Арне Даль - В толще воды

Бергеру показалось, что сердце стало биться медленнее. Дурные предчувствия – самое мягкое, что можно сказать о наполнивших его ощущениях.

Он не ответил, подошел ближе к компьютеру, на котором Ди уже включила видеозапись.

Бергер тут же узнал место.

Камеру, должно быть, установили на фонарном столбе по другую сторону моста Флоттсундсбрун. Довольно высоко. Вскоре в кадре появился мужчина, сильно хромающий, даже с такого расстояния было хорошо видно большое пятно крови на его светлых брюках. Если приглядеться, можно было различить и очки с толстыми линзами. Без сомнений, это был Карстен. Вдруг он остановился. Посмотрел в сторону, что-то заметил. С большим трудом наклонился, поднял какой-то предмет. Лишь когда он поднялся на мост, стало видно, что это большой камень. Карстен еле тащил его. И все-таки он поднялся с камнем на мост, примерно на середине остановился, положил камень. Размазал кровь по перилам, достал из кармана какой-то бинт, быстро перевязал кровоточащую рану. А потом бросил камень в реку, и, как показалось, полетел вместе с ним на лед.

Буквально минуту спустя на мост поднялся еще один мужчина. Бергер с трудом узнал себя. Человек дошел до места, свесился через перила, потом опустился на колени, тяжело дыша, посмотрел на прорубь, в которой исчез Карстен. Потом заплакал.

Покинул мост. Исчез из зоны видимости.

И тут что-то произошло.

Ловким акробатическим движением Карстен Бойлан снова вскочил на мост и какое-то время лежал там, совершенно изможденный, в луже собственной крови. Затем поднялся и поплелся обратно по своим же следам.

– Вот дьявол! – воскликнул Бергер. – Он же должен был замерзнуть.

– Должно быть, он висел под мостом, – предположила Ди.

– Цирковой артист, – сказал Бергер.

– К сожалению, это еще не все. За пару минут до того, как я тебе позвонила, мне пришло письмо от Рейдара Кошвика.

– Кто это еще такой?

– Рейдар Кошвик – церковный сторож на острове Альнё.

– Альнё? В шхерах?

– Да, только не в наших. Гораздо меньше. Недалеко от Сундсвалля. Рейдар Кошвик следит там и за старой, и за новой церквями. И вот на скамье в старой церкви он нашел это.

На мониторе появилась размытая фотография. Маленький конверт, в какие обычно кладут поздравительные открытки. На конверте было написано: «Сэму Бергеру! Важно! Переслать по электронной почте desire.rosenkvist@polisen.se».

– Почему тебе? – воскликнул Бергер.

– Как ты уже сказал – никакой слежки со стороны СЭПО. Карстен видел нас вместе там, в провинции. Он понял, что мы достаточно близки.

– А содержание?

Ди внимательно смотрела на своего бывшего начальника, пытаясь определить, как он отреагирует. Потом перелистнула на следующий, такой же размытый снимок. Это была сама открытка. На ней – обведенная в кружок пятерка.

Письмо номер пять.

– Черт, – выругался Бергер.

Ди выдержала паузу, затем переключила на следующую фотографию. Представляющую собой обратную сторону открытки.

Очень аккуратным миниатюрным почерком было написано следующее:

« Gibraltar as a girl where I was a Flower of the mountain yes when I put the rose in my hair like the Andalusian girls used or shall I wear a red yes and how he kissed me under the Moorish wall and I thought well as well him as another and then I asked him with my eyes to ask again yes and then he asked me would I yes to say yes my mountain flower and first I put my arms around him yes and drew him down to me so he could feel my breasts all perfume yes and his heart was going like mad and yes I said yes I will Yes ». [15] Гибралтар, где я была девушкой и Горным цветком да когда я приколола в волосы розу как делают андалусские девушки или алую мне приколоть да и как он целовал меня под Мавританской стеной и я подумала не все ли равно он или другой и тогда я сказала ему глазами чтобы он снова спросил да и тогда он спросил меня не хочу ли я да сказать да мой горный цветок и сначала я обвила его руками да и привлекла к себе так что он почувствовал мои груди их аромат да и сердце у него колотилось безумно и да я сказала да я хочу Да. ( англ .)

– О боже! – взвыл Бергер.

Кровь застыла в его жилах.

– Как я уже говорила, мне не хватает множества деталей пазла, – сказала Ди. – Но я явно чувствую южный ветер.

– Ты вообще о чем? – вскричал Бергер.

– Там, где он здоров, – продолжала Ди. – Или, по крайней мере, способен отличить сокола от цапли.

– Что?

– Гамлет, – пояснила Ди. – « I am but mad north-north-west. When the wind is southerly, I know a hawk from a handsaw ». Ты сказал, что «как андалусские девушки» было написано на предыдущей открытке, я погуглила и нашла, что это заключительные слова романа Джеймса Джойса «Улисс». Поток сознания Молли Блум.

Бергер начал ходить кругами по кабинету Ди. Как будто хотел выпрыгнуть из собственной кожи.

– Мы должны были это понять, – прошипел он. – Северокорейцы. Они бы не добрались до Ландсорта, если бы Карстен не сообщил им, когда и где пройдет аукцион.

– Как мы уже констатировали, он мог позвонить по дороге на мост, до своей гибели. Это не твоя вина, Сэм. А вот что касается действий…

– Каких действий?

– Будущих. Плана действий. Это тебе придется взять на себя, причем сейчас. Прямо сейчас. Хватит скулить, пора действовать.

Бергер остановился. Понял, насколько она права. Усилием воли остановил беспорядочную круговерть мыслей. Настроился так, как должен был.

Теперь у него не было сомнений в том, что Молли у Карстена.

– Адвокатское бюро Pantoja & Puerta . Ты готова отправиться на юг, Ди?

Она фыркнула. Указала куда-то в сторону двери.

Там стоял упакованный чемодан.

– When the wind is southerly [16] При южном ветре ( англ .). , – сказала она.

Четверг, 10 декабря, 16:18

Балкон Европы.

Он был прекрасен в лучах послеобеденного солнца.

Последний форпост Европы. Гигантская терраса над крутым склоном. Внизу из по-декабрьски ярко-синего моря возвышаются скалы. Смелая молодежь забирается на эти огромные уступы и ныряет с них, кувыркаясь в воздухе. А за ними только море.

И Африка.

Важна была каждая секунда. И все-таки они не могли оторваться от открывающегося с балкона вида.

Какое-то время они сидели под солнцем, собираясь с силами. И это тоже Европа. Бергер поймал себя на мысли: настоящая Европа.

Это была его первая сознательная мысль с тех пор, как они приземлились в аэропорту Малаги и он понял, что город Нерья находится в другой стороне. Они отправились на восток вдоль южного побережья Испании, в сторону от Гибралтарской скалы. Но тут уж ничего не поделаешь.

На мгновение Ди закрыла глаза, с благодарностью принимая солнечный дар. Если она не погибнет здесь, может, стоит остаться на пару дней. А что – в том, чтобы окунуться в море в декабре, есть своя прелесть. Отправить фотографии Люкке и Йонни. Так она размышляла пару секунд. Потом спросила:

– Может быть, нам стоит подумать о том, почему Карстен написал письмо номер пять и адресовал его именно тебе? Не так давно он пытался отстрелить тебе жизненно важные органы…