Эд Макбейн - Крутой детектив США. Выпуск 1

Он решил заняться любовью с женой — прямо в ресторане, где они должны встретиться, — и если потом им запретят и нос показывать к Шрифту, тем хуже для Шрафта.

Пока он обо всем этом размышлял, в чистом весеннем воздухе пролетела пуля. Она буквально ввинтилась в него — злобно, ни на миллиметр не отклонившись от тщательно рассчитанной траектории. Пуля вылетела с крыши дома на другой стороне улицы, пролетела над божьими коровками — автомобилями и муравьями — прохожими, наслаждавшимися весной, долетела до противоположного тротуара, быстрая, смертоносная, и ударила мужчину в лоб.

Он перестал думать, чувствовать — внезапно наступила пустота, — попятился и, пошатнувшись, столкнулся с молодой женщиной в желтом платье. Женщина машинально отстранилась, и он упал навзничь, сложившись, как порванные мехи аккордеона; его тренированные мускулы теннисиста расслабились, и он умер, прежде чем коснулся тротуара. Из отверстия над переносицей, в которое вошла пуля, текла тонкая струйка крови, а из огромного выходного отверстия кровь лилась на тротуар ослепительно ярким красным потоком, еще сохранявшим тепло жизни. Ручеек приближался к молодой женщине. Окаменев от ужаса, она смотрела, как он течет по тротуару, и отодвинулась, лишь когда он почти достиг ее высоких каблуков.

Инспектор Стив Карелла смотрел на лежащее на тротуаре тело. Все-таки странно. Десять минут назад, когда он вышел из комиссариата, мух не было, к тому же в это время года не так жарко. Сейчас, когда он рассматривал мертвеца, весь тротуар был покрыт мухами, тучи мух носились в воздухе, и почти полдюжины их сидело на отверстии во лбу, которое проделала пуля.

— Вы что, не можете его накрыть? — сухо сказал он одному из санитаров.

Тот пожал плечами и вместо ответа пальцем показал на полицейского фотографа, который перезаряжал камеру в тени стоявшей у края тротуара «скорой».

— Мне нужно сделать его портрет, — сказал фотограф, не поднимая головы.

Карелла отвернулся от трупа. Инспектор был высоким, мощным мужчиной — литые мускулы, выступающие скулы, очень коротко постриженные темно-каштановые волосы. Углы карих глаз Кареллы были чуть опущены, что придавало ему несколько восточный, болезненно печальный вид, особенно теперь, когда, обернувшись, он прищурился на солнце.

Карелла подошел к женщине в желтом платье, разговаривавшей с репортерами.

— Попозже, ребята, — сказал он, и странно присмиревшие рядом со смертью журналисты послушно отошли к зевакам, стоявшим за полицейским кордоном.

— Все в порядке? — спросил Карелла.

— Да. О-ля-ля! — сказала она. — О-ля-ля!

— Вы сможете ответить на несколько вопросов?

— Да, конечно. О-ля-ля! Такого я в жизни не видала! Вот мужу-то расскажу!

— Ваша фамилия, миссис?…

— Миссис Ирвинг Грант.

— А имя?

— Лизанна.

— Ваш адрес, миссис Грант?

— Тысяча сто сорок два, Гроувер. — Она замолчала, потом добавила: — Это в конце Первой улицы.

— Хорошо, — сказал Карелла, записывая адрес в блокнот.

— Я это говорю, чтоб вы не подумали, будто я живу в пуэрториканском квартале.

— Нет, — ответил Карелла, — я этого не думаю. Вы можете рассказать, что произошло?

— Ну что… я просто шла… Он буквально в меня врезался. — Она слегка пожала плечами. — Потом он упал, я посмотрела и увидала, что из него так и хлещет кровь. О! Клянусь вам, я никогда…

— Как это — «врезался»?

— Ну как… по правде говоря, он сильно стукнул меня, когда пятился…

— Вы хотите сказать, что он был ранен, не так ли? И что он упал на вас, так?

— Откуда я знаю… Ранен? Да, похоже.

— Он покачнулся и сразу упал? Или как?

— Не знаю. Мне ведь было ни к чему. Я только отодвинулась и тут увидала кровь — и поняла, что он ранен.

— Вы слышали выстрел, миссис Грант?

— Нет.

— Вы видели кого-нибудь с оружием?

— С оружием? Нет. С чем-чем? Ружьем? О, нет!

— Вы никого не заметили в окнах дома напротив или на крыше, ничего странного?

— Я не глядела, — ответила миссис Грант. — Я… я видела только его голову.

— Он ничего не успел сказать?

— Ни слова.

— Благодарю вас, миссис Грант, — сказал Карелла. Он улыбнулся ей — резко, но очень любезно — и закрыл блокнот.

— Это все?

— Да, спасибо.

— Но… — У миссис Грант был разочарованный вид. Она пожала плечами.

— Да, миссис Грант?

— Простите, а мне не нужно прийти в суд или…

— Нет, не думаю. Спасибо, миссис Грант, огромное спасибо.

— А! Хорошо… — сказала миссис Грант, разочарованно проводив глазами инспектора, который подошел к мертвецу.

Фотограф исполнял вокруг трупа какую-то сложную пантомиму: он делал снимок, менял лампу вспышки, изворачивался, чтобы сделать снимок под другим углом. Санитары беззаботно курили около машины, обсуждая случай трахеотомии, с которым они имели дело накануне.

Карелла подошел к фотографу, собиравшему аппаратуру.

— Все? — спросил он.

— Местечко еще теплое.

— Мне нужно несколько фотографий.

— Сделаем. Кстати, какой это округ?

— Восемьдесят седьмой.

— Хорошо, — сказал фотограф. — На чье имя?

— Карелла. Стив Карелла.

— Завтра они будут у вас. — Фотограф посмотрел на остановившийся у тротуара закрытый автомобиль и улыбнулся: — Глядите-ка, что там такое?

— Ребята из лаборатории. Теперь остается только ждать, пока и они отработают свой номер! Все, что меня сейчас интересует, — имя этого чертова парня!

Имя «этого чертова парня» он узнал, пошарив в его бумажнике. Самое трудное было впереди.

Убит был Энтони Форрест. В водительских правах был указан его адрес — дом 301 по Моррисон-драйв, рост — метр семьдесят восемь, глаза — голубые. В бумажнике лежали шесть кредитных карточек: «Дианерз Клаб», «Америкен Экспресс», «Карт Бланш», «Галф Ойл Корпорейшн», «Мобил Ойл» и карточка крупного магазина готового мужского платья. Была там и визитка, на которой стояло его имя, название компании — «Индиан экспорт» и адрес: 580, Кэлвер-авеню — перед этим домом его и застрелили. На визитной карточке была указана должность — вице-президент и номер телефона компании: Фредерик 7-4100. Кроме того, в бумажнике было множество других карточек и бумажек, пятидолларовая банкнота, сложенная вчетверо и засунутая в водительские права, несомненно на случай штрафа, и еще шестьдесят пять долларов — три банкноты по двадцать и пять долларовых.

В одном из отделений бумажника Карелла обнаружил фотографии. Женщине было около тридцати пяти лет, у нее были живые молодые глаза и белокурые волосы. Улыбка ее сияла сквозь целлофан. Он нашел фотографии троих детей: двоих мальчиков и девочки, таких же светлоглазых и белокурых, как женщина. Мальчишки были в скаутской форме, им было не больше десяти-одиннадцати лет. Девочке было лет пятнадцать-шестнадцать. Их сфотографировали на берегу озера — девочка улыбалась, держа в руке большой надувной мяч в разноцветных полосках. Форрест, стоявший за ее спиной, держал у нее над головой пальцы, сложенные рожками, и смеялся, как мальчишка.