Крэйг Залер - Мерзкие дела на Норт-Гансон-стрит

– Выкладывай, только покороче.

– К ней заявился какой-то тип в лыжной маске, который искал подругу Себастьяна – ее зовут Мелисса Спринг, – но обнаружил в квартире только соседку. Он устроил ей представление и заставил отправить Мелиссе сообщение с просьбой срочно приехать, чтобы захватить ее врасплох.

– И под маской скрывался совсем не ученый-физик.

– Это точно, – не стал спорить детектив. – И тут появились четверо парней – думаю, люди Себастьяна, – которые отправили типа в маске и его приятеля куда подальше.

– На небеса?

– Нет, но один из них лишился пары пальцев на ноге.

– И никого не прикончили? – удивился Зволински.

– Кошку.

– Я больше люблю собак.

Владелец ресторана поставил темную миску с остро-кислым супом на стол, и Жюль с благодарностью кивнул.

– Ты думаешь, что за казнями стоит Себастьян? – спросил инспектор.

– Да… Хотя в настоящий момент улики косвенные, в лучшем случае.

– Я бы не стал называть то, что ты мне рассказал, уликами.

– Это не может быть совпадением.

– Не может… Хотя если за убийствами стоит Себастьян, тогда Стэнли и Джанетто – первые жертвы, и нам следует ждать новых. – В трубке послышался звук, похожий на фейерверк, – видимо, инспектор щелкал суставами пальцев. – Это что-то вроде вступления.

– У вас есть идеи насчет того, где он может прятаться?

– Определенного места нет. Себастьян распространял наркотики по всему городу, но я задержу его сообщников. Если убрать их с улиц, он превратится в инвалида в кресле, сидящего в какой-то дерьмовой комнате.

– Проследите, чтобы его фотографии получили дорожные патрули и чтобы они были в аэропорту и на автобусном и железнодорожном вокзалах.

– Я сделал это пятнадцать секунд назад.

– Еще нужно отправить кого-нибудь на поиски его машины, а также выяснить, не покупали ли Мелисса Спринг и Маргарита Рамирес автомобили в последние два месяца.

– Я поручу это мисс Белл, – сказал Зволински. – Ты сейчас где?

– Угол Леонард и Четвертой.

– «Сычуаньский дракон»?

Беттингер проглотил ложку супа.

– Угу.

– Любишь острое?

– Помогает не уснуть.

– Я там однажды обедал. Было очень вкусно, но моя задница сказала: «Никогда больше туда не ходи».

Детектив постарался прогнать яркие картины туалета, когда поднес ложку темного, густого бульона к губам.

– Я сейчас позвоню Доминику, – сообщил инспектор. – Если не объявится к часу, он временно отстранен, если его не будет к четверти второго – уволен.

И он отключил телефон.

Эвакуатор уехал и увез желтый хетчбэк, а без четверти час на парковке появился серебристый автомобиль великана-полицейского. Беттингер не видел его забинтованного лица сквозь тонированные стекла, но мог легко представить, какое на нем выражение.

Детектив положил на стол деньги, в три раза превышавшие стоимость супа, поблагодарил владельца ресторана и шагнул навстречу своему врагу – лютому холоду. Дюжина быстрых шагов привела его к серебристому автомобилю.

Жюль забрался внутрь, и Доминик молча направил машину в сторону четырехполосного шоссе.

– Мой хетчбэк в гараже.

Уильямс никак не отреагировал.

– Ты не хочешь спросить, что с ним случилось?

Никакого ответа.

– Ладно. – Беттингер пристегнул ремень безопасности. – Когда все это закончится, ты возместишь мне урон, который причинил.

– Понятия не имею, о чем ты, и не собираюсь платить за то, что случилось с твоим куском дерьма.

– Еще как заплатишь… Хотя, возможно, будешь не совсем в сознании, когда станешь делать платеж.

– Ты мне угрожаешь? – Повернув руль против часовой стрелки, великан посмотрел на своего напарника. – Я тяжелее тебя на восемьдесят фунтов [21].

– Восемьдесят фунтов глупости.

– Это мы еще посмотрим.

Детектив поправил сиденье.

– Я просто хочу, чтобы ты знал, что возмездие до тебя доберется.

– Как скажешь.

Беттингер не был уверен, что его боевые навыки дадут ему достаточно преимуществ перед более молодым и крупным противником, но не сомневался, что сумеет причинить ему сильную боль, а это тоже послужит его целям. Парни переступили черту, и детективу ничего не оставалось, как ответить тем же.

Доминик свернул на Четвертую улицу.

– Куда мы едем? – спросил Жюль.

– А ты не знаешь? Мне казалось, тебе известно все на свете, причем с того самого дня, как ты родился.

Машина промчалась мимо бродяжки, которая орала на собаку, захватившую ее картонную коробку.

– Куда мы едем? – снова спросил детектив.

– На окраину. Себастьяну принадлежит там несколько зданий, и мы арестуем его парней.

– Хорошая идея.

Капрал фыркнул.

– Они скажут, что не знают, где он прячется.

– Сто фунтов глупости.

– Продолжай в том же духе, и все у нас будет отлично.

– Неужели ты думаешь, что парень из отделения интенсивной терапии, страдающий от недержания инвалид-колясочник, да еще с одним легким, мог собственными руками прикончить Стэнли и Джанетто? Или даже просто находиться на месте преступления?

– Сомневаюсь, – сказал великан, проехав по дохлому голубю, похожему на женскую шляпку, какие носили в тридцатых годах.

– Поэтому когда мы задержим его сообщников, нам, возможно, удастся заполучить стрелка, или какую-то информацию про Себастьяна, или и то и другое.

– Как скажешь. – Мышцы лица Доминика, участвовавшие в мыслительном процессе, расслабились.

– Если у тебя есть план получше, поделись.

Уильямс обругал пешехода (который ничего не нарушил), нажал на тормоза и свернул на Саммер-драйв.

– Прежде чем мы приедем на окраину города, тебе следует кое-что узнать, – сказал он.

– Выкладывай.

Доминик достал мобильник, пробежался по меню и протянул телефон Беттингеру. Тот увидел номер без имени.

– Позвони, он сам тебе расскажет, – заявил капрал.

Детектив нажал на кнопку вызова и приложил трубку к уху. Через два звонка ему ответили.

– Не называй моего имени и не произноси своего. – Беттингер узнал холодный голос Тэкли. – Меня легко имитировать, так что всегда существует возможность, что я не тот, кто ты думаешь.

– Это точно. – Жюлю стало понятно, почему коп с пятнистым лицом предпочел разговаривать по телефону, а не при личной встрече.

– Есть вещи, которые тебе следует знать, и кое-что еще… Я выпущу то, что не имеет значения. Так что спрячь свое любопытство подальше.

– Хорошо.

– Если ты произнесешь мое имя или имена моих товарищей, я повешу трубку. Если начнешь выступать, повешу трубку. Ты неверно понимаешь определенных людей, и я должен познакомить тебя с историей.

– Кто-то заставил тебя поговорить со мной? – спросил Беттингер. – Например, тот, кто ест колбасу с яйцами и любит боксировать?