Геннадий Сорокин - Убийственный возраст

К Ефросинье Ивановне Игорь смог заехать только поздно вечером. Вахтер на первом этаже не хотел пропускать инспектора к больной, но Ефремов быстро поставил его на место.

– Милиция! – Игорь сунул вахтеру под нос раскрытое служебное удостоверение.

– Время для свиданий уже закончилось…

– А мне какое дело? – перебил его инспектор и так посмотрел на вахтера, что страж кардиологического отделения сконфузился и поспешил ретироваться в свой закуток за гардеробом.

Ефросинья Ивановна встретила Ефремова с опухшими глазами.

– Я уже всплакнула, пока тебя ждала, – слабым голосом сказала она. – Меня же выписали сегодня, а домой забирать некому. Вот так бывает, Игореша, растишь детей, а под старость лет в больнице некому навестить.

– Завтра вы будете дома, – заверил старушку инспектор. – К обеду надо будет забрать выписку у лечащего врача и приготовить вещи.

– Выписка у меня на руках. Ты, может, сразу ее заберешь?

Игорь посмотрел на часы.

– Тетя Фрося, мне сегодня, ей-богу, некогда – конец года, начальство рвет и мечет. Завтра ждите меня примерно в час дня. Обед придется пропустить.

– Игореша, ты меня домой увези, а о еде не заботься. Дома я что-нибудь приготовлю.

Перед сном Ефремов открыл выписку из истории болезни Ефросиньи Ивановны.

– Что это? – недовольно спросила Жанна.

– Бабушку мою из больницы выписывают.

– Какую бабушку? – не поняла сожительница.

– Двоюродную. Я тебе не рассказывал о ней? Замечательнейшая старушка! Скоро я вас познакомлю… Заочно.

Последнее слово инспектор произнес одними губами, беззвучно. Время отпочковываться от Жанны еще не наступило.

Во вторник Игорь, как и обещал, перевез старушку домой. Весь следующий день он был как на иголках, нервничал, не находил себе места. Раз за разом прокручивал в уме предстоящую речь, подбирал нужные интонации. В четверг утром Ефремов почувствовал, что готов к решающей встрече с Ефросиньей Ивановной.

Перед обедом он приехал проведать старушку.

– Как дела, Игорь? – спросила она.

Ефремов немного помялся и нехотя сказал:

– Тетя Фрося, нам, судя по всему, придется расстаться.

– А что так? – ахнула от неожиданности пенсионерка.

– Не хотел я раньше времени говорить, но ничего не поделать! – горестно вздохнул Игорь. – Тут вот какое дело, тетя Фрося: мне придется переехать в другой город.

– Ох ты, господи, напасть-то какая! – запричитала хозяйка. – Что случилось? Начальство лютует?

– Да нет, все дело в прописке! Женщина, у которой я жил, показала мне на дверь и выписала со своей жилплощади. Я теперь бездомный! Меня уже в кадры вызывали и пригрозили: если до конца недели не найду, где прописаться, меня уволят из милиции. Нельзя в органах работать без прописки, не положено.

– А родители что, не пропишут у себя? – простодушно спросила тетя Фрося.

– К родителям я не пойду, – буднично, но жестко ответил Игорь.

Ефросинья Ивановна засуетилась. Ей стало стыдно перед Ефремовым.

«Зря я про родителей помянула! – подумала она. – Мало ли какие отношения могут быть между людьми? У меня у самой две дочери, а проведать заходит посторонний человек».

– Игореша, а знакомые не могут помочь с пропиской? – попробовала исправить положение старушка. – Тебя временная прописка устроит?

– С друзьями-приятелями всегда так: по мелочи – все тебе братья, а как дело чего-то серьезного коснется, так никого не найдешь.

Игорь достал из кармана куртки коробочку с дефицитным лекарством.

– Тетя Фрося, последняя упаковка. Достал с великим трудом. На неделю вам должно хватить, а дальше – не знаю, как будет. Из Красноярска я вряд ли смогу с лекарствами помочь…

– Ты в Красноярск хочешь уехать? – ужаснулась старушка. – А почему так далеко?

– У меня там друг живет, обещал помочь с работой. Я бы рад где-нибудь в нашей области место найти, но все должности заняты. Проклятая прописка! Можно подумать, если у меня нет штампа в паспорте, то я уже…

Игорь прервал себя на полуслове, занервничал, достал сигареты.

– Игореша, а если тебе у меня прописаться? – робко предложила Ефросинья Ивановна.

– Неудобно как-то, тетя Фрося. Получится, что я навязался вам со своими проблемами.

– Перестань! – Старушка явно обрадовалась, что нашла выход из положения. – Пока, на время, пропишешься у меня, а там что-нибудь придумаешь.

Ефремов начал возражать, но хозяйка квартиры настаивала, и он согласился.

– Только вот какое дело, Игореша: я сама до ЖКО дойти не смогу. Паспортистку нельзя на дом вызвать?

– Постараюсь. Начальство попрошу, они не откажут.

Через два часа паспортистка приняла у Ефросиньи Ивановны заявление с просьбой прописать на своей жилплощади гражданина Ефремова И. П.

– Теперь с работы не выгонят? – с надеждой спросила старушка.

– Пока прописан – нет.

Вечером Ефремову позвонила начальник паспортного стола Машиностроительного РОВД.

– Игорь Павлович, вы не хотите над старушкой опекунство взять? Прописка пропиской, но надо бы подстраховаться.

– Как это сделать? – озаботился Игорь.

– Приезжайте, я объясню.

В четверг Сергей Козодоев возвращался из школы в приподнятом настроении. В кои веки ему удалось получить пятерку по химии – вот что значит посидел дома неделю за учебниками!

«Еще на недельку замкнусь, „погрущу“ по лучшему другу, и можно будет на улице появиться…»

У подъезда Сергея поджидали два незнакомых парня.

– Привет! – сказал один из них. – У тебя закурить есть?

Козодоев инстинктивно оглянулся. На улице не было никого знакомых, случись что, ни на чью помощь он рассчитывать не мог.

– У меня только такие. – Сергей достал пачку «Стюардессы».

– Какую гадость ты куришь! – засмеялся незнакомец, забрал всю пачку и положил в свой карман.

– Пойдем с нами, – предложил второй парень. – Мы тебя хорошим куревом угостим.

– Мне домой надо. – Сергей шагнул к двери, но один из парней преградил ему путь.

– Ты что, падла, не понял, что с тобой поговорить хотят?

– Дайте мне хоть дипломат домой занести, – попросил Сергей.

Один из парней, ни слова не говоря, забрал у Козодоева дипломат и, словно баскетбольный мяч, забросил на подъездный козырек.

– Живым вернешься – заберешь! – сказал он.

Сергею ничего не оставалось, как подчиниться. У перехода на Волгоградскую улицу Козодоев замедлил шаг, но парни легкими тычками в спину подтолкнули его вперед:

– Не бойся! Сегодня ты наш гость, а гостей мы не бьем.

По их смеху Сергей догадался: будут бить, и бить крепко.

«Хрен вы с меня чего вытрясете, – злорадно подумал Козодоев. – Я лучше сдохну от побоев, чем правду расскажу».

К удивлению Сергея, его повели не в квартиру, не в подъезд и даже не в подвал, а на цокольный этаж продовольственного магазина. В крохотной комнатке Козодоев остановился у входа, но его заставили выйти на середину.