Геннадий Сорокин - Убийственный возраст

– Мы после восьмого класса только на улице встречались и уже не были такими закадычными друзьями, как раньше. Потом Кайгородова появилась, и он стал с ней больше времени проводить, чем с пацанами. – Сергей украдкой глянул на Туриста и понял, что лед недоверия дал трещинку, лидер волгоградской молодежи стал вдумываться в его слова, прикидывать: «Что же побудило молодого паренька шагнуть в бездну? Беременность? Уход в армию?»

– Я хорошо знаю семью Быковых, – продолжил Козодоев. – У них лишнего куска хлеба отродясь не было. Если бы Лена родила и пришла к ним жить… Было у папы Мишки Быкова трое детей, а стало пятеро. А ее родители? На кой хрен им такой зять сдался?

– Как ты, однако, заговорил! – удивился Счетовод. – И за маму, и за папу подумал.

– Время было, – дерзко усмехнулся Козодоев. – Тут еще вот какой момент. Она родит, он уйдет в армию, а общие друзья останутся.

– Ты на себя намекаешь? – догадался Турист.

– Как-то мы с Кайгородовой смеялись на балконе, я ей анекдоты рассказывал. Мишка увидел нас и неделю со мной не разговаривал. После этого вы хотите, чтобы он мне перед смертью исповедался? Я ему повода ревновать не давал, но я же не один на свете.

– Теперь про убийство рассказывай, – приказал Турист.

– Про какое? – Козодоев удивился так искренне, что хозяин кабинета сменил тему разговора:

– Твой друг причинил нам материальный ущерб, и его надо возместить. Ты нам должен.

Турист посмотрел на Счетовода, тот показал три пальца.

– Ты нам должен триста рублей.

– Почему я? – удивился Сергей.

– А кто будет платить? Кайгородова? Мы права беременных женщин соблюдаем и ее ненужными проблемами нагружать не будем. Срок тебе – до понедельника. Если все до копеечки не заплатишь, я тебе не завидую.

– У меня нет денег, – обреченно выдохнул Козодоев.

– Не считай нас за идиотов! – неожиданно жестко сказал Счетовод. – Мы навели о тебе справки. У тебя отец на Севере работает, приличные деньги заколачивает. Надежные люди нам шепнули, что у тебя есть японская куртка, джинсы фирменные. Шарфик на тебе полтинничек как минимум стоит. Не хочешь у матери деньги просить – иди на базар. Продашь свои шмотки и с нами расплатишься.

– Можете меня прямо сейчас насмерть забить, но я вещи продавать не буду, – твердо заявил Сергей. – Я матери не смогу объяснить, куда у меня новая куртка делась. Что мне ей про какие-то долги рассказывать, о которых я ничего не знаю?

– Поступим по-другому, – предложил Турист. – С понедельника выйдешь на «стояк», будешь с моими людьми водкой торговать. Под Новый год навар хороший будет, часть долга отработаешь, а там – посмотрим. Если тебя мое предложение не устраивает, извини, я тебе друзей не выбирал. Волк, помоги ему подняться!

Парни, встретившие Козодоева у подъезда, поставили его на ноги, «заботливо» отряхнули от грязи пальто, вывели на улицу. Пошатываясь, как пьяный, Сергей дошел до угла дома, и его вырвало.

– Что с тобой? – подбежала к нему женщина в рабочем халате. – Парень, ты почему такой бледный? Тебе плохо?

– Я упал, – прошептал Сергей.

– Вася, оставь разгрузку! – крикнула женщина водителю «Москвича»-«каблучка». – Отвези его в травмпункт. Парень, ты как? До больницы доедешь или «Скорую» вызвать?

Заботливая женщина и водитель усадили Козодоева в автомобиль.

– Пососи конфетку по дороге, не так тошнить будет. – Женщина дала Сергею леденец. – Вася, ты его у больницы не бросай.

– Сделаю, Мария Николаевна! – заверил водитель.

Он довез Козодоева до травмпункта, помог зайти в приемное отделение. Через полчаса ожидания в очереди Сергея направили на рентген.

– У вас ребро сломано, – посмотрев на снимок, сказал врач-травматолог. – При каких обстоятельствах вы получили травму?

– Упал неудачно, – неохотно ответил Сергей.

– Упал? – саркастически усмехнулся врач. – Откуда? С лестницы? У вас, молодой человек, все тело в синяках и ссадинах. Так на улице не падают.

– Я с горки упал, – стоял на своем Сергей. – Там бортики ледяные, вот я о них и стукнулся.

– В милицию сообщать будем? – спросила медсестра.

– Нет, – после недолгого раздумья ответил травматолог. – Записывай: «Бытовая травма. Падение на скользкой поверхности. Для дальнейшего лечения рекомендовано обратиться в поликлинику по месту жительства».

– Вы мне гипс ставить будете? – спросил Козодоев.

– При переломе ребер гипс не накладывают, – объяснила медсестра. – Дома попроси маму, чтобы туго перемотала ребра платком, и дыши через раз. Вот рецепт на обезболивающее лекарство.

– Ты больше с крутой горки не катайся! – посоветовал врач. – Сегодня тебе повезло, ребро плевру не пробило, а мог бы умереть от внутреннего кровотечения. Иди, чего тебе объяснять! Справку в поликлинике получишь.

Три дня Сергей мочился кровью. Выписанные врачом таблетки он глотал не по две штуки, а горстями. К воскресенью боль в ребрах утихла, головокружение и тошнота прошли.

– Мама, я выздоровел! – сказал он.

– Может быть, сейчас толком объяснишь, что с тобой случилось? – спросила Римма Витальевна.

– Я поспорил, что на ногах смогу съехать с большой горки на бульваре Машиностроителей. Как летел вниз кубарем, уже не помню. Дипломат где-то там потерял. Мама, да все нормально! Завтра в школу пойду.

– Ты, Сергей, вроде бы взрослый парень, а ведешь себя как несмышленыш. Скажи спасибо, что одним сломанным ребром отделался. Про Быкова никаких новостей нет?

– Говорят, из-за девчонки с собой покончил. Приревновал, что ли…

После ухода Козодоева Турист и Счетовод остались вдвоем.

– По-моему, мы его не дожали, – задумчиво сказал Счетовод.

– Фигня! – возразил хозяин кабинета. – Это как раз тот случай, когда лучше недожать, чем пережать. Если бы мы продолжили его прессовать, он бы начал сознаваться во всем подряд и так бы нас запутал, что мы бы погрязли в собственных домыслах и предположениях. Ты же сам прекрасно видел, что Козлодоев этот – тряпка, ссыкун первостатейный! Пару раз получил по ребрам и дружка своего с потрохами сдал.

– Тебе виднее, – не стал перечить Счетовод.

– Когда этот мальчик валялся у нас в ногах, я понял, что в квартире у Кости мог быть кто угодно, только не этот малодушный ублюдок. Он – слабое звено. Если Быков действительно замешан в убийстве Бурлакова, то это он должен был подниматься в хату, а Козодоев – стоять на стрёме, но никак не наоборот… Но в одном Козлик прав: кто решил покончить жизнь самоубийством, тот в свои планы никого посвящать не будет. Есть люди, которые играют в самоубийство: понты пуляют, но с жизнью расставаться не хотят. У нас в армии один новобранец полез в петлю и даже немного повисел в ней, но табурет из-под себя выбил только после того, как услышал шаги на лестнице. Человек, который бросается с балкона, на постороннюю помощь рассчитывать не может. Это как выстрел в висок – нажал курок, и дело сделано.