свою линию, — Можете не бояться и говорить, как привыкли. Между прочим, говорить в нос очень вредно для здоровья. Вот представьте, воздушная масса, предназначенная для выброса во внешний мир, ринется прямо в носовую полость. Вы можете переборщить, и проткнуть ударом эзотерическую оболочку мозга…

Доводить собеседника до белого каления я научилась еще во времена своего первого замужества.

— Идиотка какая-то! — прорычал собеседник и бросил трубку.

Я удовлетворенно хмыкнула и включила определитель номера. Обычно это достижение техники остается не задействованным: те, кто скрывает своё местонахождение, всё равно звонят из автомата. Или кидают трубку сразу же, после щелчка определителя, и тогда я вижу номер, но не знаю, кто звонит. Но есть один действенный метод: если схватить трубку в тот же миг, как телефон начнет звонить, то щелчок включения определителя совпадет для звонящего с моим снятием трубки. Я напряженно склонилась над телефоном и стала ждать. Намерения ночного незнакомца оказались серьезными, ибо он перезвонил вновь.

— Алло! — на всякий случай я схватила ручку и, в очередной раз выругав себя за отсутствие блокнота возле телефона, записала номер звонящего на ладони.

— Катерину Кроль, пожалуйста! — незнакомец теперь не гнусавил и говорил достаточно вежливо. Чувствовалось, что он решил, во что бы то ни стало, держать себя в руках и заставить меня позвать меня к телефону.

— Я слушаю.

— Это вы? — незнакомец искренне удивился. Видимо знатока «эзотерических оболочек мозга» он в Катерине Кроль не предполагал. Трубка с секунду помолчала, а потом вдруг разразилась чёткими, тщательно выговариваемыми, совершенно нецензурными выражениями и угрозами, адресуемыми как мне, так и Виктории Силенской.

— Так вот, — заканчивал свою тираду телефонный хам, — Если ты, Кроль Обожравшийся, не прекратишь совать свой сучий нос, куда не следует, я от тебя мокрого места не оставлю! На жаркое порублю! Всё поняла, дура набитая?

— Вы не туда попали. Никаких дур здесь не проживает! — холодно выпалила я и швырнула трубку на рычаг.

Видимо, у этого незнакомца тоже когда-то было первое замужество. До белого каления теперь была доведена я. Я несколько раз прошлась туда-сюда по коридору. Сосчитала мысленно до двадцати. Потом мельком глянула в зеркало, убедилась, что данный телефонным хамом эпитет к моему носу совершенно не подходит, и лишь потом сняла трубку, дабы набрать номер Виктории.

— Какого чёрта ты звонишь в такое время! — с ходу принялась возмущаться Вика.

Мне стало совсем обидно. Я тут из-за неё, можно сказать, жизнью рискую, а она… Впрочем, выслушав рассказ о ночном хаме, Вика принялась извиняться за собственную грубость:

— Я просто вся на нервах сейчас, сама понимаешь…

— Дай мне телефон Георгия, — попросила я. Собственные нервы волновали меня сейчас несколько больше.

Вика продиктовала номер, потом спохватилась:

— Ой, только я не знаю, можно ли ему звонить в такое время… Может, он не один живет… И вообще, ты что, до завтра не можешь подождать?

— Мне страшно, — честно призналась я, — Я ведь трубку бросила. Этот тип может и приехать… У меня бронированной двери с сигнализацией нет…

— Толку с этой двери! — пробубнила Виктория.

— Кстати, — я вдруг вспомнила, что еще не задавала этот вопрос, — А как ты письмо-то обнаружила?

— Я сегодня сказалась больной и на работу поехала только ближе к вечеру, и то всего на пару часов, — охотно принялась рассказывать подруга, — я уехала где-то в четыре, Татьяна с Дашкой вернулись из бассейна в шесть. Представляешь, преступник попал именно в эти два часа! Георгий считает, что это не случайно… В общем, я пришла домой в семь. Ну, дома, конечно праздник. Когда б еще я так рано появилась! Татьяна между делом сообщает, что письмо с туалетного столика она не трогала, зная моё трепетное отношение к бумагам. Я ей: «Какое письмо?» Она: «Ну, как же… Я думала, вы случайно забыли в спальне, но убирать к бумагам не стала…»

Я прикрыла глаза и явственно представила себе, как всё происходило на самом деле. Виктория в ужасе бросается в спальню, вскрывает письмо. Извлекает снимки, смертельно бледнеет, кидает гневные взгляды на присутствующих, быстро засовывает фотографии обратно в конверт. Бессильно опускается в кресло. Домработница Татьяна всплескивает руками и с криком бросается к графину с водой. Виктория резко взмахивает кистью руки в знак протеста, приказывает оставить её одну, выдворяет всех из спальни. Татьяна, уверенная, что письмо пришло от обманувшего Вику любовника, принимается обеспокоено вздыхать и, тихо причитая неразборчивое: «Эх, доведут дела сердешные! Разве можно без мужа в таком-то возрасте! Эх…», удаляется готовить ужин. Дашка садится прямо на пол под дверью спальни и напряженно вслушивается в тяжелые шаги матери. «У нее слабая нервная организация,» — оправдывает сама себя Даша, — «Я обязана её оберегать! А, чтоб оберегать — надо знать, что в письме!» Дарья очень надеется, что мать станет читать письмо вслух по телефону. Но этого не происходит.

Первым делом, Виктория отмечает про себя, что домработница воспитана хорошо, и, наверняка, действительно не трогала письмо. А вот Дарья воспитана плохо… Но Дашка не сумела бы так аккуратно заклеить конверт. Виктория вспоминает хищный взгляд дочери, впившийся в конверт. Если бы Дарья знала что там, смотрела бы демонстративно равнодушно. Значит, никто из домашних не в курсе. Это радует. Вика читает письмо, стараясь мыслить конструктивно.

Гневные расспросы ни к чему не приводят.

— Как?! — Вика уже не может сдерживать ярость и кричит, — Как ЭТО здесь оказалось?!

— Ей Богу не знаю, — чуть не плачет Татьяна, — Мы пришли с плавания. Дверь была закрыта, как обычно… Всё, как обычно… Я, как положено, стала прибирать. Смотрю — письмо. Я его не трогала… Ей Богу не знаю…

— Но, не могло же оно само сюда попасть?! — продолжает кричать Виктория, — Когда я уходила, его не было!

— Ох, не было, — мелко потряхивая головой, подтверждает Татьяна, которая, перед тем, как пойти встречать дитё из школы, вытирала пыль с туалетного столика хозяйки. Домработница обладала патологической страстью к порядку. Если какой-то предмет на полках шкафа или на столе оказывался на пару сантиметров сдвинут со своего привычного места, Татьяна чувствовала себя профессионально непригодной и очень беспокоилась. Не заметить письмо, вытирая пыль со столика, она просто не могла.

— Боже! — начинает метаться по квартире Виктория, заламывая руки, и закатывая глаза. Ей нужно выкричаться, чтобы прийти в боеспособное состояние. В принципе, она ожидала появления шантажиста, но не так скоро и не в такой форме, — Ведь это значит, что кто-то проник в дом?!