Ю Несбё - Нож [litres с оптимизированной обложкой]

Нельзя допустить, чтобы свитер выстирали до обыска.

Харри мгновение помедлил. Собака прекратила лаять. Он наклонился, аккуратно сложил свитер, запихал его в карман куртки и вышел в коридор.

И внезапно резко остановился.

Он услышал шаги человека, идущего по гравию.

Харри отступил назад, в темноту коридора.

Через окошко в форме полумесяца он увидел на освещенном крыльце силуэт.

Черт.

Окно располагалось так низко, что лица человека видно не было, но он разглядел, как рука копается в кармане синей спортивной куртки, а потом услышал тихие ругательства. Ручка двери опустилась вниз. Харри старался вспомнить, запер ли он замок.

Человек снаружи толкнул дверь. Теперь он выругался вслух.

Харри беззвучно выпустил воздух из легких: слава богу, он закрылся изнутри. И опять нахлынули какие-то смутные воспоминания. Замок в двери Ракели. Он тоже проверял, заперт ли тот. Снаружи что-то засветилось. Это загорелся экран мобильника. Бледное лицо прижалось к полумесяцу на двери, нос и щека распластались по стеклу и осветились светом от прижатого к уху телефона. Рингдал был практически неузнаваем, лицо его походило на лицо грабителя банка с чулком на голове, казалось демоническим, а глаза напряженно вглядывались в темноту коридора.

Харри стоял неподвижно, затаив дыхание. Их разделяло максимум метров пять. Неужели Рингдал действительно его не видит? Как ответ на вопрос сквозь окошко прозвучал голос Рингдала, на удивление тихий и спокойный:

– Ну наконец-то ты удостоил меня своим вниманием.

«Вот черт».

– Я не могу найти ключи от дома, – произнес Рингдал. Влага из его рта серым конденсатом легла на стекло.

– Слушаю, – немного скованно произнес Эйстейн. Заметив на дисплее номер шефа, он минуту в панике размышлял, как быть, а потом ушел в подсобку и ответил на вызов.

– Ну наконец-то ты удостоил меня своим вниманием, – сказал Рингдал. А потом: – Я не могу найти ключи от дома.

Эйстейн закрыл дверь в бар, чтобы лучше слышать.

– Да что ты. – Эйстейн изо всех сил старался говорить спокойно. Где, черт возьми, Харри и какого хрена он отключил мобилу?

– Можешь посмотреть, не лежат ли они на полу под крючком, на который я вешаю куртку?

– Хорошо, подожди немного. – Эйстейн отнял телефон ото рта. Он хватал ртом воздух, как будто ему нечем было дышать, а может, так оно и было. «Думай, думай».

– Эйкеланн? Ты куда пропал? – Голос Рингдала был негромким и не таким угрожающим, когда он держал трубку на отдалении от себя.

Эйстейн нехотя поднес телефон к уху:

– Я здесь. Но что-то никаких ключей не вижу. А ты откуда звонишь?

– Стою перед своим домом.

«Харри внутри, – подумал Эйстейн. – Если он слышал, что пришел Рингдал, ему нужно время, чтобы выбраться из дома через окно с другой стороны или через заднюю дверь».

– Может, ключи на стойке, – предположил Эйстейн. – Или в туалете. Погоди, я проверю и перезвоню тебе через пару минут.

– Я никогда не вынимаю ключи из кармана, Эйкеланн! – Это было произнесено с такой уверенностью, что Эйстейн понял: не стоит и пытаться заставить шефа усомниться в этом. – Придется разбить окно.

– Но как же…

– Подумаешь, делов-то, завтра вызову стекольщика.

Харри смотрел прямо в глаза Рингдалу, и для него было загадкой, как это тот его не видит. Он подумал, не пробраться ли обратно к двери в подвал, чтобы вылезти через окно. Но Харри знал, что любое движение выдаст его. Лицо Рингдала отдалилось от стекла. Харри увидел, как он засовывает руку под куртку, под черный свитер и достает что-то черное. Пистолет с очень коротким дулом, Бьёрн называет такое «курносым носом», возможно «Зиг-Зауэр P320». Его легко спрятать, легко использовать, стреляет быстро, эффективен на небольшом расстоянии.

Харри сглотнул.

Ему показалось, что он уже слышит голос адвоката Рингдала: «Мой клиент подумал, что в дом вломился вор, который как раз направляется в его сторону по коридору, и поэтому выстрелил. Исключительно в целях самообороны». А далее Катрине Братт задают вопрос на засыпку: «Имелся ли у инспектора Холе ордер на обыск, на основании которого он находился в доме?»

Харри увидел, как Рингдал поднял пистолет, но затем внезапно опустил руку.

– Я вижу их! – прокричал Эйстейн в телефон.

Однако его шеф молчал.

– Еще бы секунда… – прозвучал наконец голос Рингдала. – Где они?

– На полу. Под крючком для одежды, как ты и сказал. Они лежали за мусорным ведром.

– За каким еще мусорным ведром? Там нет никакого…

– Это я поставил его туда. Все время спотыкался о него в баре, – ответил Эйстейн, выглядывая в зал, где уже скопилась толпа жаждущих клиентов. Он пододвинул к себе мусорное ведро и затащил его в подсобку, под крючок.

– Хорошо. Держи ключи наготове, я сейчас приеду.

Связь прервалась.

Эйстейн набрал номер Харри. Все тот же женский голос, повторяющий мантру о том, что абонент временно недоступен. Эйстейн утер пот. Переход в низшую лигу. Сезон только-только начался, но все было предопределено заранее, сработал закон тяготения. В крайнем случае это можно было отсрочить, но избежать нельзя.

– Эйвинд, где ты, Эйвинд?

– Эй-СТЕЙН! – прорычал он, поворачиваясь. По другую сторону двери стеной стоял гул. – Ну неужели так трудно это запомнить?

Харри увидел, как человек удаляется от окна, и услышал быстрые шаги на крыльце. Снова залаяла собака.

«Держи ключи наготове, я сейчас приеду».

Значит, Эйстейн заверил Рингдала, что ключи у него.

Он услышал, как завелся и отъехал автомобиль.

А его собственная машина припаркована на другой планете. У Харри не было шансов добраться до бара «Ревность» раньше Рингдала. И телефон умер, связаться с Эйстейном не получится. Харри попытался срочно придумать выход, но казалось, его мозг стал неуправляемым. Он размышлял о фото умершей девушки. Харри вспомнил, как Бьёрн рассказывал, что в былые времена, когда у них в отделе еще имелась темная комната для проявления фотографий с места преступления, новенькие криминалисты обычно делали снимки слишком контрастными, так что те становились похожими на рисунки и содержали меньше деталей. Так что вспышка здесь ни при чем. Фотография, которую Харри обнаружил в подвале, была сделана и проявлена любителем. Который наверняка сам же и убил эту девушку.

Краешком глаза Эйстейн заметил, как открылась дверь. А вот и он, Рингдал. Шеф вошел в бар, но был настолько мал ростом, что быстро затерялся в толпе посетителей. Но все же по тому, как они расступались, можно было понять, что он движется к стойке. Эйстейну это напомнило тропические растения, качающиеся над пробирающимся сквозь джунгли тираннозавром из фильма «Парк юрского периода». Он продолжал наливать пиво, глядя, как коричневая жидкость наполняет бокал, а пена поднимается. Кран фыркнул. Случайный пузырек воздуха или пора менять бочку? Этого Эйстейн не знал. Как не знал он и того, наступил ли прямо сейчас конец, или же надежда выкрутиться еще есть, а это просто кочка на дороге. Как говорится, поживем – увидим. Вот именно, увидим, не пойдет ли все к чертям собачьим. Хотя и так ясно, что будет дальше: если твоего лучшего друга зовут Харри Холе, то добром дело не закончится. Все непременно полетит к чертям собачьим, это всего лишь вопрос времени.