Кунио Каминаси - Сделано в Японии

Нисио демонстративно отвернулся от меня и смотрел теперь только на Накадзаву, а сидевшие напротив дорожники, наоборот, вцепились в меня озлобленными, колючими глазами голодных гиен. Прежде чем начать пререкаться с самым высоким куратором нашей деятельности, я попробовал вспомнить о чем-нибудь радостном: на память быстрее других пришелся мой сегодняшний — вернее, по часам уже вчерашний — двойной удар в высоком прыжке, в воздушном полушпагате, которым я обеспечил работой местных зубных протезистов, и от карамельного воспоминания об этом сладком миге моего индивидуалистического триумфа на душе сразу стало светло и ясно, так что эта суровая коллективная ненависть, которой обливали меня сейчас с головы до видимого им из-за столешницы пояса дорожники, казалась теперь легкомысленным пустяком.

Я второй раз за ночь подробно пересказал все, что произошло со мной и с Ганиным, и в заключение заявил всем присутствующим, что я себя виновным в нарушении рабочей субординации и коллегиальных планов не считаю, поскольку субординироваться мне было не с кем, кроме как с Ганиным, а в планы, которые на самом деле являлись никакими не коллегиальными, а самыми что ни на есть келейными, я никем из сидящих напротив посвящен не был. Последнее мое заявление произвело впечатление только на Накадзаву который цапнул жирными пальцами бумажную салфетку из стоящей рядом с ним коробки, протер ею лоснящийся лоб и обратился к Гото:

— Гото-сан, насколько я понимаю, сотрудники отдела по делам граждан Российской Федерации и стран СНГ не знакомы с деталями операции, проводимой вашим отделом. Это так?

— Так точно, господин генерал, — кивнул Гото. — Как мы с вами договорились три недели назад, при начале операции, ставить в известность другие отделы мы посчитали нецелесообразным.

При последних — откровенно иезуитских — словах Гото я посмотрел на Нисио: тот продолжал отрешенно изучать многочисленные разноцветные нашивки, шевроны и лычки на темно — синем, раздутом изнутри злоупотребляющей жирной свининой и гиперкалорийным брюшком тунца плотью генеральском кителе Накадзавы. Накадзава прищурился в сторону дорожников:

— Тогда сегодня, сейчас, когда какая — либо целесообразность сохранения в секрете данной операции уже отпала, я полагаю, вы должны рассказать сотрудниками русского отдела о ее сути и наиболее важных деталях.

— Слушаюсь, — кашлянул в кулак Гото. — План данной операции был составлен нами и передан на утверждение руководству управления полиции Хоккайдо в конце февраля этого года. Операция проводилась в рамках масштабного расследования организованных угонов дорогостоящих автомобилей в Саппоро и на территории всего острова Хоккайдо и заключалась в установлении скрытого наблюдения за деятельностью одного из работников автозаправки «Шелл» при помощи вмонтированных видеокамер и посменного дежурства личного состава в ресторанах «Виктория стейк» и «Кентакки фрайд чикен», а также Северо-Тихоокеанского банка. В ходе оперативно — розыскных мероприятий, проведенных нами с начала операции, нам удалось установить, что к угонам престижных автомобилей японского производства имеет отношение господин Накадзима Такаси, тридцати одного года, уроженец префектуры Осака, работающий в штате бензозаправочной станции компании «Шелл джапэн», расположенной на пересечении улицы Хирагиси и улицы Мюнхен — баси в районе Сумикава.

Благодаря полученным от неофициальных лиц данным мы смогли узнать о том, что означенный Накадзима является участником крупной международной преступной группировки, занимающейся угоном и незаконным вывозом для продажи за пределами Японии дорогостоящих автомобилей представительского класса фирм «Тойота», «Хонда», «Ниссан» и «Мицубиси». Поскольку эти сведения были неофициальными и не имели документального подтверждения, нами было принято решение о начале операции по установлению за Накадзимой наблюдения с целью получения законных доказательств его причастности к упомянутым угонам и к деятельности всей преступной группировки. Полагающиеся ордера на установление различных видов наблюдения от главного прокурора Хоккайдо нами были получены в полном соответствии с законом, так что все формальности при проведении акции были соблюдены в необходимом, предписанном законом объеме. Теперь же, в результате самоуправных, никем не санкционированных действий майора русского отдела Минамото, а также недопустимого вовлечения в случившийся инцидент иностранного гражданина в лице преподавателя русского языка Академии полиции господина Ганина операцию по наблюдению за Накадзимой пришлось прекратить, телекамеры наблюдения нами демонтированы, наружное наблюдение штатными единицами снято. Вот и все.

— Нет, это далеко не все, Гото-сан. — Нисио прервал наконец-то свой офицерский обет молчания. — Мой подчиненный, майор Минамото, и я вместе с ним как равный вам по званию и по должности должны сейчас же получить от вас ответы на ряд конкретных вопросов.

— Что вас, как вы выражаетесь, «конкретно» интересует, Нисио-сан? — недовольным тоном поинтересовался Гото.

— Во — первых, вы должны нас посвятить в конкретные детали деятельности этой преступной группировки; во — вторых, рассказать, в чем именно вы подозреваете Накадзиму то есть какова его роль в этой самой деятельности; в — третьих, объяснить присутствующим, каким образом мой подчиненный, майор Минамото, мог знать о том, что своими действиями он наносит непоправимый вред работе вашего отдела, если никто из его сотрудников даже и не намеревался ставить в известность ни его, ни наш отдел в целом.

— Это все, что вы хотите знать, Нисио-сан? — тем же ледяным тоном поинтересовался Гото.

— Пока все. — Нисио сжал свои и без того каменные скулы, и мне было хорошо видно, каких адских усилий ему стоило сохранять в сложившейся ситуации относительное спокойствие.

Гото поджал губы и взглянул на продолжающего безнадежно потеть Накадзаву Тот глянул на Гото в ответ и едва уловимым кивком дал полковнику зеленый свет.

— Хорошо, Нисио-сан, отвечу вам по порядку, — самоуверенно начал Гото. — Первое — деятельность группировки. За последние три года на Хоккайдо угнано двести восемьдесят шесть автомобилей представительского класса. Совместно с управлениями Осаки, Кобе и всего региона Кансай мы установили схему сбыта краденых машин. Сначала они перегонялись в основном на Хонсю — там за последние четыре года их под тысячу набралось. Затем по поддельным документам их как подержанные вывозили на судах из портов Осаки и Кобе в Малайзию — там часть продавалась на месте, — в Пакистан, Индию и еще ряд стран.