Наталья Александрова - Капкан для принцессы

— Дай я стукну! — предложила Лола, которая уже поднялась на ноги и делала теперь вид, что ей плохо.

— Ты же на ногах не держишься, откуда силы на битье возьмутся? — подначил ее Маркиз.

Одарив его взглядом василиска, Лола отвернулась и вышла из комнаты, причем без всякой дрожи перешагнула через двух убитых братков, что лежали возле двери.

Леня покачал головой и присмотрелся к Монике. Ему показалось, что она слегка порозовела. Потом девушка глубоко вдохнула и шевельнула ресницами.

— Вот и ладненько, — обрадовался Маркиз и попытался поднять Монику на руки.

— На кухне что-то горит! — сообщила появившаяся Лола.

Она успела умыться и принесла мокрое полотенце для Маркиза. Он и сам уже слышал явственный запах горевшей тряпки.

— Надо ехать, а то эти, деревенские, милицию звать не станут, а пожарных вызовут, побоятся, что вся деревня сгорит. Помоги-ка мне ее поднять, а то сил как-то мало… — крякнул Маркиз.

— Зачем она тебе сдалась? — снова завелась Лола. — Я себя-то еле таскаю, в ушах звон, голова, как котел, гудит…

— Долго объяснять, уж ты поверь мне на слово, она нам еще пригодится, если, конечно, не помрет раньше времени…

Ну, раз-два, взяли!

Они подхватили Монику За руки и за ноги, потом Маркиз взвалил ее на закорки.

— С чего это ей помирать? — ворчала Лола, отпихивая ногой с дороги тело какого-то братка. — Она еще всех нас переживет, стерва немецкая. Чуть жизни из-за нее не лишились…

— С виду такая худенькая, а тяжеленная, — кряхтел Маркиз, согнувшийся под тяжестью Моники.

Они вышли из избы и направились к стоящей неподалеку «ауди».

«Все машины на месте, — мелькнуло в голове у Лени, — но ведь была еще та, на которой приехал Виктор, ее-то как раз и нету. Стало быть, он жив и рванул отсюда на своей машине. Что и нам необходимо сделать как можно скорее…»

Машина была заперта, и ключей не было, но для Лени такие мелочи не составляли проблемы. Управившись с замком, он впихнул Монику на заднее сиденье, и тотчас же оттуда раздался тихий жалобный визг.

— Пу И! — вскинулась Лола. — Детка, ты жив?

Оказалось, песика заперли в свое время в машине, чтобы не шумел, и Пу И совершенно пал духом от одиночества и тоски.

— Да еще и описался! — Маркиз потянул носом воздух и брезгливо поморщился.

— Это у него нервное, — заступилась Лола, — и к тому же тебе-то какое дело, машина все равно не твоя…

— Точно, — согласился Леня, трогаясь с места. — Да оставь ты его в покое, лучше Моникой займись!

Лола усадила Монику на заднем сиденье, та пришла в себя, но была какая-то вялая.

— Это хорошо, что она такая квелая, — бормотала Лола, — иначе я с ней и сидеть рядом боюсь. Лариска говорила, она единоборства знает. И на фига ее с собой тащить?

При выезде на шоссе Лола оглянулась и заметила сзади в деревне довольно приличное зарево. По дороге к городу им встретились две пожарные машины.

Была глубокая ночь, и гаишникам, надо думать, тоже хотелось спать, поэтому никто их не остановил.

В квартиру Моника поднималась сама, хотя и двигалась как сомнамбула.

Леня тихо-тихо открыл двери. В коридоре никого не было, обитатели коммуналки крепко спали.

— Леня, — твердо сказала Лола, когда они вошли в комнату, — я ее одну оставлять боюсь. Кто знает, что у нее в голове, когда Вольф ей так сильно мозги прополоскал? Может, она совсем сбрендила?

Мы заснем, а она нас сонных прирежет…

— Да уж, — неуверенно проговорил Маркиз, — ну, ты ложись, а я подежурю. Эх, был бы Пу И у нас сторожевой собакой!

Утром Монике стало плохо. Ее тошнило, сильно болела голова. Все тело дрожало крупной дрожью, ноги были ледяными. Хоть она пришла в себя и глядела осмысленно, но язык ей плохо повиновался, и объяснялась Моника больше знаками.

— Отходняк! — со знанием дела определил сосед-алкоголик дядя Гриша, заглянувший в раскрытую дверь. — Ей бы поправиться.., я сбегаю.., или кефиру, если денег жалко!

— Да иди уж, тоже доктор нашелся! — выгнал его Маркиз.

— Инфекция! — уверенно сказала Зинаида Викентьевна, так же из любопытства заглянувшая в дверь. — Леня, а кто это у тебя?

— Лолка, да закрой же дверь! — рявкнул он.

— Так душно же! — огрызнулась в ответ Лола. — И рвотой воняет!

— Левомицетин и грелку к ногам! — категорически заявила Зинаида Викентьевна. — Идем, Ленечка, я дам…

Леня зашел к ней в комнату и плюхнулся на диван, чтобы перевести дух. Ему нужно было сделать несколько важных звонков и даже кое с кем обязательно встретиться, но он не мог уйти, оставив Лолу один на один с больной Моникой.

У соседки были включены утренние телевизионные новости.

«Перестрелка и пожар в поселке Катыши по Выборгскому шоссе», — говорил голос за кадром, и Маркиз увидел знакомый перекресток, а потом — саму деревеньку.

Дом, как ни странно, сохранился, очевидно, нутро выгорело, а толстые бревенчатые стены устояли. Возможно, пожарные оказались на высоте и успели потушить. Забора не было, трава вытоптана, яблони, которые раньше, несмотря на сентябрь, были покрыты густой листвой, теперь стояли с черными голыми ветвями.

«Милиция и пожарные обнаружили в доме и около него многочисленные трупы, всего насчитали десять человек», — спокойно говорил ведущий.

Показали «лексус» и второй джип, возле которого топтались трое оперативников. Дальше камера мельком продемонстрировала два-три лежащих трупа, после чего изображение переместилось в дом. Маркиз снова увидел залитые кровью стены, труп Вольфа на полу, валявшийся рядом с ним пистолет…

«Так и есть, — думал он, — уж милиция-то небось все вокруг обыскала. Десять трупов: пятеро братков от Хопра, Вольф, трое, что были с ним, и тот тип, что был с Моникой, которого убрали первым…»

Что-то беспокоило его, какая-то деталь. Рядом с Вольфом на полу ничего не было, кроме пистолета. Когда они поднимали Монику с кровати, там тоже не было никаких предметов.

«Держу пари, что они не нашли диктофон, — думал Маркиз, — стало быть, Виктор забрал информацию, которую Вольф выкачал из Моники, и смылся. Но меня это совершенно не должно интересовать, у меня своих проблем достаточно…»

«Установлено, что одна из машин, найденных возле дома в Катышах, принадлежит лидеру тамбовской» группировки по кличке Хопер. Отсюда представители милиции сделали вывод, что произошла очередная разборка между группировками".

«Ах какой я молодец, — думал Маркиз, — что догадался угнать лексус» у Хопра. И Ухо тоже молодец, здорово все провернул. Теперь все спишут на обычные бандитские разборки, если, конечно, не определят, кто такой Вольф. А впрочем, вряд ли они это смогут, потому что даже я толком не знаю, кем же он был…"

— Ленечка! — обратилась к нему Зинаида Викентьевна. — Конечно, не мое это дело, но кто у тебя там болеет?