Брэд Паркс - Ближе, чем ты думаешь

Эми сделала паузу, чтобы судья как следует проникся важностью сказанного ей.

— Я хочу сказать этим, что подсудимая была главным звеном в цепи и руководила ей. Наверняка защита постарается запутать дело, ваша честь. Возможно, вы уже знаете о том, что мистер Ханиуэлл вызвал в суд осужденного наркоторговца, дабы тот своими показаниями помешал ходу процесса. Может быть, на ваш стол лягут показания соседей или еще каких-нибудь людей, где будет говориться, что Мелани Баррик не имеет и не могла иметь никакого отношения к торговле наркотиками. Но все это неважно. Единственное, что имеет значение, — это четыреста восемьдесят семь граммов кокаина, найденные в доме ответчика. Принадлежности для приема и расфасовки, найденные в доме ответчика. Сотовый телефон обвиняемой, обнаруженный вместе с принадлежностями для употребления наркотиков. Вряд ли перед вами когда-либо был столь очевидный случай хранения с целью последующего распространения. Благодарю вас.

Она села, будучи вполне удовлетворена произнесенной речью.

— Спасибо, миссис Кайе, — сказал судья, затем повернулся к столу защиты. — Мистер Ханиуэлл, вы готовы ответить?

Ханиуэлл приподнялся как-то небрежно.

— Я отвечу после того, как выскажутся представители Содружества.

— Что ж, это ваше право. Очень хорошо. Миссис Кайе, не могли бы вы вызвать первого свидетеля?

Эми кивнула судебному приставу, который уже направлялся в дальний конец зала суда за Питером Кемпе. Эми следила за детективом — и за его коллегами — на протяжении всей прошлой недели. И он не совершил ничего такого, что могло бы укрепить ее подозрения.

Кемпе вошел в зал суда. На нем был симпатичный, хотя и не первой свежести костюм, поверх которого красовался небрежно завязанный галстук. Он кивнул, проходя мимо судьи, принял присягу и уселся на место свидетеля.

Держа в руке листок со списком вопросов, которые она подготовила для Дэнсби, Эми как следует допросила Кемпе, начав с его полномочий: это было ее отправной точкой. Кемпе рассказал, как к нему обратился один из его постоянных осведомителей, сообщивший кое-что такое, что всерьез заинтересовало представителей закона. В итоге это вылилось в оформление ордера, за ордером последовал рейд, а в ходе рейда были найдены доказательства.

Затем Эми рассказала следователю, что у найденного при обыске сотового телефона не было пароля, поэтому быстро удалось установить, что он принадлежит ответчику; что государственная лаборатория подтвердила, что обнаруженный порошок действительно был кокаином, запрещенным препаратом, находящимся в списке II; что найденные телефонные номера принадлежали известным криминальным элементам и так далее.

Эми знала, что Кемпе был тверже кирпичной стены. Он как нельзя лучше отвечал интересам правительства: вел дело с надежным и опытным помощником, своевременно предоставлял доказательства, не огорчал неприятными неожиданностями.

Затем Эми объявила, что вопросов к Кемпе у нее больше нет, и судья Роббинс попросил Ханиуэлла приступить к перекрестному допросу свидетеля.

Ее сценарий подходил к концу. Ханиуэлл навис над столом, готовый разметать всю стену, которую она воздвигла вокруг обвиняемой.

Именно тут, как знала Эми по многолетнему опыту, и начиналось настоящее испытание.

Ханиуэлл начал медленно, подробно останавливаясь на каждом пункте. Видел ли когда-нибудь Кемпе, что у миссис Баррик были наркотики? Нет. Видел ли он, как миссис Баррик продавала наркотики? Тоже нет. Приходилось ли ему в ходе расследования убедиться в том, что кто-то мог украсть мобильный телефон миссис Баррик и положить его в ту самую коробку, где были найдены принадлежности для употребления и расфасовки наркотиков? Оказывается, тоже нет.

Впрочем, для обвинения все это выглядело вполне безобидно, а Кемпе был мастером давать односложные ответы.

И тогда мистер Ханиуэлл зашел с другой стороны.

— А что насчет имен и номеров телефонов, найденных в той пресловутой коробке? — сказал он. — Вы говорили, что они вам знакомы?

— Да, — сказал Кемпе.

— Откуда они вам известны?

— Я же сказал: это зарегистрированные наркоманы, — ответил Кемпе.

— Да, но где конкретно вы видели эти данные раньше? — спросил Ханиуэлл.

Эми поняла, что задаваемые им вопросы в конце концов приведут прямо к Муки Майерсу. Но эта дверь должна была остаться закрытой. Она так и вскочила с места.

— Возражаю, — сказала она. — Это выходит за рамки первоначальных показаний.

— Ваша честь, детектив Кемпе уже дважды говорил, что они зарегистрированные наркоманы, — сказал Ханиуэлл. — Мы имеем право знать, откуда ему это известно.

— Согласен. Возражение отклоняется, — сказал Роббинс. — Продолжайте, адвокат.

— Благодарю, ваша честь. Итак, детектив Кемпе, повторяю еще раз: случалось ли вам в последнее время видеть те же самые имена и номера телефонов?

— Да.

— И при каких обстоятельствах это произошло?

Кемпе наклонился к микрофону и произнес то, что так старалась не допустить Эми.

— В ходе расследования дела Муки Майерса.

— Спасибо, детектив. На случай, если суд не знаком с этим именем, не могли бы вы пояснить: кто такой Муки Майерс?

— Торговец наркотиками, который был осужден за их хранение с целью последующего распространения. Теперь он находится в заключении.

— А за хранение и распространение какого именно наркотика был осужден мистер Майерс?

— Это был кокаин, — сказал Кемпе.

— Как вам известно — и суду это наверняка тоже известно — наркоторговцы часто присваивают своему товару своего рода торговые марки, чтобы покупатели знали, что приобретают. Как назывался бренд, который продавал мистер Майерс?

— Он называл его «Король-дракон».

— Благодарю вас. Еще один вопрос: вы можете сказать, где сейчас находится кокаин, изъятый у мистера Майерса?

Эми почувствовала, как у нее в животе все оборвалось, хотя таки сумела подняться на ноги. Как Ханиуэлл узнал об этом? Впрочем, она догадывалась. Шериф Пауэрс провел допрос многих своих подчиненных насчет пропажи наркотиков. Но шила, как говорится, в мешке не утаишь. А Ханиуэлл прожил здесь всю свою жизнь и был знаком почти со всеми. Так что в итоге разговоры об этом рано или поздно должны были достичь его ушей.

Вот, оказывается, какой план был у защиты: оконфузить нахрен представительство шерифа округа Огаста, запутать его вопросами и надеяться, что в итоге будет вынесен оправдательный вердикт. Эми срочно нужно было исправлять положение.

— Возражаю, — сказала она. — Перед нами два разных случая, не имеющих друг к другу никакого отношения. Неважно, принадлежали ли в свое время наркотики, найденные в доме миссис Баррик, Муки Майерсу или даже Пасхальному кролику. Единственное, что имеет значение, — это то, что она владела ими.