Михаил Макаров - В понедельник дела не делаются

– Да? – Боря глядел недоверчиво, щурил близорукие глаза.

Он был без своих знаменитых пиночетовских очков с тонированными стёклами.

Потоптавшись в раздумье, следователь отправился в подсказанном ему направлении.

Оперативники молча закурили. Они давно ожидали обыска, действа в подобных случаях обязательного. По логике вещей прокуратура должна была нагрянуть на следующее утро после возбуждения дела и Андрейкиного задержания.

Поэтому до четырёх утра Титов с Маштаковым разгребали «Авгиевы конюшни».

От неведомых предшественников отыскался кулацкий обрез трёхлинейки с приржавевшим затвором. Его искалечили молотком, приклад изрубили в лучины и бросили в мусоросборник.

Две пачки охотничьих патронов отправили туда же, хотя было и жаль добра. Но думать, куда его можно перепрятать побыстрее и понадёжнее, просто времени не было. Ещё две «газульки» левые нашлись, приблудившиеся. «Перфекта» и «бульдог».

Ещё – выкидуха и тесак в деревянных ножнах. Этот металлолом унесли с глаз долой, хоть теперь и не существует уголовной ответственности за хранение газового и холодного оружия.

Документы, чёрную бухгалтерию, самое наиважнейшее, за что при профессиональном наступательном подходе следствия им могли присовокупить пару должностных преступлений, выскребали по всем сусекам. На чём легче всего угореть сотруднику уголовного розыска? На укрытом от регистрации преступлении. Сейчас, конечно, времена новые, заявки о преступлениях в дежурной части не жмут. Дежурные буквально выхватывают заявки из рук едва успевших поставить одну ногу на порог милиции потерпевших. Дежурные водят их непослушными от потреблённого суррогатного алкоголя руками, помогая написать заявления о совершенных в отношении них уличных разбоях и грабежах. Дежурные вынуждены даже носить на груди бейджики со своими фотографиями и полными анкетными данными и вручать заявителям талоны-уведомления. «Люди даже вынуждены вставлять себе золотые зубы!» [130] Цитата из кинофильма «Калина красная». , как говаривал покойный Шукшин Василий Макарович.

Хотя сами оперативники группы по тяжким заявления от граждан не принимали, в процессе работы у них скапливалась информация о преступлениях латентных. О которых потерпевшие по различным причинам заявлять не желали. Первой причиной нежелания было – «затаскают»!

Рабочие записи данных потерпевших, времени и обстоятельств совершенных на них нападений, приметами преступников и описанием похищенного шли в ход, когда брали группу, и начинал разматываться клубок прежних подвигов. Это было куда эффективней обращений в средства массовой информации… «Помогите следствию!»

Вот и по последней группе малолеток из чёрной бухгалтерии оперативников, хранившейся в коробке за батареей центрального отопления, один эпизодик по сто шестьдесят первой [131] Статья 161 УК РФ – грабёж. пристегнулся.

Аналогичная нереализованная информация имелась и по изнасилованиям. Конспекты бесед с потерпевшими женщинами. Время, место, способ, приметы. В большинстве самые скудные…

Отсутствие письменных заявлений по делам публичного обвинения не освобождало оперов от обязанности штамповать эту информацию.

– Нет заявки, пиши рапорт! Даже если человек ничего не хочет…

– Гадство, да его потом к нам на аркане не притащишь!

Дебилизм голимый. Ну давайте всё подряд регистрировать и всё документировать! Заводить ОПД, писать по каждому делу многостраничные планы ОРМ, на каждый чих составлять справки, агентурные сообщения, рапорта… Ещё надо успевать отписываться на отдельные поручения следователей, сочинять по собственным косякам заключения служебных проверок… А в месяц ещё как минимум четыре суточных дежурства каждому достается.

А работать когда, спрашивается, по своей линии?

В общем, при наличии фантазии и желания проблемы любому оперу можно при санкционированном обыске создать реальные.

В своей прошлой прокурорской жизни Маштаков такими шансами не разбрасывался. Несколько раз приходилось ему проводить обыски в милицейских кабинетах, и никогда он не приходил в одиночку.

Двое всегда лучше, чем один. И, вопреки правилам математики, «два» превышает «один» больше чем вдвое. Такое следственное действие как обыск есть особенное психологическое противостояние. Потому что проводится оно на чужой территории, где и численное, и энергетическое превосходство на противоположной стороне.

Свой кабинет напарники вычистили стерильно. Даже из глубины полатей встроенного шкафа вытащили все пустые бутылки, покрывшиеся, как в графских подвалах, слоем мягкой пыли.

– О-о-о, «Пшеничная»! «Из отборных сортов пшеницы».

Сколько уж лет такую не продают? – Тит вертел в руках бутылку с крестьянским пейзажиком на этикетке. – Миш, сколько такая стоила?

– Пять двадцать пять, – не задумываясь, сказал Маштаков и чихнул. – Правильно!

А если по-честному – конечно, настроение у них было отвратительное. Из рук всё вываливалось. С утра вот планировали вместе с «рубоповцами» навалиться на вооружённый разбой на Станко, там «шестой отдел» нарыл интересную информацию. И вот вам, здравствуйте! Вы не ждали нас, а мы припёрлися…

– Лёх, ты позвони Давыдову, скажи, что мы задержимся, – Маштаков положил голову на стол, отчего губы у него расквасились, как у клоуна.

Он представлял, как в это же время на параллельном курсе Боря Винниченко, заложник возложенной на него ответственной и неблагодарной задачи, пробивается в приёмной к начальнику управления, у которого как раз проводится утренняя оперативка руководителей служб и подразделений.

– …Да я в натуре говорю, Денис, никакого мне понта нет свистеть, обыск у нас! Ну не щас, через пять минут начнётся. Как закончится, мы сразу подскочим. Если, конечно, нас не закроют, – Титов хорохорился, но глаза при этом имел невесёлые.

После урока с Рязанцевым, преподанного им прокуратурой, было о чём задуматься. Кстати, сегодня на десять у Андрейки – обжалование ареста.

«С чем чёрт не шутит?!»

В прошлую пятницу, в обед, в кабинете у Птицына собрались «мозговики» – думу думать за адвоката для Андрейки.

Денег на адвоката набрали пока пять штук, три – родители Рязанцева, пятьсот принесла его зарёванная подруга, остальные, пустив по кругу шапку, собрали с личного состава розыска кто сколько сможет.

– Чего думать?! – горячился Борзов. – Нанимаем Рудика Щеглова! Он наших кровей, мент по жизни, не продаст. Смотрите, какой он стал популярный, нарасхват!

Замначальника КМ перевёл взгляд на Маштакова. Птицын понимал, что в этой материи из них всех лучше разбирается Миха как бывший следователь и прокурор, который в суде выступал. Сыщики, они такого зверя – адвоката – редко на своей тропе встречают.