Ирина Потанина - Пособие для начинающих шантажистов

— С чего это вдруг? Я не могу, у меня работа, — Вика, наконец, осознала, чего от неё хотят.

— Дорогая, ты можешь хоть раз в жизни поступить так, как я прошу, а?

— Да, если ты аргументируешь свою просьбу.

— Я влетел в довольно крупную сумму, могут возникнуть осложнения, если мой кредитор сможет свободно общаться с моей семьей.

Виктория, не стесняясь, выругалась. Говорила же она этому идиоту не лезть на рожон, умоляла остаться в семейном бизнесе и не рыпаться.

— Ты что, не в состоянии вовремя погасить кредит? — фыркнула вдобавок Виктория.

Муж назвал сумму. Дело действительно пахло жареным. Виктория лихорадочно принялась высчитывать свои потери в случае отъезда. Их сумма превысила долг Виктора.

— Я дам тебе эти деньги. Займу у новых компаньонов. У меня в ближайшее время намечается парочка очень серьезных контрактов, так что отдадим без проблем.

— Не надо. Я еще способен защитить свою семью и не брать деньги у жены!

— Так действуй! В чем тогда дело? — возмутилась Виктория, — Только без ущерба для моего бизнеса, пожалуйста.

Виктор побледнел, как-то резко сжал пальцы и стакан сока в его руке разлетелся на осколки. Вика кинулась собирать стекло и забинтовывать мужу порезанную руку. Тот никак не мог успокоиться.

— Говорил я тебе, не ходи работать! Не влазь во все эти бизнесы! Нет, надо было…

— Но разве я не добилась успеха? — искренне изумилась Вика, — разве могли бы мы жить в таком же благополучии, если бы не Агентство?

Последнюю фразу Вика сказала зря.

— Как ты достала меня со своим Агентством! Как бы мне хотелось жить с нормальной, спокойной женщиной… — и Виктор вылетел из спальни, хлопнув дверью. Вика не бросилась за ним, ей это было не нужно.

Через несколько минут Виктор появился с дорожной сумкой. Он собирал вещи.

— Ну и куда ты идешь? К женщине спокойной и нормальной? Если так, то я рада за тебя. Потрудись только сначала рассчитаться со своими долгами, чтобы втравливать нас с Дарьей в неприятности, — Виктория злилась на мужа за испорченное утро.

Виктор остановился и бессильно опустился на кровать.

— Ты права. Ты всегда права и это ужасно. Почему же я стал таким чудовищем в последнее время? Я полное ничтожество. Я даже не могу поставить на место собственную жену…

— Это потому, что ты зависишь от неё материально! — Вика начала всерьез заводиться, — Прекрати истерику! Протрезвеешь — поговорим.

Виктор сжал кулаки.

— Вика, скажи, — муж схватил Викторию за подбородок, и она вдруг поняла, насколько омерзителен ей сейчас этот человек, — Я ведь правильно понимаю, ты просто использовала меня. Ты выходила замуж по расчету, дабы использовать деньги и связи моих родителей… Так?

Виктория расхохоталась.

— Очухался! На сотом году совместной жизни! Пойди теперь и застрелись!

— И застрелюсь!

— Вперед! Я с тобой, пока ты в себя не придешь, все равно разговаривать не буду!

Виктория отвернулась, закрыла глаза и заставила себя уснуть. Подумать только! Раньше она и представить не могла, что подобная безобразная сцена может разразиться в её семье. Пусть этот Виктор трезвеет, и приходит с извинениями… Как он вообще может позволять себе так разговаривать?! Докатился… Скоро ничем не будет отличаться от обычного алкаша…

— Он не застрелился, — Виктория заламывала руки и, стараясь унять рыдания, продолжала рассказ, — Обкололся наркотиками. Умер от сознательной передозировки. Я и не предполагала до этого, что он употреблял накротики.

— Вика, — я даже не знала, что сказать, — Но ведь ты не могла предположить такой исход…

— Я убила его! — снова принялась рыдать Виктория, — Должна была поддержать, а вместо этого высмеяла и прогнала… А ведь я знала о его слабой психике… Еще и эта обострившаяся в последнее время склонность к алкоголю… И, оказывается, еще и наркотики…Мне бы присмотреться к нему, кинуться спасать, вытягивать… А я нагло построила себе карьеру на деньгах и связях его родителей, и напрочь перестала уделять ему хоть какое-то внимание… Он умер, чтобы научить меня ценить близких… Я виновна в этой смерти… Это ужасно. Жить с таким клеймом на душе просто невыносимо…

— Вика, перестань, — я снова принялась гладить подругу по голове, — В конце концов, это было давно, это давно уже прошло.

— Да. Теперь Бог карает меня за черствость. В своё время предала я, теперь предали меня. О, как жестоко мирозданье!

Последняя фраза показалась мне привычно — театральной, и я решила, что Виктория, наконец, пришла в себя.

— Это была история о смерти. А теперь твоему вниманию предстанет рассказ о любви…

— Материться не надо, — быстро остановила подругу я, — Про «мать её» и всё такое, ты уже говорила…

— Ну да, — Вика усмехнулась, — Такое не грех и повторить… Так вот…

На этот раз Виктория говорила без малейшей эмоциональной окраски. Она смотрела прямо перед собой, как загипнотизированная. Только губы шевелились на её каменном лице. Казалось, этот монолог жил отдельно от самой Виктории. Увы, монотонность интонаций рассказчицы ничуть не смутила моё воображение. И я тут же увидела происходящее во всех, возможно, и не существовавших никогда, деталях.

После смерти мужа Виктория с головой ушла в работу. Забивая себя рабочими проблемами до изнеможения, женщина хваталась всё за новые и новые горизонты. Вика делала всё, чтобы не оставить себе ни секунды для раздумий и угрызений совести. Уже давно оценившие энергию невестки, родители мужа помогали Виктории всё глубже проникать в мир бизнеса. Сама же Вика с ужасом понимала, что превращается в робота, в бесчувственную машину, в муляж женщины. Однажды, одна известная в городе фирма праздновала свой юбилей. По долгу службы Виктория обязана была присутствовать. Вопреки сложившимся традициям, всех гостей пригласили с семьями. Очень скоро публика разбилась на группки по половому признаку. Так Виктория попала в компанию жен бизнесменов. Как ни странно, именно общество этих легкомысленных, не обремененных ни заботами, ни интеллектом созданий, беспечно щебечущих о моде, косметике и любовниках, вернуло нашу Викторию к жизни. «Почему кто-то живет, а я нет!» — возмутилась она и стала насильно водить себя по выходным в бассейн и на шейпинг. Всякие доверительные отношения с женами партнеров и конкурентов категорически исключались, но на это никто и не претендовал. «Партнеры по безделью», — мило именовала этих женщин Виктория. Еще она уважительно называла их круг «Мастерская слухов», будучи иногда уверенной, что все городские сплетни порождаются именно этими женщинами.

— Девчонки, что я знаю! Только никому ни слова, я обещала молчать, — весело тараторила какая-нибудь из барышень.