Лесли Горвиц - Формула смерти

Пункт назначения находился в море недалеко от Говернорс-Айленда — яхта длиной от носа до кормы, по меньшей мере, девяносто футов. Находясь в окружении буксиров, парусных лодок, катеров береговой охраны, она являла величественное зрелище. С расстояния казалось, что судно парит над водой.

Высадив Фонтану и телохранителя на борт яхты, моторная лодка направилась обратно за новыми пассажирами.

На берегу собралось не меньше дюжины супружеских пар, и подходили Новые: мужчины, Все как один, наряженные в белые рубашки и черные галстуки, женщины — в соблазнительных летних платьях, оставлявших открытыми плечи, спину и часть груди. На золотистом фоне загара сверкали дорогие украшения. Все эти люди представляли здешнюю элиту. Амброзетти определил это не только по одежде, многих из них знал в лицо. Какая интересная подобралась компания — братство избранных: кингмейкеры [7] Кингмейкеры — влиятельные лица, определяющие выбор кандидатов на политические должности. , видные юристы и бизнесмены. Среди гостей он заметил Джейсона Парназа, первого заместителя мэра; Гарри Ирвина, председателя муниципального совета района Квинс; Винсента Реппетто, главу муниципальных советов районов; Хайрама Гольдстока, представителя девятнадцатого избирательного округа для выборов в конгресс; Сюзанну Бреннер, заместителя мэра по культурным вопросам. Амброзетти разглядел среди собравшихся Мэнни Арноффа, застройщика недвижимости, обвиняемого в рэкете, а также Тома Абнера, которого только месяц назад выпустили из Льюисбурга [8] Льюисбург — название тюрьмы. , где он просидел восемнадцать месяцев за неуплату налогов. Очевидно, тот факт, что они преступили закон, не имел принципиального значения для людей, обладавших властью и пользовавшихся благосклонностью Рэя Фонтаны.

Годами росла у Амброзетти неприязнь к этому кругу, переросшая в ненависть изгоя, когда-то считавшегося среди них своим. Много лет назад, будучи полицейским в Саннисайде, он видел, где и как зарабатывают легкие деньги. Ему кое-что перепадало, но все уходило на семью, которую нужно было содержать, и те деньги взяткой не считались — сущая мелочь по сравнению с огромными суммами, перепадавшими другим должностным лицам: пожарным инспекторам, тем, кто ведал ввозом в штат алкоголя, или ребятам, решавшим, какой компании отдать на откуп прокладку кабельного телевидения в тот или иной район Нью-Йорка. Это было время, когда с помощью нужных друзей покупались места судей — именно так поступил друг Майкла Лу Ватерман, купивший судейскую мантию за восемьдесят пять тысяч долларов. Это была выгодная сделка…

Только потеряв работу, лишившись семьи, он выбрался из многолетней трясины, в которую его затянул алкоголь. Теперь Амброзетти решил отомстить всем им за свои беды, людям, подобным Фонтане и его гостям. Конечно, Майкл ничего не должен знать об этом.

Однако Амброзетти назвал Майклу многих: имена, должности и выдвинутые против них обвинения. Он говорил об этих людях даже с некоторой теплотой, как о старых знакомых.

— Куда они собрались?

— На вечеринку.

— А нам что делать?

— Ждать. Когда вечеринка закончится и они вернутся на берег, мы возобновим слежку.

Майклу эта перспектива не понравилась.

— Почему бы не попытаться проникнуть на борт?

— Легче сказать, чем сделать. У тебя в кармане имеется черный галстук? Тогда вперед, Майкл, — иногда Амброзетти казалось, что этот парень не в ладах со здравым смыслом.

— Хочу попробовать.

Амброзетти воздел глаза к небу:

— Ты хочешь, чтобы тебя шлепнули?

— Надеюсь, обойдется без этого.

— Наивный человек! Он считает себя неуязвимым! — Амброзетти покачал головой. — Поверь, Майкл, ты вовсе не хочешь этого делать. Тебе кажется, что ты хочешь, но на самом деле это не так. Я занимаюсь этим бизнесом уже довольно долгое время, так что поверь на слово.

Но Майкл уже уперся.

— Мне не нужны ни твои советы, ни твое разрешение.

— Ну ты и осел! — Амброзетти был слишком усталым, чтобы спорить.

— Я возьму твой фотоаппарат и магнитофон? Вдруг они пригодятся, — когда Майкл увидел, что детектив собирается отказать, он предложил за них заплатить. Амброзетти уже не пытался его удержать.

— Ты не знаешь, когда следует остановиться, вот что я тебе скажу. Одолжу магнитофон, но аппарат не дам — очень дорогой.

Майкл согласился:

— Покажи, как его включать.

Амброзетти показал, не надеясь, что урок пригодится этому сумасшедшему.

Передавая Майклу свой магнитофон, детектив подумал, что видит и магнитофон, и своего клиента в последний раз.

За катер Майклу пришлось заплатить гораздо больше, чем он рассчитывал: его владелец, костлявый старик с ввалившимися глазами и потрескавшимися губами, видимо, пользовался случаем, чтобы заработать побольше денег.

Он надеялся подняться на яхту с началом ежегодного праздничного салюта над Ист-Ривер, который отвлечет внимание участников вечеринки; кроме того, у ее бортов швартовалось так много катеров, что еще один вряд ли вызовет подозрение. Майкл убеждал себя в том, что трудно будет очутиться на палубе, а остальное пойдет, как по маслу: ему доводилось не раз проникать на вечеринки без приглашения, хотя и не на такие представительные, он и сейчас собирался воспользоваться испытанным приемом — вести себя так, будто является одним из них.

Находясь еще на приличном расстоянии от яхты, они уже слышали развеселую музыку и раскаты смеха.

В девять часов пять минут над Ист-Ривер взвилась и рассыпалась на части первая ракета, за ней последовали другие, окрасив небо в цвета звездно-полосатого флага. Аккомпанементом трескотне фейерверка зазвучали исполняемые духовым оркестром военные марши.

Они подошли к яхте так близко, что Майкл прочел ее название — «Дикий Кот». От его решительности, полчаса назад кипевшей на берегу, не осталось и следа, нервы взвинтились до предела — давала знать вчерашняя пьянка; подступал страх, и он злился на детектива, почему тот не отговорил его от этой безумной авантюры. В какой-то момент хотелось попросить владельца катера доставить его обратно на берег, но, представив ухмыляющуюся физиономию Амброзетти, решил, что такого унижения не перенесет.

Катер между тем уже швартовался к правому борту «Дикого Кота». На верхней и нижней палубе практически не было людей, только где-то в тени Майкл заметил милующуюся парочку: мужчина в черном галстуке и обнаженная по пояс женщина так увлеклись друг другом, что не обратили никакого внимания на пришвартовавшийся катер. С борта свешивалась веревочная лестница, и, когда Майкл взялся за нее, владелец катера спросил: