Геннадий Сорокин - Убийственный возраст

– Преставилась? – догадалась Капитолина Федоровна. – Ох ты, горе-то какое! Я ведь до Любы дозвониться-то не смогла – телефон не работает…

– Придется с улицы позвонить. – Ефремов не стал больше ничего объяснять и пошел вниз.

«Вот ведь старая карга, – подумал он, – даже в квартиру не пригласила. Но ничего, сейчас она для меня выполнит большую работу – весть о кончине Ефросиньи Ивановны по всему дому разнесет».

Обойдя полквартала, Игорь нашел работающий телефон-автомат, набрал «02».

– Милиция, – ответил безразличный женский голос.

– Добрый день. Это инспектор Ефремов из Ленинского РОВД. У меня дальняя родственница умерла, и я, честно говоря, не знаю, что дальше делать. Адрес? Записывайте…

К возвращению Ефремова на лестничной площадке перед квартирой Ефросиньи Ивановны уже толпился народ, в основном старушки. Никому ничего не объясняя, Игорь открыл своим ключом дверь и первым вошел в помещение. За ним следом – все собравшиеся в подъезде.

– Ой ты, родная наша, на кого же ты нас покинула! – прямо от дверей запричитала Капитолина Федоровна. – Как же мы теперь без тебя жить-то будем?

Ефремов, чтобы не мешать старухам оплакивать соседку, ушел на кухню. Минут через десять к нему присоединились два мужика, судя по разговору – жильцы из соседнего подъезда.

– Надо помянуть покойницу! – Один из них достал из кармана пальто бутылку водки, зубами сорвал пробку, посмотрел по сторонам в поисках подходящей тары.

– Не рановато? – усомнился Игорь.

– Самое то! – заверил мужик. – Чего откладывать? Покойница славной теткой была, я ее, почитай, лет сорок знал. Помнится, когда курить начал, она меня родителям заложила, папаня мне такого ремня задал – в школе целую неделю за парту сесть не мог.

Ефремов достал три граненых стакана, мужик сдвинул их вместе, наполнил до половины.

– Ну, чтобы земля ей пухом! – сказал он и залпом опрокинул стакан.

Игорь вначале сомневался: выпить или нет? Но потом решил: «Сто грамм не помешает. После бессонной ночи надо допинг принять, расшевелиться».

Вскоре пришел участковый из Машиностроительного РОВД и выпроводил всех плакальщиц в подъезд.

– А вы, граждане, кем покойнице приходитесь? – спросил он мужчин на кухне.

– Я прописан здесь, – ответил Игорь.

– Прописан? – почему-то удивился участковый. – Паспорт с пропиской есть?

– Паспорт на работе лежит, с собой только удостоверение.

Игорь показал коллеге раскрытый документ. Участковый мельком глянул в краснокожую книжицу, согласно кивнул, вопросительно посмотрел на остальных мужчин.

– Вы, товарищи, здесь не прописаны? – спросил он. – Ожидайте за дверями.

После ухода соседей участковый сел заполнять протокол осмотра трупа, Ефремов, чтобы помочь ему, собственноручно написал объяснение: «Пришел – обнаружил – позвонил». Вскоре приехал судебно-медицинский эксперт.

– У меня есть история болезни, – сказал Игорь медику. – Вы вскрывать ее будете?

Эксперт полистал выписку из больничной карты, небрежно сунул ее в саквояж.

– В понедельник приезжай, мы ее тебе без вскрытия отдадим.

– До вторника никак нельзя подождать? – Ефремов вдруг испугался, что не успеет за выходные организовать похороны.

– До вторника так до вторника, – согласился судебный медик. – Ты, я вижу, с похоронами в первый раз столкнулся? Как надумаешь забирать, привози гроб и вещи. С санитарами договоришься, они оденут покойницу и тело в порядок приведут.

Через пять минут квартира опустела: участковый ушел в отдел, санитары вынесли тело. Игорь принюхался. После столпотворения в комнате витали запахи старушечьей немощи и, как ни странно, пыли, словно прощавшиеся с телом соседки напоследок вытряхнули в квартире свои старые пожитки.

«Как бы проветрить квартиру, чтобы этот отвратительный запах выветрился? – подумал Ефремов. – Начать курить в комнате? Все жилым духом пахнуть будет».

Постучав, в незапертую дверь вошла женщина, которую раньше Игорь не видел.

– Я соседка по площадке, – робко представилась она. – Теперь вы здесь жить будете? Скажите, когда тетю Фросю прощаться привезут?

– Что за варварский обычай тело взад-вперед по городу таскать? – недовольно спросил Игорь. – Хоронить будем по-современному: из морга – на кладбище. Во вторник, в двенадцать часов, у входа в городской морг все желающие смогут проститься с покойной, а везти ее сюда и всенощные бдения устраивать я смысла не вижу.

– Автобус во сколько подъедет? – уточнила женщина.

– Автобус? – удивился Ефремов. – Я не начальник автобазы, у меня своего транспорта нет. Если жильцы желают организованно выехать на кладбище, тогда надо скинуться и заказать подходящий транспорт.

– Понятно, – не стала спорить соседка. – Поминок тоже не будет?

– Если кто-то возьмет на себя заказ столовой, я оплачу. Здесь, в квартире, поминок не будет.

– Со столовой мы что-нибудь придумаем.

Ефремов присмотрелся к женщине. На вид ей было лет сорок пять или немного больше. Для своих лет она выглядела привлекательно, ухоженно. Игорь обратил внимание, что ногти у соседки обработаны в маникюрном салоне и покрыты свежим бесцветным лаком.

«Лет двадцать назад она была настоящей красавицей, – подумал он. – Сейчас поблекла, но фигура – как у молодой, без нависающего живота и складок жира по бокам».

– Девять дней принято отмечать дома, – осторожно, стараясь не прогневить строгого соседа, сказала женщина.

– Отмечать! – воскликнул Игорь. – Что отмечать? Девять дней – это что, праздник такой? Объясните мне одну вещь. Все у нас в стране получают зарплату и пенсию от советского атеистического государства, но как только речь заходит о покойнике, все тут же начинают вспоминать дореволюционные обычаи и порядки. Какие девять дней, какие сорок? Откуда взялись эти даты? Кто сказал, что их обязательно надо отмечать?

– Я просто… – попыталась оправдаться соседка.

Но Ефремов не дал ей договорить:

– Вспомните свое пионерское детство. Вас из школы строем в церковь не водили? Откуда тогда взялись эти девять дней? Старухи сказали? – Игорь рукой указал на потолок, намекая на Капитолину Федоровну. – Старухи много чего навыдумывают, им никогда не угодишь.

– Дочери Ефросиньи Ивановны сообщили о смерти? – мягко спросила женщина. Чувствовалось, что она еще не решила, как надо вести себя с новым соседом и насколько прочны его права на освободившееся жилище.

– Я эту дочь в больницу не мог дозваться, когда тетю Фросю врачи с того света вытащили, а сейчас где я ее найду? – неприязненно ответил Ефремов. – Кому надо, тот пусть за ней бегает, я больше не буду.

– Хорошо, – согласилась женщина, – мы ей телеграмму дадим.