Владимир Турунтаев - Имитация

— Конечно! — согласно кивнула Савина, глядя на следователя с тревогой и недоверием, явно ожидая подвоха с его стороны.

— Вы настойчиво советовали мне вызвать Орлинкову на откровенный разговор о Карташове и таким образом помочь ей сделать второй шаг. Но было уже поздно.

— Что ж, если сами вовремя не догадались…

— К сожалению, вы правы, такого развития событий никто из нас не ожидал, — скорбно признался Брянцев. — А все потому что до вчерашнего дня у следствия не было достаточно четкого представления о личности убийцы.

Напряжение, отражавшееся на лице Савиной, казалось, достигло кульминации.

Брянцев поминутно смотрел на часы. Филипп как в воду канул. Следовать дальше заранее заготовленному сценарию было слишком рискованно, без завершающего внезапного появления Филиппа с газетным свертком все старания пойдут насмарку…

— …Зачем же тогда вы меня терзаете? — всхлипнула Савина и поднесла к глазам платок.

Поздно, подумал Брянцев в отчаянии. Поздно отступать от сценария. Будь что будет, решил он.

— Ангелина Федоровна, весьма сожалею, но вы меня неправильно поняли. Разве я сказал, что следствие приняло вашу подсказку относительно личности убийцы? Нет, мы разрабатываем свою версию. Усыпив Миронова…

— В конце концов, это смешно! — выкрикнула Савина. — Даже мысль такая не приходила в голову!

— Усыпив Миронова, — невозмутимо продолжал Брянцев, — вы незаметно вышли из общежития, прихватив записную книжку Карташова, а пистолет уже находился в вашей сумочке. Совершив убийство Орлинковой, вы оставили записную книжку возле трупа как улику против ее владельца. А у Карташова, к тому же, и алиби не оказывалось, об этом позаботилась небезызвестная вам Лариса.

— Первый раз слышу!..

Брянцев пропустил эти слова мимо ушей.

— …Таким образом, вы на этот раз решили подставить Карташова, как до этого пытались подставить Маковкину…

— Да, конечно! И я же познакомила ее с Карташовым! — язвительным тоном выкрикнула Савина, тыча пальцем в сторону следователя.

— Это не установлено, — честно признался Брянцев. — Вполне возможно, что их знакомство не было вами предусмотрено. В отличие от вашего собственного знакомства с Мироновым, которого вы подкараулили возле милиции, находясь в машине вместе с хорошо известным вам Александром Жуковым, телохранителем гражданина Иконникова.

Савина указала глазами на коробочку сигарет, оставленную Филиппом на подоконнике:

— Мне надо закурить.

Брянцев поднялся из-за стола и подал ей сигареты. Савина, не спрашивая разрешения, вытянула три штуки.

— Ну, что скажете? — спросил Брянцев, когда она закурила.

— Все это ваши фантазии, — Савина агрессивно вскинула носик. — Ничего такого и в помине не было. Не знаю я никакого Жукова!

— И дубленку Маковкиной вы не надевали после того, как совершили убийство своего шефа?

Брянцев не торопясь достал из кейса пару фотографий Изольды Маковкиной и протянул подозреваемой:

— Объясните, с какой целью вы фотографировали гражданку Маковкину?

— Я ее фотографировала? — сильно побледнев спросила Савина, стараясь придать голосу удивленную интонацию, но голос у нее внезапно сел до шепота, и фраза прозвучала без всякого выражения, а в глазах отразился страх.

— Негативы были обнаружены у вас дома во время обыска, — сказал Брянцев. — Я скажу, для чего вам понадобилось фотографировать гражданку Маковкину. Решившись осенью прошлого года на убийство Орлинкова…

— Прекратите! — сипло выкрикнула Савина и круто повернулась к адвокату: — Я подам на него в суд за клевету! Помогите составить заявление! Черт знает что!..

Адвокат взял ее за руку и стал успокаивать:

— Ради Бога, Ангелина Федоровна, не теряйте самообладания, это не пойдет вам на пользу! У них нет доказательств…

— Ошибаетесь, — возразил ему Брянцев. — У нас нет пока — пока! — пистолета, из которого стреляли в Орлинковых, но вполне достаточно других доказательств виновности вашей подзащитной. Например, установлено, что упомянутый выше Александр Жуков позавчера вечером дважды, с интервалом в пятьдесят минут, появлялся в вестибюле общежития на улице Грозина, и пока он отвлекал вахтершу разговорами, ваша подзащитная сумела два раза проскочить через вестибюль так, что вахтерша ее не видела, однако Жукова запомнила. Ангелина Федоровна, вы, конечно, можете и дальше все отрицать, можете вообще не отвечать на мои вопросы, это ваше право, но это ничего не изменит…

Савина с отчаянием в глазах посмотрела на своего адвоката:

— О каком пистолете он говорит? — и перевела взгляд на Брянцева: — О каком пистолете вы говорите?

— О том самом, из которого вы стреляли в Орлинковых, — сказал Брянцев. — Калибра шесть тридцать пять. Пуля, которой был убит Орлинков, приобщена к вещественным доказательствам…

— Я отказываюсь что-либо понимать!.. — Савина с мольбой обратилась к адвокату: — Аркадий Львович, у меня уже никаких сил нет… Я сейчас не знаю, что сделаю… — и, сверкнув на следователя глазами, закричала: — Прекратите! Слышите? Кто вам дал право.? Так издеваться!.. Над женщиной!.. — закрыв лицо руками, она разразилась громкими, с хрипом, рыданиями.

— Прошу вас прекратить очную ставку! — потребовал у Брянцева адвокат, привставая с места.

— Да-да, — кивнул ему Брянцев, заканчивая писать протокол, — Вот только осталось соблюсти формальности. Однако должен вас предупредить, Аркадий Львович, что буду просить санкцию прокурора на арест вашей подзащитной сроком до десяти суток Пока до десяти… Вы знакомы с материалами дела…

— Буду решительно возражать! — заявил адвокат и пообещал сегодня же подготовить протест на имя прокурора области.

— Ваше право, — сказал Брянцев и обратился к Савиной: — Вам необходимо прочитать и подписать протокол.

— Я ничего не буду подписывать!.. — Савина упрямо поджала губы.

В этот момент в коридоре послышались спорые приближающиеся шаги. Брянцев внутренне подобрался в ожидании.

Дверь широко и шумно распахнулась, в следственный кабинет вошел Филипп. Его глаза светились торжеством. Надо же, как вжился в роль, подумалось Брянцеву.

В руке у Филиппа был газетный сверток, который он осторожно положил на стол перед следователем.

— Где нашли? — спросил тот, пытаясь унять волнение и изобразить на лице полагающуюся по сценарию радость, потрогал сверток пальцем, однако не спешил его разворачивать.

— По известному адресу, — ответил Филипп и выразительно посмотрел на Савину.

Брови следователя поползли кверху, на лице отразилась крайняя степень удивления, потому что опер грубо отошел от сценария. Ни в коем случае нельзя было называть конкретное место обнаружения пистолета, которое неизвестно следствию, но, вполне возможно, хорошо известно подследственной. Согласно сценарию, в газетном свертке должна была находиться подходившая под размеры пистолета деревяжка, и расчет следователя строился на том, чтобы с помощью такой простейшей уловки заставить Савину выдать себя, если, конечно, она знает, где находится пистолет, из которого были застрелены Орлинковы. А что она знает — Брянцев в этом не сомневался.