Алексей Макеев - Красная карточка

Против обыкновения, он не остался досматривать матч со скамейки запасных, чем вызвал новое неудовольствие со стороны тренера, но Вишнякову было уже все равно. Он сделался словно одержимый. Все сплелось в его голове, как некий липкий ком, – давняя обида, притязания ментов, плохая игра, самоуверенный папарацци, нацеливающий на него, валяющегося в грязи, объектив… Вишняков был рассудительным человеком, но сейчас в нем что-то сломалось. Ему невыносимо захотелось доказать тому гаду-судье, что он жив и здоров, несмотря ни на что, и еще хотелось сделать так, чтобы судье тому пришлось кусать локти.

Теперь Вишняков уже жалел, что не спросил у ментов их координат. Если они интересуются этим типом, то вот он, под руками! Подходи и бери его тепленьким! Может, и в самом деле он замешан в чем-то серьезном. Это было бы большой удачей – сдать его ментам. О, с каким легким сердцем улетел бы он тогда в Шотландию!

Сначала Вишняков просто метался тигром по раздевалке, в бессилии сжимая кулаки, но постепенно его смутные мечтания стали обретать конкретную форму. Он остановился и задумался всерьез. А в конце концов, почему бы и нет? Он не иностранец, а полноправный гражданин России. Если милиция может кантовать его, когда ей вздумается, почему бы и ему не стукнуть на этого гада, если представился удобный случай? Только куда же обратиться? К ментам, которые стоят тут в оцеплении? Их волнуют фанаты, безумствующие на трибунах. В лучшем случае они вежливо выслушают Вишнякова и пообещают все проверить. Обещанного три года ждут, как говорится.

Нет, нужно связаться с теми нахальными операми, которые зажали его вчера в машине. Эти своего не упустят. Но как это сделать? Они ему не назвались, и номер машины он, дурак, не запомнил. Постой, кажется, тот, что постарше, назвал в какой-то момент своего товарища Барановым! Это может сработать. Нужно позвонить в дежурную часть и спросить, как найти Баранова.

Вишняков побежал искать телефон. Найдя, набрал номер и, услышав стандартный ответ: «Дежурная часть, старший лейтенант такой-то слушает…», выпалил:

– Ага, я по важному делу звоню! У вас такой опер работает – по фамилии Баранов. Мне он позарез нужен. Я человека нашел, которым он интересуется, понимаете?

– Баранов-Баранов… А, ну, конечно! Есть такой опер. А в чем дело? Какой такой человек? Вы прежде всего сами назовитесь!

– Я… Ну, это неважно! Короче, они вчера со мной беседовали – Баранов и еще один, крепкий такой, в черном костюме. Он на нем еще, как на корове седло, сидит… В общем, им был нужен один человек, но я не знал, где он, а сейчас знаю.

– Тем более! – рассердился дежурный. – Назовите себя, скажите, где находитесь, что за человек, где вы его обнаружили… Что я буду Баранову докладывать?

Вишняков растерялся. Огласки ему не хотелось. Он надеялся, что дежурный предпримет меры, чтобы задержать фотокорреспондента без его, Вишнякова, участия. Но, кажется, этот номер не проходил. Видимо, в дежурной части не слишком-то доверяли анонимным звонкам.

– Ладно! – махнул рукой Вишняков. – Короче, моя фамилия Вишняков. Я сейчас на «Локомотиве», ну, понятно, да? И этот тип тоже на «Локомотиве» – он за южными воротами стоит, фотографирует. В общем, в газете он какой-то работает. А как его зовут, я не знаю, но вы так скажите – Баранов все поймет.

– Я передам, – сухо ответил дежурный. – Но когда это будет, не знаю. Сначала нужно вашего Баранова найти. Скажите, как с вами связаться?

– Да никак со мной нельзя связаться! – в отчаянии воскликнул Вишняков. – Я в шотландской команде играю! Мы улетаем сегодня после матча, понятно? А он кончается, между прочим, через пятнадцать минут. И этот артист тоже отсюда свалит! Где его потом искать? Вот если бы вы прямо сейчас подъехали – я бы вам его показал, а вы бы его арестовали.

– Ну, гражданин! Для ареста у нас веские основания должны иметься! – солидно ответил дежурный. – По случайному звонку мы никого арестовывать не будем. У нас сейчас не тридцать седьмой год!

«Ага, а вчера что-то никто про это не вспоминал! – с обидой подумал Вишняков. – Что же делать?»

– Я могу номер своего мобильного вам сказать, – вспомнил он. – Найдете Баранова – передадите.

– Ага, вот это дело, – обрадовался дежурный. – Диктуйте!

Вишняков продиктовал свой номер и с беспокойством посмотрел на часы. Одиннадцать минут до окончания матча. Когда начнется столпотворение на выходе, ловить будет поздно. И Вишняков решился.

– В общем, тогда скажите Баранову, что я за ним следить буду! – объявил он. – Матч кончится, а я за ним, за корреспондентом, значит. Посмотрю, куда он поедет.

– Годится! – легко согласился дежурный, который обрадовался, что еще одна гора с плеч свалилась. – Если есть такая возможность, то конечно… А я как свяжусь с Барановым, сразу про вас скажу. И номерок ваш сообщу, не беспокойтесь!

На том и окончился разговор. Вишняков, уже одетый, с сумкой через плечо, вышел через служебный выход на поле. Пышущая гневом багровая физиономия тренера, яростно вздыбленные его усы не вызывали желания разговаривать с этим джентльменом на отвлеченные темы. Вишняков подошел к менеджеру команды, с которым был в неплохих отношениях, и предупредил, что с командой обратно не полетит, а задержится еще на сутки.

Менеджер высоко поднял брови. Он даже на поле перестал смотреть.

– Извини, Алекс! – сказал он ему сочувственно. – Твой английский… Может быть, я тебя неправильно понял?

– Правильно ты меня понял, Джон, правильно! – нетерпеливо повторил Вишняков. – Дела у меня тут. Семейные! Семейные, понимаешь? Я должен их сделать! Прилечу завтра за свои деньги.

– Но это… Это не по правилам, Алекс! – важно сказал менеджер. – Контракт… В контракте сказано…

– Послушай, Джон, мне очень нужно тут задержаться! – с жаром сказал Вишняков. – Днем позже, днем раньше – какая разница? Все проблемы я беру на себя. Объяснишь тренеру. А я пошел, мне срочно надо…

И, уже не обращая внимания на отчаянные знаки менеджера, на удивленные взгляды товарищей по команде, сидевших на скамье запасных, Вишняков быстро пошел вдоль трибун по направлению к южным воротам.

Он дошел до них вместе с финальным свистком. Но еще прежде он увидел, что интересующий его человек выбрался из толпы фотографов за воротами и стал быстро удаляться, вскоре смешавшись с толпой самых нетерпеливых болельщиков, которые, не дожидаясь конца матча, покидали стадион. Вишняков прибавил шагу. Ему пришлось туго – народ уже повалил с трибун валом, да к тому же ему сильно мешала спортивная сумка. Он испугался, что упустит фотографа.

Никто не узнавал Вишнякова. Это немного задевало его – всего полтора года его нет в Премьер-лиге, а все уже забыли его. А ведь было время, во всех газетах пели ему дифирамбы, и фотографии его тоже не были редкостью. У него брали автографы.