Рэндалл Силвис - Прогулки на костях [litres]

Конец туннеля приближался, мальчик стоял у входа, окутанный дымкой рассвета, но все еще весьма четкий в глазах Демарко. Он повернулся спиной к приближающемуся мужчине, поднял руку и указал на приглушенный свет.

Запыхавшись, с жаром в груди, Демарко остановился у входа в туннель. Там, в сизом рассвете, в профиль к нему сидела обнаженная женщина, подняв колени и обхватив их руками, печальная и замерзшая, так ужасно замерзшая. Демарко буквально ощутил в воздухе ее голод, ее страх и пустоту, холодок пробегающего отчаяния. Он заплакал, опустошенный ее горем, слишком ослабевший, чтобы двигаться.

«Смотри!» – раздался в его голове громкий голос мальчика. Демарко обернулся – зверь прыгал вперед с горящими глазами и открытой пастью. Через несколько секунд он прыгнет на них.

«Быстрее!» – сказал мальчик.

Демарко растерялся, замешкал – куда идти, куда спешить? Спасти девушку? Спасти мальчика? Отступить назад в темноту и спасти себя, вернуться к Джейми, ожидающей его в постели? Но ждала ли она? Демарко не был уверен, ведь он сейчас так далеко, это же было много лет назад, он не мог мыслить ясно. Она была всего лишь сном?

Зверь уже почти дошел. Всего две секунды, и он выйдет из решетки. Демарко чувствовал его дыхание, вонь гнилого мяса. Он потянулся к мальчику, но понял, что остался один. Прищурившись, он услышал, что в тумане плачет ребенок, рванул вперед, а зубы зверя вот-вот вонзятся в него, и упал, оступился в скользком мраке…

Он проснулся, хватая ртом воздух, подняв руки и растопырив пальцы, готовясь к удару… Сквозь занавески мягко светила луна. Джейми равномерно дышала рядом с ним.

Он принял сидячее положение. Отчаянно пытался замедлить дыхание. Оглянулся вокруг себя, все еще ожидая увидеть где-то мальчика. Голубые цифры будильника на прикроватном столике показывали 03:36.

Спустя несколько минут он все еще сомневался. Это реальность или сон? Постепенно он выбрался из кровати. Боксеры и футболка. Ладно, это нормально. Он достал свое оружие сверху шкафа и вытащил его из кобуры. Он прокрался к порогу, выглянул наружу. Коридор, бабушкин дом. Знакомый запах. Знакомый ковер на полу.

Затем вниз, на цыпочках в приглушенном свете. Он подошел к входной двери, тихо открыл ее, не уверенный в том, что будет за ней простираться.

Обычная ночь. Двор в лунном свете, запах цветов. Воздух не был прохладным, но все же освежал. Рай остался на своем месте.

Джейми проснулась и увидела, что другая сторона кровати пуста, простыня под ее рукой была уже прохладной. Она выбралась из постели, натянула огромную футболку и тихонько спустилась вниз, прислушиваясь к любым звукам, которые могли бы означать его присутствие. Но дом был безмолвен, никакого света, чтобы разбавить естественный полумрак. Она нашла его спящим за кухонным столом – голова на руках, раскрытый ноутбук в нескольких дюймах от его головы, но экран погас, рядом желтый блокнот. Его «Глок» лежал в центре стола. Единственное окно выходило на север, поэтому свет в «еще-не-шесть-утра» был мягким и рассеянным. Она наклонилась над его плечом, чтобы прочесть написанное.

132 Кларенс Эрл Коутс,

Западный Пайн-Элизабеттаун, Кентукки

Антуанетта/Тони, 4617, старшая школа Клиффорд, Карбондейл, Иллинойс

Семейная стоматология Шони Хилз,

438 по шоссе Максвелл

Она подвигала мышкой, и экран загорелся. Онлайн-карты, маршрут из Абердина в Карбондейл, Иллинойс. Семьдесят восемь и три десятых мили.

Она подошла к стойке, вылила остатки вчерашнего кофе в раковину, сполоснула кофейник и начала заниматься свежим кофе. В холодильнике оставались только три яйца, но еще толстый кусок ветчины. Когда она потянулась за яйцами, послышался скрежет отодвигаемого стула. Она обернулась и увидела, что Демарко встает.

– Приветик, – сказала она.

– Угу, – промычал он и поплелся из кухни.

К тому времени, как она уже взбила яйца, наверху послышался шум душа и журчание воды, стекающей вниз по трубе в стене, так что она еще очистила и нарезала печеную картошку и положила ломтики на чугунную сковородку своей бабушки вместе с нарезанным луком и сладким перцем. Когда все поджарилось, она выложила еду на тарелку и поставила ее в духовку, чтобы не остыла. Когда ветчина была готова и разложена на тарелке в духовке, из спальни доносились шаги Демарко, скрипели старые половицы, поэтому она очистила сковородку, расплавила на ней ложку масла и вылила яйца.

Она выкладывала на тарелку сырный омлет с ветчиной и картошкой, когда Демарко спустился с лестницы – чистый, побритый и полностью одетый, не считая ботинок. Она вручила ему огромную чашку кофе и чмокнула в щеку.

– Не мог заснуть? – спросила она.

– Я поспал, – ответил он. – Только почти в вертикальном положении.

– И что сподвигло тебя спуститься сюда при оружии?

– Плохой сон, – сказал он.

– Не хочешь об этом поговорить?

– Я в порядке, – он отодвинул стул и сел. – Это все для меня?

– Если сможешь один съесть.

– Может, тебе стоит присоединиться?

– Как галантно, – заметила она.

Джейми взяла два набора приборов из шкафчика и положила их на стол, затем села рядом с ним и подвинула тарелку на середину.

– Планируешь съездить в Иллинойс? – спросила она.

– Мгм, – промычал она.

– Зачем?

– Ммм, пахнет вкусно. Я люблю мясо.

Она взяла нож и начала разрезать ветчину на маленькие кусочки. Разговор может подождать. За последние две недели она поняла, что по утрам они оба обычно быстро встают и полностью просыпаются где-то за пару минут, но при этом ему требуется чуть больше времени, чем ей, чтобы начать разговаривать. Она однажды услышала, как он ответил их командиру, когда тот предложил, чтобы Демарко больше общался с молодыми полицейскими, что «человеческое общение сильно переоценено». Она вспомнила эту фразу и улыбнулась, пока они завтракали.

Для мужчины, подумала она, он был тихим и аккуратным, почти дотошным за едой. Никакого громыхания вилки, никакого чавканья или причмокивания. Его манеры были почти женственными, то, как он протыкал вилкой кусочек ветчины, а затем заедал его кусочком подрумяненной картошки.

Может быть, однажды она спросит, откуда у него такие манеры. «Наверное, от мамы», – подумала она. Джейми все еще мало знала о его семье, только то, что они были бедными и жили в арендованном трейлере, что его отец часто отсутствовал, иногда бывал жесток, а мама любила его и была заботливой, когда не впадала в депрессию или не пила. Он потерял отца в пятнадцать лет; ему выстрелили в грудь, нападавшего не нашли. Мать покончила с собой пять лет спустя, вскоре после Рождества 1989 года, когда Демарко служил в Панаме – мальчик с ружьем.