Камилла Лэкберг - Проповедник [litres]

– Мы не знаем, – сказал Роберт. – Но кто бы этот подлец ни был, он за это поплатится!

Он ударил по подлокотнику и ненадолго вышел из шокового состояния. Сольвейг промолчала.

– А кстати, какого черта ты здесь делаешь? – спросил Роберт, только сейчас сообразив, насколько странно, что кузина, с которой они никогда напрямую не общались, явилась в больницу.

– Я… мы… я, – пролепетала Линда, подбирая слова, чтобы описать их с Юханом отношения. К тому же ее удивило, что Роберт ничего не знает. Юхан, правда, говорил, что не рассказывал брату об их отношениях, но она все равно думала, что хоть что-нибудь он наверняка говорил. Если Юхан хотел сохранить их отношения в тайне, это свидетельствовало о том, насколько они, вероятно, были для него важны. Поняв это, она вдруг устыдилась.

– Мы… немного общались, Юхан и я. – Она тщательно рассматривала свои ногти с идеальным маникюром.

– Что? Общались? – Роберт посмотрел на нее растерянно. Потом он понял. – Вот оно что, вы общались… О’кей… – Он усмехнулся. – Ну надо же. Братец. Черт возьми, каков ловкач. – Затем, когда он вспомнил, почему они здесь, смех застрял у него в горле и на лицо частично вернулся шок.

Проходили часы, а они все трое молча сидели в ряд в унылой комнате для ожидающих, и каждый звук шагов в коридоре заставлял их испуганно искать глазами врача в белом халате, который придет к ним с приговором. Сами того не зная, они все трое молились.

Когда рано утром позвонила Сольвейг, он сам удивился сочувствию, которое испытал. Вражда между семьями продолжалась так долго, что неприязнь уже стала второй натурой, но когда он услышал о состоянии Юхана, вся былая враждебность улетучилась. Юхан – сын его брата, его плоть и кровь, остальное перестало иметь значение. Тем не менее ехать в больницу казалось не совсем естественным. Почему-то это представлялось неким лицемерным жестом, и он был благодарен, когда съездить вызвалась Линда. Габриэль даже оплатил ей такси до Уддеваллы, хотя в обычных случаях считал езду на такси верхом экстравагантности.

Габриэль в растерянности сидел за своим большим письменным столом. Весь мир, казалось, перевернулся с ног на голову, и становилось только хуже и хуже. Было такое ощущение, будто кульминация пришлась на последние сутки. Якоба забрали на допрос, обыск в Вестергордене, всю семью заставили сдавать кровь на анализ, и вот теперь Юхан в больнице, на грани жизни и смерти. Надежное существование, выстраиванию которого он посвятил всю жизнь, рушилось у него на глазах.

Он смотрел на свое лицо, отражавшееся в висящем на противоположной стене зеркале, так, словно видит его впервые. В каком-то смысле так оно и было. Габриэль сам видел, насколько постарел за последние дни. Из взгляда ушла энергия, лицо покрылось морщинами озабоченности, а обычно тщательно причесанные волосы были всклокочены и утратили блеск. Приходилось признать, что он разочарован в самом себе. Он всегда представлял себя человеком, закаленным трудностями, на которого в тяжелые минуты могут полагаться остальные. Но вместо этого сильной из них двоих оказалась Лайне. Возможно, Габриэль на самом деле всегда это знал. Возможно, она тоже знала, но позволяла ему сохранять иллюзию, понимая, что так он будет счастливее. Его наполнило чувство спокойной любви, пребывавшее глубоко скрытым под его эгоцентричным презрением, а теперь получившее возможность вырваться наружу. Возможно, из всего этого бедствия все-таки произрастет что-то хорошее.

Его размышления прервал стук в дверь.

– Заходи.

Лайне осторожно вошла, и он еще раз отметил, какая в ней произошла перемена. Исчезли нервное подергивание лица и беспокойное заламывание рук, она даже казалась выше ростом, поскольку выпрямилась.

– Доброе утро, дорогая. Ты хорошо спала?

Она кивнула и села в одно из кресел, предназначавшихся для приходивших к нему в кабинет посетителей. Габриэль посмотрел на нее изучающим взглядом. Круги вокруг глаз противоречили ее утвердительному ответу. Тем не менее она проспала более двенадцати часов. Накануне, когда она вернулась домой после того, как забрала Якоба из отделения полиции, он почти не успел с ней поговорить. Она только пробормотала, что очень устала и ушла спать к себе в комнату. Габриэль почувствовал: что-то готовится. Лайне ни разу не взглянула на него с тех пор, как вошла в комнату, а только пристально изучала свои туфли. У него в душе нарастало беспокойство, но сначала ему пришлось рассказать ей про Юхана. Она отреагировала с удивлением и сочувствием, но все же казалось, будто слова не полностью доходят до нее. Ее мысли занимало что-то настолько основополагающее, что даже избиение Юхана не могло заставить ее сосредоточиться на чем-то другом. Тут уже все аварийные лампочки замигали одновременно.

– Что-нибудь случилось? Что-нибудь произошло вчера в полиции? Я вчера вечером разговаривал с Маритой, и она сказала, что они отпустили Якоба, а значит, полиция едва ли может иметь… – Он толком не знал, как продолжать. Мысли вертелись в голове со страшной скоростью, и он отбрасывал одно объяснение за другим.

– Нет, с Якоба подозрения сняты полностью, – сказала Лайне.

– Что ты говоришь! Но это же прекрасно! – Он просиял. – Как… что же тебя…

Все то же мрачное выражение лица, и Лайне по-прежнему не смотрит ему в глаза.

– Прежде чем мы перейдем к этому, есть еще кое-что, что тебе следует знать. – Она поколебалась. – Юханнес, он… он…

Габриэль нетерпеливо заерзал в кресле.

– Ну, что с Юханнесом? Речь об этом злосчастном вскрытии могилы?

– Да, можно сказать, что да. – Новая пауза вызвала у Габриэля желание встряхнуть жену, чтобы заставить ее наконец сказать то, что она пытается сформулировать. Потом она сделала глубокий вдох, и слова полились из нее таким бурным потоком, что он едва мог расслышать, что она говорит. – Они рассказали Якобу, что исследовали останки Юханнеса и установили, что он не покончил с собой. Его убили.

Габриэль выронил карандаш, который держал в руке, и тот упал на стол. Он посмотрел на Лайне так, будто она лишилась рассудка.

– Да, я знаю, что это звучит полным безумием, – продолжила она, – но они явно совершенно уверены. Юханнеса кто-то убил.

– Они знают кто? – только и смог он произнести.

– Естественно, не знают, – огрызнулась Лайне. – Они только что это обнаружили, а учитывая, как много прошло лет… – Она развела руками.

– Да, вот это новость. Но расскажи побольше о Якобе. Они извинились? – с неприязнью в голосе спросил Габриэль.

– Как я сказала, его больше не подозревают. Им удалось доказать то, что мы и так знали, – фыркнула Лайне.

– Да уж, ничего неожиданного, это был только вопрос времени. Но как…