Брайан Макгиллоуэй - Потеряшка

Люси задумалась над этим ответом. Она ведь уже увидела в одном из рисунков параллель со сказкой про Гензеля и Гретель, которую сама же и прочитала Элис.

– А что по поводу того рисунка с красным треугольником? – спросила вдруг она.

– Какого рисунка? – пожала плечами психиатр.

– Ну, того, с красным треугольником и черным животным внутри него.

– Ах да, теперь я вспомнила! Что же, если принимать во внимание ее реакцию на сказку о Красной Шапочке, этим животным вполне может быть волк.

– Она ведь видела убийц своего отца, как вы думаете? – спросила Люси, выпрямившись.

– Возможно, – кивнула Мэттьюз, соглашаясь. – Но в настоящий момент она будет помнить только символ этого деяния, а не конкретных людей, которые его совершили.

– И этим символом может быть волк? – догадалась девушка.

– Именно волк, – еще раз кивнула врач, вставая и застегивая пальто.

Вечером, лежа в своей палате, Блэк посмотрела поздний выпуск новостей. У Трэверса брали интервью по поводу прорыва в раскрытии похищения Кейт Маклафлин. Оба задержанных сотрудничали с полицией в расследовании этого дела. Суперинтендант был уверен, как сказал он репортеру, что Кейт вернется домой в ближайшее время.

Сюжет только закончился, как раздался звонок мобильного телефона Люси. Она надеялась, что звонит кто-нибудь с работы, чтобы выяснить, как у нее дела. Однако когда пациентка ответила, то не смогла сразу определить, чей голос слышит.

– Мне нужна твоя помощь, – услышала она в трубке детский голосок, неуверенный и ломающийся.

– Кейт? – Не успела Люси произнести это имя, как поняла всю абсурдность своего вопроса. Откуда у Кейт Маклафлин мог быть ее номер телефона?

– Это Мэри. Ты сказала, что я могу позвонить, когда мне будет нужна помощь. Помоги мне.

Пересекая Фойл-бридж, сержант Блэк включила мигалки, однако, принимая во внимание позднее время, решила обойтись без сирены. Когда она подъехала к району, где жила Мэри, на дорогу перед нею выскочила группа подростков, которые, по-видимому, возвращались из ночного клуба. Один из них стал выкрикивать ругательства в сторону машины. Он схватил себя за причинное место и, кривляясь, прилип к боковому окну автомобиля. Люси поставила машину на ручник и открыла дверь, не выключая двигателя. Как и следовало ожидать, показная храбрость мальчишки мгновенно испарилась, и он, резко повернувшись и поскользнувшись на тротуаре, бросился прочь от сержанта, в то время как его дружки исчезли в темноте близлежащих переулков.

Люси остановила машину перед домом Квиггов. Сквозь тонкие занавески было видно, что в гостиной горит свет. Потом девушка поняла, что перед окном стоит маленькая фигурка, которая следила за тем, как подъехала машина. Занавески были отдернуты. Тоненькая белая ручка поднялась в жесте, напоминавшем салют, – и Мэри исчезла в глубине комнаты.

Через несколько секунд открылась входная дверь и на заснеженной подъездной дорожке появился квадрат света, падавшего через нее. Мисс Блэк осторожно прошла к двери, внимательно оглядываясь кругом, – она еще не забыла атаку малолетних местных жителей во время ее предыдущего визита.

Мэри ждала ее в прихожей, в безрукавке, которая только подчеркивала худобу девочки: плечи у нее были такими узкими, что косточки выпирали сквозь кожу, а ручки – бледными и неуклюжими. На ней также были надеты пижамные штаны – но ни носков, ни тапочек. Люси почувствовала, как ее сердце сжалось, когда она увидела, что крохотные ноготки на ногах ребенка покрыты розовым лаком – это было совершенно естественно, но абсолютно не соответствовало той обстановке, в которой жила эта девочка.

– Что случилось, Мэри? – спросила сотрудница полиции. – Тебя кто-то обидел?

Девочка отрицательно покачала головой и прикусила нижнюю губу острыми верхними зубками. Было видно, что она изо всех сил старается сдержать слезы.

Люси присела на корточки и протянула к ребенку руки:

– Теперь всё в порядке, милая. Что случилось?

Малышка сдержалась и так и не заплакала. Она взяла девушку за руку и заставила ее встать и пойти за собой.

Они подошли к лестнице в холле. Поднимаясь по ней, мисс Блэк услышала низкие рыдания, доносившиеся из одной из комнат. Они остановились около закрытой двери.

– Мамочка плачет не переставая, – объяснила девочка. – Я хочу, чтобы ты ей помогла.

Прямота этой просьбы застала Люси врасплох.

– А с тобой-то все в порядке? – уточнила она на всякий случай.

Мэри кивнула и показала рукой на дверь материнской спальни.

– Мамочка плачет весь день, и я никак не могу ее успокоить. Я приготовила ей обед, но она отказалась есть.

Мисс Блэк несколько мгновений смотрела на ребенка, борясь с желанием поднять его на руки, укутать в пальто и увезти подальше от этого дома. Наконец девушка повернулась и постучала рукой в перчатке в дверь комнаты:

– Миссис Квигг, с вами все в порядке?

Ответом был усилившийся шум, в котором явственно различались рыдания, а потом тупой удар какого-то предмета в дверь.

Люси подергала за ручку – ее можно было нажать, но дверь все равно не открывалась.

– Мамин друг поставил внутри запор. Он сказал, что это для того, чтобы я ночью не приходила в постель к мамочке, – объяснил ребенок.

Сержант слегка нажала на дверь. Нижняя часть ее отошла от наличника, но сопротивление в верхней части говорило о том, что там должна была быть щеколда, похожая на ту, которая была установлена в спальне девочки.

– Как зовут твою маму? – спросила девушка у Мэри.

– Кэтрин.

– Кэтрин? – позвала Люси, постучав еще раз.

На этот раз женщина что-то пробормотала, но через дверь ее слова было невозможно разобрать. Блэк всем телом надавила на дверь и почувствовала, как болты, удерживающие щеколду, слегка поддаются.

– А где твой маленький братик? – спросила она у девочки.

– Он в своей кроватке в моей комнате. Я уложила его спать.

– Ну конечно, моя умница, – похвалила сержант малышку. – Иди проверь, как у него дела, хорошо?

Когда Мэри повернулась, чтобы идти, Люси со всей силой навалилась на дверь и услышала, как винты медленно вылезают из деревянной притолоки. Девушка чуть не упала, когда дверь распахнулась, но удержалась на ногах, все еще сжимая в руке ручку двери.

Кэтрин Квигг, одетая только в нижнее белье, лежала на кровати. Когда Люси подошла к ней, под ноги ей попалась пустая бутылка из-под крепкого алкоголя, которой Кэтрин, по-видимому, и запустила в дверь, когда сержант постучалась в первый раз.

Женщина пошевелилась на кровати и уставилась на сотрудницу полиции налитыми кровью глазами. Ее косметика давно потекла, и тушь засохла на щеках черными полосами. Лицо опухло от слез, нос и щеки покраснели от рыданий и алкоголя. В комнате стоял тяжелый запах водки. Корзина для мусора в углу помещения была доверху заполнена пустыми пивными банками. На прикроватной тумбочке лежала смятая пачка из-под сигарет, под которой был виден оторванный фильтр и несколько крошек табака. Наверное, они лежали там уже достаточно давно, потому что запаха марихуаны Люси в комнате не почувствовала.