Ханс Русенфельдт - Провал [litres]

Мужчина пошел к Чельману, который смотрел то на Себастиана, то на мужчину. Его глаза говорили, что он не верит в то, что двадцати очков хватит. Он выглядел совершенно перепуганным и, когда мужчина приблизился и потянулся за висевшим у него на шее плакатом, так отшатнулся, что стул чуть не опрокинулся. Устремив взгляд на Себастиана, мужчина перевернул плакат, чтобы тот смог прочесть.

Две черные двойки. Двадцать два. 22.

Себастиан закрыл глаза и опустил голову. Из него вышел весь воздух. Все это время он находился под бóльшим прессом, чем осознавал. Теперь он чувствовал полную опустошенность. Он слышал собственное дыхание, короткое, прерывистое, будто он начинает плакать.

Что же делать? Что он может сделать?

Он пошел на высокую ставку. Рассчитывал суметь вызвать реакцию. Но недооценил противника, и теперь расплачиваться придется кому-то другому.

– Хоть ты и намного умнее меня… – услышал он произнесенные с явным удовлетворением слова мужчины. Себастиан медленно опять поднял голову и увидел, как мужчина подошел к матерчатой сумке, лежавшей на полу возле одной из стен. Раньше Себастиан ее не замечал.

– Это не имеет никакого отношения к уму… – снова попытался Себастиан. – Ты по-прежнему остаешься динозавром, который не понимает, что пребывает на грани искоренения.

Он чувствовал, что сейчас может говорить что угодно. Хуже ситуация все равно не станет.

– Теперь со мной пресса. Мои идеи публикуют.

Себастиан сухо усмехнулся.

– Поздравляю. Газеты – это следующие динозавры, которые вымрут.

Мужчина достал что-то из сумки. Что именно, Себастиан толком не видел, но едва ли нечто хорошее, поскольку он с предметом в руке решительным шагом направился обратно к Чельману.

– Я прав, и ты это знаешь! – крикнул Себастиан. Мужчина, похоже, его даже не услышал. Чельман кричал теперь из-за кляпа во все горло и отчаянно пытался уклониться. – Эти молодые люди, черт побери, намного умнее тебя. Они поняли, подстроились, развились. Ты же остановился на уровне средней школы.

Мужчина не поддался на провокацию. Чельман предпринял последнюю попытку уклониться, что привело лишь к тому, что на этот раз он действительно опрокинул стул и тяжело упал на пол.

– Не делай этого… – взмолился Себастиан, когда мужчина подошел к Чельману, который теперь лежал на боку и неотрывно смотрел на Себастиана полными слез глазами.

– Не надо, пожалуйста. Я был неправ. Я сделаю заявление и скажу это. Поддержу тебя. Публично. Обещаю.

Мужчина взглянул на него с кривой усмешкой, которая показывала, что он ни на секунду не верит Себастиану. Потом он опустился на колени, приставил к виску Чельмана предмет, который, как теперь вычислил Себастиан, был пневматическим пистолетом, и нажал на курок.

Чельман затрясся в мощных судорогах, а затем полностью затих и больше не шевелился. Только что излучавшие страх глаза погасли, еще мгновение они смотрели прямо перед собой, а потом запали внутрь, поднялись и закатились.

Мужчина встал, отряхнул колени и пошел обратно к лежавшей возле стены сумке. Себастиан почти не обратил на это внимания. Он не мог оторвать взгляда от мертвого тела Чельмана, которое, казалось, расплывалось у него перед глазами, пока он не осознал, что плачет. Теплые слезы текли по щекам.

Услышав металлический звук открывающейся двери, он заморгал, чтобы стряхнуть слезы. Мужчина стоял в дверях с сумкой в руке. Он посмотрел на помещение, на Себастиана, на Чельмана и затем снова на помещение, будто хотел увериться в том, что никогда не забудет увиденное. Потом он с некоторым удовлетворением кивнул и вышел.

Дверь за ним захлопнулась. Себастиан остался сидеть. Он смотрел на Чельмана. Из отверстия в виске вытекала маленькая струйка крови, оставляя красный след на лбу.

Выстрелил в него мужчина в балаклаве.

Но убил его Себастиан.

Красная машина Кристиана Саурунаса двигалась с законной скоростью семьдесят километров в час по шоссе Фрёсундаледен. Он не намеревался попасть в руки полиции за нечто столь банальное как превышение скорости.

Пока все шло по плану. Его атаковали, он отреагировал и выиграл.

Себастиан Бергман ошибался.

Конечно, речь идет об умственных способностях. О желании и умении набираться информации и знаний. На разных форумах в Сети это понимали все больше и больше, и их примеру, медленно, но верно, следовала даже более серьезная пресса.

После выпада Себастиана Бергмана в передовице газеты «Свенска дагбладет» этой теме посвятили один столбец. Там, естественно, осуждали все убийства, насилие и выражали сочувствие родным и близким жертв и так далее, и тому подобное, но все-таки хотели попытаться рассмотреть вопрос в другой плоскости.

Невзирая на то, что он совершил, сосредоточиться на его словах.

Только потому, что кто-то для донесения своей идеи прибегает к жутким и непростительным методам, сама идея не обязательно должна быть ошибочной. Во времена, когда шведская школа отстает, когда предприятиям трудно найти работников высшей квалификации, когда Швеция проигрывает в конкурентной борьбе, какие же образцы для подражания выдвигаются на передний план?

Именно этого он и хотел добиться. Начать дискуссию, дать людям понять, что происходит, пробудить их от внушаемой рекламными паузами дремоты и заставить разглядеть поверхностность.

Отстойные знания, сказала бы сердитая молодежь.

Он свернул с шоссе. Скоро он будет дома. Время для краткого отдыха и расслабления. Но недолго. Необходимо продолжать. Раньше, чем ему бы хотелось, но, в виде исключения, он не сможет сам выбирать время и место.

Он увидел, как едущая по встречному направлению полицейская машина свернула налево, на Строквэген. Собственно, ничего необычного, но стал проявлять все больше внимания к тому, как передвигается в его районе полиция. Все-таки он действовал совершенно открыто и не знает, что именно известно полиции. В утренней программе ТВ4 говорили, что интервью Бергмана производит такое впечатление, будто полиция в отчаянии, но сам он этого не знал. К тому же это было не самым увлекательным в передаче. По-настоящему интересно стало, когда одна из гостей – женщина с длинными крашенными хной волосами, которую Давид не знал, перед самым перерывом на рекламу сказала:

«А не можем ли мы немного обсудить то, что говорит этот убийца?», – а ведущая программы ответила:

«Да, конечно, только не сейчас, поскольку мы должны ненадолго прерваться для рекламы. Мы скоро вернемся».

Потом пошла реклама и анонсы их собственной продукции, а когда они вернулись к уютной обстановке утренней студии, рыжеволосая гостья отсутствовала, и представили новые темы.