Сара Блэдэль - Забытые

Луиза не стала поторапливать собеседницу, когда та смолкла из-за нахлынувших на неё тяжёлых воспоминаний.

– Бодиль не успела его догнать, и он выскочил на дорогу, – продолжила наконец Розен. – И как раз в эту минуту из-за угла вывернула другая машина и сбила его.

– Так несчастный случай произошёл на дороге? – удивлённо воскликнула Рик. По лицу Эдит она увидела, что та не поняла, чему гостья так удивилась.

– Это было так ужасно… – прошептала пожилая женщина. – Никто из нас, детей, не понимал, как так может быть, что «Скорая» увезла знакомого нам мальчика, а из больницы он вернулся совсем другим человеком. – Она покачала головой. – На вид-то у него особых повреждений не было. И крови не было, – пояснила она. – Он просто упал, когда его сбила машина, но его не переехало.

– Должно быть, удар пришёлся в уязвимое место, – предположила Луиза, зная, что лобные доли очень легко травмировать.

Эдит Розен встала и пошла к холодильнику, откуда достала бутылку с завинчивающейся крышкой. Видимо, она потихоньку стала приходить в себя, и Рик с благодарностью приняла из её рук стакан домашнего бузинного морса.

– Я не могу точно сказать, когда именно начался наш кошмар, – призналась Эдит, когда они снова устроились друг напротив друга за столом. – Йоргену было тогда где-то лет четырнадцать, а Бодиль тогда, получается, было восемнадцать. Во всяком случае, однажды она вдруг пропала. Она ушла из школы, хотя оценки у неё были отличные по всем предметам. И даже с плюсом. Говорили, что её мать прекрасно знала, что происходит, и что она якобы сказала Бодиль, что та должна радоваться, что это не её сбила машина. Вроде бы её классный руководитель через местную администрацию помог найти для неё место в доме у главного врача в клинике Эбберёдгорд – это в Биркерёде. Но к тому времени Йорген уже побывал и у меня, так что я хорошо знала, от чего её спас этот учитель.

Старая женщина сжала губы так, что её рот вытянулся в тонкую ниточку, а его уголки опустились вниз. Но ей удалось сдержать плач.

– Я боялась рассказать об этом кому-нибудь, – шепнула она. – Но мои родители узнали и отправились к оптовику. А отец пошёл и в полицию – он потребовал, чтобы Йоргена поместили в специальное заведение, раз его родители не в состоянии уследить за своим сыном.

– Но ведь позже он забрал своё заявление? – спросила Луиза.

Розен кивнула.

– Да, так мой отец договорился с оптовиком. Если они отошлют Йоргена из дому, то заявление будет забрано.

– А что же с Бодиль, вернулась она домой после этого?

– Я её больше никогда не видела. Я даже не знаю, успела ли она потом вообще увидеться со своим отцом. Оптовик умер четырьмя годами позже, и его жена сразу забрала Йоргена домой.

У неё задрожал подбородок.

– И всё началось снова на следующий же день после его возвращения, – запинаясь, выговорила она, стараясь держать голову высоко.

– И тогда вы переехали? – подсказала Рик.

Её собеседница кивнула.

– И тогда мы переехали, – повторила она.

В сумке Луизы зазвонил мобильный телефон, и она обнаружила, что сидит на кухне у Эдит Розен уже два часа.

– Тут у нас сидит Лиллиан Йохансен и горит желанием поведать нам, какие такие дела творились в Элиселунде. Оказывается, близнецы пропали именно в её дежурство, – сообщил Нордстрём.

– Почему ты привёз её в полицию? – тихо спросила Луиза и услышала, что Эйк вышел в коридор.

– Потому что мне пришлось её задержать и пригрозить ей, что ей будет предъявлено обвинение в сокрытии сведений, имеющих особо важное значение для раскрытия преступления.

– Эйк, ты обалдел! – воскликнула Рик. – Ты же нас подведёшь под дело о возмещении ущерба!

Она вздохнула и посмотрела на Эдит извиняющимся взглядом.

– Я здесь как раз заканчиваю и, как только закончу, приеду, – сказала Луиза затем в трубку.

Рик нетерпеливо ожидала, когда же хоть немного рассосётся пробка на ведущем к Хёрсхольму шоссе. Когда до неё вдруг дошло, как далеко Хорнебю от её дома, она в сердцах ругнулась, проклиная весь потянувшийся к вечеру из города транспорт. К тому же её мучила совесть из-за Эдит Розен. Конечно, Луиза поблагодарила эту женщину за то, что та согласилась на беседу, и извинилась за то, что пришлось бередить прошлое, но ведь та всё равно осталась со своей так до сих пор и не зажившей раной.

Выслушав Розен, Рик была склонна согласиться с ней в том, что вряд ли её бывшая соседка Бодиль добровольно захотела жить вместе с братом. На взгляд Луизы, только одно могло связывать Бодиль и Йоргена, а именно, что Бодиль чувствовала себя виноватой в том, что не уследила за своим младшим братом, провожая его домой из детского сада.

Луиза обнаружила, что, пока она сидела на кухне, оклеенной цветастыми обоями, ей пару раз звонил Мелвин. И поскольку ей всё равно приходилось стоять в пробке, можно было воспользоваться этой паузой и наконец поговорить с ним – она и так слишком долго откладывала этот разговор.

– Ну что, договор готов, – сказал её сосед, и в голосе его звучало такое торжество, что все протесты застряли у Луизы в горле.

– Так ты его купил? – только и спросила она.

– Нет, это не я, а МЫ купили домик в садоводстве, – поправил её пенсионер и пояснил, что она тоже должна поставить свою подпись под договором. – Бумаги все у меня. Я обещал Йонасу, что мы поедем посмотреть наш «дворец» сегодня вечером. Он как раз вернулся домой из Роскилле.

Рик глубоко вздохнула. Она же тоже в глаза не видела этого участка в садоводстве! Но тут уже она сама была виновата, что не сумела вовремя отказаться от участия в этом предприятии.

– Там недавно меняли электропроводку и сантехнику, – сообщил Мелвин и добавил, что, по его мнению, им всё же придётся перекрасить кухню и гостиную. – Но это уже тебе решать.

Женщина улыбнулась его восторгам.

– А сад совершенно восхитителен, – продолжал её сосед с энтузиазмом, – там высажены и ягодные кусты, и картошка, и пряные растения.

– Надеюсь, для газонов тоже место остаётся? – вставила Луиза и вдруг заволновалась, найдётся ли там место для её шезлонга.

– Лужайки со всех сторон, – успокоил её Мелвин. – И участок так удачно расположен, что солнце попадает на него целый день и даже вечером.

– Не терпится увидеть самой, – сказала Рик, заразившись его радостью, и подумала, почему бы ей, собственно, и не завести домик в садоводстве.

Когда поток машин наконец снова пришёл в движение, она вырулила на крайнюю полосу, сказав, что подпишет договор, как только будет дома.

– А вы с Йонасом поезжайте и не ждите меня, – добавила Рик. – Я сегодня могу задержаться до ночи.

Ступив в «Крысиное гнездо», она увидела, что на стуле у стены там сидит и куксится Лиллиан Йохансен. На лице у сотрудницы интерната было написано, что беседовать с полицией у неё нет ни малейшего желания. Эйк сидел, сложив руки перед собой на письменном столе.