Анатолий Борзов - О чём молчал Будда [СИ]

День все равно был испорчен — какая после этого разница? Меня едва не убили, украли деньги, а соседи решили потравить тараканов. Учинить маленький скандал, вдоволь наругаться и с чистой совестью отправиться смотреть телевизор — очередную пошлость на ночь — таковы были мои ближайшие перспективы. Я уже преодолел один пролет, когда случайно глянул вниз. Глянул и ошалел — на лестничной площадке стоял тот самый тип! Громила, который дал в нос и стащил портфель. Решительность моя куда-то улетучилась, ей на смену пришло недоумение. Что происходит? Какого лешего ему здесь нужно? Я почувствовал, как забилось сердечко — неужели за мной следят? Или еще одно нелепое совпадение?

Тип стоял и ничего не делал — курил. Я тоже стоял, прижавшись к стене, и благодарил бога, что прежде глянул вниз. Слышал ли он мои шаги? На цыпочках поднял к себе и неслышно притворил дверь — что делать? Откуда он узнал, где я живу? А если так — он меня пасет. И я, дурак, не заметил! А кто заметит? Вот и он не заметил, когда я за ним шел. И все же, что-то подсказывало на абсурдность моих размышлений. Как-то уж свободно он себя вел — стоял и курил. И внимания не обратил — спускается или поднимается кто по лестнице — ему было все равно. А если все обстоит именно таким образом, значит, забрел он сюда случайно.

Господин-случай — я тебе верю. Только самодовольный и легкомысленный не понимает всей глубины, заложенной в случайности. Только на первый взгляд события складываются по воле случая, а по сути — это закономерность. Что должно было случиться, что невозможно избежать — математическая формула, где нет места ошибке. Словно тебе дается шанс — вот только какой?

Я подошел к окну и осторожно выглянул — несколько лучшая позиция, нежели стоять на лестничной площадке. Выход из парадной просматривается — чего еще желать? Однако не могу же я вечно стоять и смотреть! И что я увижу? Как тип, наконец, выйдет из дома? Броситься в погоню? В домашних шлепанцах?

Помнится, у меня был товарищ — один из первых детективов в городе. Специализировался на том, что искал доказательства неверности супругов. Оказывается, едва ли не в каждой семье в шкафу стоит скелет — какой понятно. Довольно не хлопотное занятие, если знаешь, что и как полагается делать. Как правило, достаточно фотоаппарата и небольшого знакомства в паспортной службе. Так вот, Константин предлагал мне работу — я отказался. Мне было лень или противно. Сейчас не могу точно сказать, хотя, возможно, и то и другое. Какое, спрашивается, тебе дело — кто и кому изменяет? И почему я вдруг вспомнил о Косте? Одному явно не справиться — только в кино одинокий волк выходит на тропу войны и побеждает. В жизни все гораздо прозаичней. Много воды утекло с тех пор — помнит ли он хоть меня?

Стою, листаю потрепанную временем и грязными руками записную книжку, не теряя, впрочем, бдительности — поглядываю в окно. Прошло минут десять — тип, словно испарился.

— Привет, это Скворцов, — говорю я.

— Привет, Дима, как дела? — говорит Костя, словно виделись мы вчера. — Вот уж чего и подумать не мог — неужели твоя суженная наставляет тебе рога? Ты поэтому звонишь?

— Мы давно развелись. И какие рога у очередного муженька, я видел сегодня. Скажу честно — вкус у моей бывшей паршивый. Я хоть думал, на меня чем-то похож — ошибся. Не возьму в толк, чем руководствуется женщина, решившаяся найти замену? Помнится, ты как-то предлагал мне работу? А сейчас хочу предложить я.

— Что-нибудь серьезное?

— Не могу пока сказать — не знаю. Мне нужна помощь, возможно, совет.

— По моей части? Дима, я в другие дела не лезу. Слишком хлопотно и здесь — чудовищно вредная работа. У меня сложилось впечатление, что народ только тем и занят, что изменяет друг другу. Какой-то ужас. Циником, если помнишь, я и прежде не был, но что творится сейчас! Какое-то падение нравов, я уж подумываю, а не проверить ли мне мою! А вдруг и она мне изменяет? А что? В темном, как говорится, омуте и черти водятся. А тут домой прихожу — что за хрень? Перекрасилась в брюнетку, с чего, спрашивается? Я же постоянно на работе, а чем бабе длинными и холодными вечерами заниматься? А жизнь-то, Дима, проходит. И у них, оказывается, она тоже проходит.

— Встретиться можешь?

— Можно и встретиться. Только я, Дима, не пью и не курю — скучный стал. Устал, если честно — и пить, и курить. Видно, взрослею. Один, понимаешь, в тридцать взрослеет, а я в сорок. Здоровье-то как?

— Нормальное здоровье. Простатита еще не нашли, — ответил я.

— Когда встретимся? У тебя срочно али как?

— Завтра годится?

— Значит, срочно. Сейчас погляжу, что день грядущий мне готовит. Пошел бы тогда ко мне, развелся бы еще раньше, — Костя хихикнул.

Громилу в тот вечер я так и не увидел — стоять истуканом мне надоело, куда комфортней лежать на диване, тем более, что тот меня заждался. Ну как тут поставить точку? Я бы и рад прекратить играть в детектива, однако не пускают. Едва ли не в квартиру приперся. Обидно, что не успел переговорить с Афтондилом — унес он с собой не только долг, но массу полезной информации.

Ночь прошла относительно спокойно, чему способствовала погода — дождь поливал как из ведра. Я слышал сердитые порывы ветра и барабанную дробь по крыше. Никто мне не снился, не беспокоил — я ждал приближающегося дня. Он был в дороге, шагал с востока, разгоняя хмурые облака, которых я не видел.

Костя изменился — он был абсолютно лысый. Гладко выбритый череп блестел — у меня возникло странное желание его потрогать. Я где-то читал… хотя думаю, что и вы читали. А если не читали, то слышали: информация в нынешний век порой залезает в голову, не спрашивая разрешения… Так вот, я где-то читал, что вскоре бритыми будут ходить и женщины. Ничего удивительного — бритым быть удобно и практично. А это уже кое-что. Бритая женщина — в этом есть что-то, похожее на патологию. В мужике — нет, а в бритой женщине присутствует. И кто-то определенно доживет до этих времен.

Кроме того, что Константин изменил прическу, он еще и потолстел. Не знаю, подходил ли ему новый имидж, но показался он мне совершенно другим человеком. Хотя голос не изменился. Глаза? Я их не видел — Костя по неизвестной причине избегал встретиться взглядом. Он как-то ловко уходил из-под моего обстрела, куда-то нырял, пригибался и ускользал. Нынче Костя работал на себя — я это почувствовал. Если бы тогда я согласился, быть мне сейчас бизнесменом.

— С начала или как? — предложил я.

— Дима, рассказывай, что сочтешь нужным. Только не рассказывай, что к делу не относится. Я как пастор — столько мне пришлось выслушать признаний в грехах! На мне этого греха — в бане не отмыться. А я — человек.

— Сколько стоят твои услуги?