Песах Амнуэль - Расследования Берковича 4 [сборник]

— А… — махнул рукой Беркович. — Действительно, серая личность. Чтобы хоть чем-то проявить себя, он в прошлом году предложил какой-то законопроект, связанный с выездом евреев.

— Значит, Котляр действительно встретился с депутатом, — задумчиво сказала Наташа. — Если тот занимался еврейским вопросом, а Котляр имел связи с Сохнутом…

— Не о том думаешь, — мрачно сказал Беркович. — Ясно, что они о чем-то говорили. Неясно, зачем киллерам понадобилось похищать Сему? Раньше такого не было. Москва — не Грозный.

— Потребуют от Сохнута, чтобы заплатили…

— Как же! Израиль еще ни разу не платил выкуп за своих граждан. Наверняка тем, кто «заказал» Шаповалова, это прекрасно известно.

— А может, — рассуждала Наташа, — киллеры ждали одного Шаповалова, а он явился с Котляром, депутата они убили, но нужно было что-то делать…

— И тогда они его похитили? Глупости! Убили бы обоих, и все дела. Или ты думаешь, что киллеры побоялись международного скандала? Они скорее всего и не знали, кто это пришел с депупатом!

— Для чего-то же Котляр им понадобился! — воскликнула Наташа. — Послушай, Боря, в Москву просто опасно ездить. В подъездах каждый день кого-нибудь убивают…

— Я так понял, — поднял брови Беркович, — что ты хочешь съездить в Москву?

— Вообще-то хотела, — мечтательно сказала Наташа. — Побродить по Арбату, посмотреть «Жизель» в Большом, «Годунова» на Таганке. Думала: предложу тебе весной…

— С удовольствием, — сказал Беркович. — Уверяю тебя, Наташенька, в Москве вполне безопасно. Если не лезть на рожон, я имею в виду. Правда…

Он замолчал и начал переключать телевизионные каналы в поисках новых сообщений об убийстве депутата.

— Правда — что? — требовательно спросила Наташа.

— Не понимаю, что они хотят сделать с Семеном, — вздохнул Беркович. — Не на деньги же, в самом деле, рассчитывают.

— Почему бы тебе не узнать по полицейским каналам? — спросила Наташа. — Может, к вам просочилась какая-нибудь информация из МИДа?

— Попробую, — кивнул Борис и поднял телефонную трубку.

Говорил он очень тихим голосом, Наташа ничего не могла расслышать и с нетерпением ждала, когда муж закончит разговор.

— Похоже, — сказал Беркович, — что Семена действительно увели те, кто убил Шаповалова. Известно, что Сема встретился с депутатом в здании Думы, а потом они сели в машину, и водитель отвез их к дому, где жил Шаповалов. Депутата нашли мертвым, а Сему с тех пор никто не видел. Сейчас этим занимаются в московском посольстве. Если Котляра похитили, то нужно ждать каких-либо требований.

— А если… — начала Наташа и запнулась.

— Говори-говори, — усмехнулся Борис. — Тебе пришло в голову, что убить Шаповалова мог сам Котляр, а потом смылся с места преступления. Я правильно тебя понял?

— Ну… В принципе, так могло ведь быть, верно?

— Не могло, — твердо сказал Беркович. — Известно, что стреляли двое — в голове Шаповалова обнаружена пуля от пистолета ТТ, а в груди — две пули от «Калашникова». Автомат нашли в квартале от места убийства. Не станешь же ты утверждать, что Сема приехал в Думу с оружием. К тому же, на входе его, как всех посетителей, проверили и оружия наверняка не нашли. А из Думы Сема и Шапошников вышли вдвоем.

— Кошмар, — сказала Наташа. — Если это чеченцы, то убьют, не поморщатся. Помнишь, как недавно убили трех англичан?

— Да, — кивнул Беркович, — и одного новозеландца. Но это — другая история. Совсем другая. И сдается мне…

Он покачал головой и начал собираться.

— Пожалуй, — сказал он, — я подъеду в управление.

— Мы же собирались в гости, — возмутилась Наташа.

— Да, я помню, — виновато сказал Беркович. — Но у меня возникла мысль… Я не думаю, что за Сему кто-нибудь потребует выкуп. Киллеры свидетелей убивают. Это просто необходимо…

— Какая мысль у тебя возникла? — перебила мужа Наташа.

— Потом, — рассеянно отозвался Беркович и отправился на работу.

Позвонил он домой часа два спустя, когда Наташа успела уже трижды посмотреть репортаж об убийстве депутата по трем российским каналам. Трагедия обрастала новыми подробностями: нашлись свидетели, видевшие, как из подъезда дома Шаповалова выбежали какие-то типы — в количестве их свидетели путались, одни называли двух, другие чуть ли не десяток. В ФСБ склонялись к мысли, что убийц было двое, а у свидетелей просто разыгралось воображение.

Когда раздался звонок, Наташа схватила трубку и услышала голос мужа:

— Извини, — сказал Беркович, — но так уж получилось, что в Россию мне придется съездить сейчас без тебя. Надеюсь, что вернусь через три-четыре дня. Обещаю: в апреле возьму отпуск, мы слетаем в Москву и сходим в Большой и на Таганку.

— Боря! — вскричала Наташа. — Там что, без тебя не обойдутся? Ты же полицейский, а не спецназовец!

— Вот именно, — отозвался Беркович. — И похоже, без меня Семена действительно могут убить.

— По-моему, — вздохнула Наташа, — у тебя развилась мания величия.

— Вернусь — объясню, — сказал Беркович. — Извини, через два часа самолет. Целую…

Спала Наташа плохо, а утром позвонила в управление полиции. Инспектор Хутиэли уже был в своем кабинете и нехотя сообщил, что после вчерашнего доклада Берковича начальству были предприняты какие-то действия, в том числе и через российское посольство, и решено было отправить старшего сержанта в Москву.

— Извините, — сказал инспектор, — я не могу разглашать подробности. Надеюсь, Беркович вернется еще до наступления субботы. Не думаю, что он захочет остаться на субботу в Москве. Говорят, там даже нет кошерных ресторанов.

«Вот уж что заботит Борю меньше всего, — подумала Наташа, — так это кошерные рестораны в России». Вслух она, однако, возражать не стала. Надеялась, что муж найдет время, чтобы позвонить и сказать хотя бы, что жив и здоров.

Звонок, которого она ждала, раздался поздно ночью. Голос Бориса был бодр и даже весел.

— Наташенька! — сказал Беркович. — Извини, если разбудил. Звоню из номера в гостинице. Все в порядке. Вылетаем завтра… нет, уже сегодня днем.

— Вылетаем? — уточнила Наташа. — Ты не один? Ты что, нашел Котляра?

— Конечно, — хмыкнул Беркович. — Ты сомневалась? А, я помню: ты сказала, что у меня мания величия.

— Но как…

— Вернусь, расскажу, — сказал старший сержант и положил трубку.

Он действительно ввалился в квартиру вечером следующего дня и заявил с порога:

— Выпить хочу! До сих пор не могу отойти от московских морозов. Отвык.

К рассказу он приступил только после того, как съел первое, второе и третье.

— Я не мог не доверять российским коллегам, — сказал Беркович. — Они считали, что Шаповалова не за что было убивать — он не занимался бизнесом, а в Думе не примыкал ни к каким радикальным группировкам — ни к правым, ни к левым. Связь с Сохнутом — за такое убивают, как ты думаешь?