Крэйг Залер - Мерзкие дела на Норт-Гансон-стрит

– Сраная Дерьмовия! – воскликнул Уильямс.

Беттингер сложил руки рупором.

– Нужна помощь?

– Оставайся на месте, – ответил Тэкли.

– Ладно.

Доминик вытащил из багажника большую зеленую спортивную сумку, а Эдвард взял с заднего сиденья картонную коробку и бронежилеты. Они вместе двинулись в сторону пикапа.

Жюль вернулся в кабину, освободил место для пассажиров и откинулся на спинку, дожидаясь их прихода.

Снаружи свистел ветер, а фиолетовый снег стал белым. Потом подул встречный ветер, и блестящие снежинки закружились, словно испуганные насекомые.

Сзади послышался скрип шагов. Спортивная сумка со стуком упала в кузов, так что машина закачалась, и у пассажирского окна появился Доминик. Когда он открыл дверцу, туча переместилась, и все вокруг стало серым. Великан-полицейский забрался в машину и сдвинулся на середину сиденья. Основная часть его бинтов исчезла из-за катастрофы и метели, и детектив впервые увидел множество толстых стежков, темных корок и бледных шрамов на угрюмом лице напарника.

Лязгнул металл, когда короткая коробка приземлилась в кузове, а затем появился Тэкли, усевшийся на оставшееся место. Он стряхнул снег с седых волос, и Беттингер заметил, что у него появилась темно-красная полоса над левой бровью.

Жюль переключил передачу. Пикап, в котором находилось трое полицейских и множество опасных инструментов, покатил вперед.

– До Свалок еще далеко? – спросил детектив.

– Пара миль. – Доминик оторвал от щеки очередной кусочек нитки и выбросил его.

– Прекрати, – сказал ему Тэкли.

– Знаешь, как они меня достали?

– Оставь свое лицо в покое.

На скорости пятьдесят миль в час пикап продолжал двигаться на север.

Беттингер надеялся добраться до Свалок до того, как сражение с природой будет проиграно. Дрожавшие от напряжения «дворники» очищали стекло от снега, оставляя на нем отдельные белые островки.

– Помнишь, как тут начинали строить? – спросил Уильямс у Эдварда.

– Да.

– Как будто тогда был совсем другой мир.

– Тогда и был другой мир.

Вопрос, остававшийся без ответа, вернулся к Беттингеру, и он посмотрел на своих пассажиров.

– Как вам удалось заставить Себастьяна отказаться от иска?

Доминик нахмурился.

– Какое это теперь имеет значение?

– Имеет, потому что я хочу знать. – Лицо детектива помрачнело, и он сжал кулаки. – А если ты скажешь, что это не моего ума дело, я выбью все твои проклятые зубы.

В пикапе повисла тяжелая тишина.

Жюль объехал впадину на дороге, не меньше остальных удивленный угрозой, которая у него вырвалась. Однако он не сомневался, что способен на насилие. Закончилась важная часть его жизни, и оставшуюся на ее месте пустоту заполнило разгневанное, полное скорби существо, в чьей власти было узурпировать рациональное мышление.

«Дворники» визжали от напряжения.

Доминик поерзал на сиденье и искоса посмотрел на Тэкли, который не сводил глаз с дороги.

– Значит, тебе не все равно? – осведомился великан-полицейский.

Снег превратил ветровое стекло в глаукому, однако «дворники» вскоре его очистили.

Эдвард пожал плечами.

– Ладно. – Капрал посмотрел на Беттингера, а потом снова стал вглядываться в метель. – Когда Себастьян вышел из комы, он подал против нас иск. Мы сказали ему, что прикроем его операции – все, без исключения, – если он не откажется от иска, но ему было все равно. Мы всё прикрыли, а Себастьян продолжал натравливать на нас адвокатов. Через неделю после этого мы сказали, что начнем прикрывать заведения его компаньонов, если он не откажется от иска, однако ему и на это было плевать. Мерзавец просто хотел с нами покончить. – Доминик пощелкал суставами толстых пальцев. – Ублюдок замучил полицейского до смерти – нашего друга, – и мы не могли позволить ему отобрать наши значки и победить.

Беттингер видел лишь то, что находилось на расстоянии шестидесяти футов перед пикапом, и понимал, что избежать столкновения с любым препятствием на середине дороги будет очень трудно.

Уильямс посмотрел на Тэкли, а затем снова перевел взгляд на бушующую метель.

– Тогда мы похитили сестру Себастьяна и его подружку – и отвезли их в одно место на окраине. А потом навестили его и рассказали, что с ними случится, если он потащит нас в суд.

Жюль сжал кулаки.

– Вы сказали ему, что их изнасилуют?

– Да. И еще у нас были инструменты для абортов – до того как у Мелиссы случился выкидыш. Но мы не стали бы так с ними поступать, мы просто хотели напугать Себастьяна.

Беттингер был знаком с такой стратегией.

– Как с Кимми?

– С кем?

– С соседкой Мелиссы.

– Да, как с ней.

– И Мелисса потеряла ребенка – отцом, насколько я понял, был Себастьян, – пока находилась у вас?

– Случайно.

– Господи Иисусе! – воскликнул Беттингер.

Еще совсем недавно он бы застрелил или арестовал их. Теперь же так получилось, что они стали его союзниками.

– Мы ничего с ней не делали, – начал оправдываться Доминик. – Только привязали и напугали. Всего лишь словами.

– Иногда слов бывает достаточно. – Жюль старался не думать о том, как его собственные неудачно выбранные слова стоили ему работы в Аризоне и повлияли на его семью. – И вы не ждали возмездия после того, как он забрал иск?

– Себастьян был напуган. И знал, что произойдет, если он попытается ударить в ответ.

Детектив увидел подозрительный бугор на дороге, вывернул руль по часовой стрелке, и измученный автомобиль задрожал, сражаясь со стихиями.

– А то, что случилось, – добавил великан-полицейский, – и все, с чем мы пытаемся разобраться сейчас, это не «возмездие», а самое настоящее гребаное безумие.

– Не для Себастьяна.

Пикап накренился, и его занесло. Доминик и Тэкли пристегнули ремни, а Беттингер нажал на педаль газа. Вращающаяся резина нашла сцепление с дорогой, и машина дернулась вперед, вернувшись под контроль водителя.

– И все равно, это гребаное безумие – то, что он сотворил, – повторил Уильямс.

– Ты сделал его калекой, а пока он находился в госпитале, привыкая к жизни с подгузником, да еще в инвалидной коляске и с одним легким, вы убили его нерожденного ребенка и грозили изнасилованием тем, кого он любил. – Жюль бросил мрачный взгляд на своих пассажиров. – Существует ли разумная реакция на подобные вещи? Когда все, что вам дорого, уничтожено или оказывается под угрозой группы людей, которых штат наделил властью?

– Он должен был разобраться с нами.

– Чтобы весь участок продолжил ваше дело с того же места?

Доминик пожал плечами, поглаживая шрамы на левой щеке, оставшиеся после выстрела из дробовика.

– Ты намерен и дальше нас критиковать? – спросил Тэкли у Беттингера. – Может, расскажешь, что сделал бы такой умник, как ты? – Голос Эдварда оставался ровным, но в его зеленых глазах горел смертоносный огонь.