Жан-Кристоф Гранже - Лонтано

– Даже тебе?

– Особенно мне. Он был убежден, что белые покрывают убийцу, потому что он один из них, один из колонистов-эксплуататоров. Звучит абсурдно, но в те времена он действительно придерживался левых убеждений. Он хотел освободить Африку.

– А во время работы над делом он ничего незаконного не совершал?

– В Африке нет ничего незаконного, а у него были все права. Важно было только одно: найти убийцу.

Эрван попытался ее спровоцировать:

– Человек, который тебе звонил, жертва моего убийцы, и сам был убийцей.

Никакой реакции. Не без иронии он сказал себе, что у Мэгги имеется общий пунктик с Людовиком Перно: пристрастие к пищевой пленке.

– Без сомнения, он выполнил контракт за несколько дней до смерти, – продолжил Эрван. – Думаю, что речь идет о папином приказе.

Не сказать, что у нее стал удивленный вид. Ей не требовалось никаких подозрений, чтобы и без того знать, что ее муж убийца. Она сама просто одна из выживших.

– Контракт касался одного типа, который готовил книгу о Франсафрике, – настаивал Эрван.

– И твой отец приказал… устранить его только за это?

– Он мог раскрыть какую-то его тайну.

– Ты сошел с ума.

Она произнесла это с подкупающей искренностью в голосе, но все было притворством. Она в курсе тайной деятельности мужа. А теперь Эрван даже думал, что и сама она не оставалась в стороне.

11:30. Ему пора. Он встал и направился к двери.

– Не понимаю, к чему все эти вопросы.

Он резко обернулся:

– Последние десять дней кто-то принимает себя за Человека-гвоздя. Уже есть три жертвы, пять, если считать тех, что убиты в госпитале Сент-Анн. Большинство из них связаны с папой. Убийца мстит за Тьерри Фарабо, смекаешь? – Он схватил ее за руку. – Ты уверена, что тебе нечего мне сказать? Чего-то, что поможет его вычислить и избежать других убийств?

– Нет, клянусь тебе…

Мэгги вдруг замолкла с застывшими глазами и напряженной шеей. В одну секунду она надела маску покорной жертвы, готовой все вытерпеть. Он с отвращением отпустил ее руку: только что он повел себя как отец.

Спускаясь по лестнице, Эрван позвонил Одри и приказал любой ценой найти какую-нибудь связь между его отцом и делом Маро.

– В дополнение ко всему прочему? – уточнила она, намекая на текущее расследование по делу Человека-гвоздя.

– В дополнение ко всему прочему. Твою мать, уделай его!

Переступая порог дома, он проиграл в голове разговор с матерью и решил, что необходимо во что бы то ни стало раздобыть материалы по процессу над Тьерри Фарабо. Единственный способ узнать подробности того дела .

Минуту спустя он был в машине.

– Все прошло хорошо? – спросил Крипо.

– Газуй. Мне осточертело терять время.

В забеге наперегонки со временем он был не уверен, что сделал правильный выбор.

Ожидание в аэропорту, меры безопасности, сам перелет – и два часа псу под хвост. В довершение всего Эрван заснул в самолете. Сон припадочного. Кошмары, судороги, внезапное пробуждение в поту и снова беспамятство до следующего припадка. Он и строчки не прочел.

По-настоящему его разбудило соприкосновение колес с посадочной полосой. Дождь висел над аэропортом стеклянными полосами. В отдалении стояла его любимая троица помощников в неизменных черных плащах: Аршамбо, Верни и Ле Ган.

Эрван не сказал им, почему они с помощником так быстро вернулись. Снова поездка всей компанией через город в тесной машине жандармерии. Эрван кратко описал ситуацию. Новые убийства. Подозреваются фетишисты. ДНК Фарабо на теле Перно.

Молчание в кабине говорило само за себя. То ли они не поняли, то ли поняли, что еще хуже.

«Cavale Blanche». Квадратные строения, водруженные на пилоны. Просторные лужайки. Семьи, пришедшие навестить родных. На втором подземном уровне их встретила прежняя мрачная роспись цементных стен.

Клемант принял полицейских в комнате ожидания – золотые рыбки и кофеварка тоже никуда не делись. По неясным причинам верхние лампы не горели, и собравшихся освещал только синеватый зыбкий свет аквариума.

– Кофе? – предложил медэксперт, стоя у автомата.

Без халата он вновь обрел свои повадки пятидесятилетнего ловеласа: серебристая шевелюра и шикарный прикид.

– Что это за история со сменой группы крови? – спросил Эрван, даже не отреагировав на предложение.

Клемант сделал приглашающий жест в сторону кресел и дивана. Грубость полицейского не отменяла хороших манер. Все расселись, не снимая плащей.

– Есть только одно объяснение: пересадка костной ткани.

– Для лечения его синдрома?

– Нет. Такую пересадку обычно делают для лечения лейкемии.

– У Ди Греко был рак крови?

– В его медицинской карте это не упомянуто. Как, кстати, не упомянута и пересадка. Что действительно странно…

– Он мог сделать подпольную операцию?

– Необязательно: он мог лечиться за границей.

– Почему?

– Представления не имею.

Клемант постоянно поглядывал на кофеварку. Наконец он не выдержал, встал и принес себе чашечку.

– Есть еще одно, – снова заговорил он. – Такого рода пересадка, даже когда костная ткань хорошо воспринята организмом, требует драконовского лечения. В частности, приема иммунодепрессантов. Я проделал новую серию анализов и нашел в его крови явные следы соответствующих препаратов. Ди Греко действительно перенес эту операцию, и я бы сказал, в последние три года.

– Вы обнаружили шрам?

– Такие вмешательства шрамов не оставляют. Они производятся посредством инъекций. – Он снова сел и отпил несколько глотков кофе. – Другая странная деталь: согласно данным расследования в его каюте не обнаружено ни одной упаковки циклоспорина, то есть иммунодепрессанта. По загадочным причинам он стремился держать свое лечение в секрете.

Эрван бросил взгляд на Верни, тот согласно кивнул.

– Почему такие вмешательства меняют группу крови?

– Именно костный мозг производит лейкоциты, эритроциты и тромбоциты. Иными словами, когда меняешь костный мозг, то меняешь машину по производству крови.

– И ДНК соответственно тоже?

– Именно. Костный мозг обусловливает производство всех клеток. То есть заменяется система в целом. Только имейте в виду: необходимо, чтобы пересадка прошла успешно и укоренилась.

Эрван вспомнил о крови, найденной за ухом Анн Симони. Возможно, это ДНК не самого Фарабо, а кого-то, кто получил костную ткань убийцы.

Не так быстро…

– Как происходит пересадка ткани?

– Я же вам сказал: ее применяют в основном для лечения лейкемии. Костный мозг больного производит анемичную кровь. Поэтому его разрушают путем химиотерапии или радиотерапии, а потом пересаживают другой, обычно кого-то из родственников, который будет производить сбалансированную кровь, генератор красных кровяных телец.