Луиза Пенни - Очень храбрый человек

Старший суперинтендант Гамаш полетел вниз.

А суперинтендант Туссен пошла вверх.

Но никто не ожидал того, что Гамаш вернется. Примет такое понижение.

С отъездом Жана Ги Бовуара в Париж этим вечером Гамаш снова становился главой отдела по расследованию убийств. Уважаемый коллегами и подчиненными, он стал объектом подозрений, а то и чего похуже, со стороны тех, кто страшился той ауры власти, которую он излучал. Невзирая на свое официальное положение.

А Мадлен Туссен уже успела привыкнуть к собственной власти. Привыкла к этому кабинету. К отданию ей чести подчиненными. К уважению сообщества.

Она не желала расставаться с этим. Но чтобы удержаться, она должна была умалять Гамаша. А это означало одно: избавление от самых его влиятельных сторонников.

– Я просмотрела ваши медицинские показатели, Изабель. – Туссен кивнула на папку, лежащую на столе между ними. – Квебекская полиция требует определенного уровня физической пригодности, в особенности от руководства. Мы должны быть примером для подражания.

– Да, – ответила Лакост. – Я знаю. Я также знаю, что есть разные виды пригодности.

Ее слова попали в цель, но Туссен постаралась не показать этого:

– Мне очень жаль, но нам придется отправить вас на пенсию. С сохранением вашего жалованья и всех привилегий. Но я должна попросить ваше удостоверение и оружие. Ваш код безопасности с этого дня не действует.

Если Туссен ждала возражений, то она была разочарована. Изабель Лакост просто кивнула и сунула руку в карман за удостоверением.

Но вместо удостоверения она достала смартфон. Оперев его на книги, лежащие на столе, она нажала кнопку воспроизведения.

Старший суперинтендант Туссен смотрела, сжав губы и прищурившись.

Она увидела Жана Ги Бовуара, который бросился через весь экран, пытаясь спасти падающего человека.

Видела, как он ухватил его за куртку и держал, хотя его самого при этом потащило через край.

Ее глаза раскрылись шире, когда она увидела прыжок Гамаша. Времени для раздумий не было, он действовал инстинктивно.

Теперь она больше не видела его. Он исчез за краем моста. Но Туссен продолжала видеть его руку. С побелевшими костяшками. Вцепившуюся в основание столбика перил.

У нее на глазах рука начала соскальзывать.

Ее рот чуть приоткрылся, когда соскользнул один палец. На экране появилась Изабель Лакост, бросившаяся на помощь Гамашу. Но кто-то ее опередил. Бывший левый полузащитник Камерон упал на живот, перегнувшись через край моста.

Раздались крики о помощи. Вопли о помощи. Всплеск.

Старший суперинтендант знала все это. Она читала отчет. Но одно дело знать, а другое – видеть.

Лакост взяла телефон и выключила его.

Потом достала из кармана конверт, положила его на стол и подтолкнула к старшему суперинтенданту.

Изабель Лакост знала, что сфальсифицированное видео, демонстрировавшее, как Гамаш расстреливает невооруженных ребятишек, было инициировано Туссен.

Делалось это с целью дискредитировать предшественника, но Туссен не предполагала, что исходное видео будет обнаружено и опубликовано сумасшедшей старухой из деревни, которой даже не существовало на карте.

И теперь настоящее видео отвоевывало пространство. Оттесняло фейк.

Репутация Гамаша не только восстанавливалась, она росла.

И это видео, будучи в свободном доступе, разоблачало ложь фальшивки Туссен, пытавшейся выставить Гамаша психически нездоровым трусом.

– Чего вы хотите? – спросила Туссен.

– Вот это, – Лакост показала на конверт, – работа, которую я хочу. И которую получу.

Туссен кивнула. Она, конечно, понимала, о чем идет речь.

Если Гамаш не мог стать старшим суперинтендантом, то Изабель Лакост могла.

Туссен взяла конверт, разорвала его и прочитала содержимое. Потом посмотрела на Изабель Лакост. Сначала с недоумением, затем с растущим пониманием.

– Вы, наверное, шутите.

– Нам пора, – сказала Анни. – Посадка почти закончилась.

Полицейское удостоверение Армана позволило ему и Рейн-Мари пройти в закрытую зону. С Анни и Жаном Ги они стояли у выхода на посадку Международного аэропорта имени Трюдо.

Рейн-Мари держала на руках Оноре, а Арман и Жан Ги сражались с детской коляской.

– Ну что там у вас? – вздохнула Рейн-Мари.

Она протянула ребенка Анни, подошла к мужу и зятю, нажала кнопку, сдвинула нейлоновую верхушку и сложила коляску.

Двое мужчин закивали друг другу на манер Лорела и Харди [46] Лорел и Харди – американские киноактеры-комики Стэн Лорел и Оливер Харди, популярнейшая пара в истории кино, чья карьера продолжала с 20-х до 50-х годов XX века. : «Хм, хм, хм».

– Могу я оставить его здесь, а тебя взять в Париж, мама?

– Не проси второй раз, а то соглашусь, – сказала Рейн-Мари, забирая Оноре обратно.

Она уткнулась лицом в его волосы, глубоко вдохнула и передала мальчика деду.

Подошел представитель «Эйр Кэнада»:

– Прошу прощения, но посадка заканчивается.

– Merci, – сказала Анни и взглянула на отца.

– Скоро увидимся, дружок, – прошептал Арман уставшему ребенку, который почти что спал у него на руках. – Париж тебе понравится. Ах, какие там у тебя будут приключения. Познакомишься с двоюродными сестренками Флоранс и Зорой.

Он прижал Оноре к плечу, приклонил на секунду щеку к маленькой головке, потом поцеловал внука в лоб и прошептал:

– Я тебя люблю.

Мальчик положил маленькую ручку на большую руку деда.

– Папа, – сказала Анни, протягивая руки.

Арман передал Оноре матери.

– Перед тем как уйти, хочу оставить вам вот это, – сказал Жан Ги, протягивая Арману конверт.

– Деньги? – спросил Арман.

Жан Ги рассмеялся:

– Non. Имя. Человека, которого я рекомендую вам в заместители.

– Надеюсь, он лучше, чем тот, кого ты предлагал в прошлый раз, – заметил Арман.

– Хуже найти трудно, – сказал Жан Ги. – Но решение, конечно, ваше.

– Этот человек знает?

– Он подавал заявление. И да, он знает о рекомендации. – Он кивнул на конверт. – Принимая решение о том, кого рекомендовать вам в заместители, я воспользовался методом, которому вы меня научили.

– Ты имеешь в виду четыре утверждения, ведущие к мудрости? – спросил Арман.

Жан Ги помотал головой.

– Три вопроса, которые следует задать себе, прежде чем начать говорить?

Жан Ги повторил тот же жест.

– Тогда что?

– «Иногда нам приходится делать что-нибудь глупое».

Арман вскинул брови, а Анни повернулась к матери:

– Боже мой, только не говори мне, что этот урок он получил от отца.

– А я думала, что твой отец получил этот урок от него.

Арман сунул конверт в карман. Он знал, что там написано. Боб Камерон. Скромный агент. Даже не инспектор.