Алисия Хименес Бартлетт - Не зови меня больше в Рим

– Это вы, прекрасная инспекторша? Вы не отвечали, и я только что поговорил с комиссаром. Ваш Коронас – очень симпатичный человек, очень симпатичный! И должен сказать вам, мы с ним только что дали старт совместной операции испанской и итальянской полиции. Благодаря вашему расследованию мы вскрыли много разных нелегальных дел каморры в Барселоне. Магазин “Нерея” помогал отмывать деньги, полученные от наркоторговли, и мы сейчас отыскиваем еще много подобных подставных фирм. Теперь ваш комиссар поможет нам.

– Мои подозреваемые были замешаны еще в каких-нибудь аферах?

Я услышала его глубокий смех.

– Нет, ваши подозреваемые, как вы их называете, ограничились магазином “Нерея”, хотя и это не так уж мало. И вы были правы: Адольфо Сигуан вел дела с каморрой в последний период существования фабрики.

– А его убийство – вам удалось что-нибудь выяснить про убийство?

– Вы слишком торопитесь, Петра, дайте мне договорить. Неприятные вещи я оставил на конец.

– Они отказываются говорить про это?

Я прикусила язык, так как против воли снова перебила его. К счастью, Торризи оказался человеком терпеливым.

– Нет, не отказываются, но их главарь, капо, утверждает, что они не имели никакого отношения к убийству Сигуана. Мало того, по его словам, для них самих это было неожиданностью, и если бы его не убили, они продолжали бы вести с ним дела. Они отрицают свое знакомство с Катаньей, как и то, что наняли его в качестве киллера. Понятно, конечно, что такое преступление, с точки зрения закона, усугубило бы их положение, однако что-то мне подсказывает: этот тип не врет.

– А вам удалось установить, принадлежит или нет Марианна Мадзулло к каморре?

– Разумеется, принадлежит! Но капо не желает сообщать, где она сейчас находится, ведь это заставило бы его признаться, что они увезли женщину из отеля, куда поместила ее полиция, а значит, что они же и прикончили Катанью.

– Не понимаю. Если вы верите, когда он утверждает, что не они заказали убийство Сигуана, то зачем им было убивать Катанью, изобретая столь сложный план?

– Для меня тут тоже не все складывается, Петра. Но именно на этом мы теперь остановились и не можем ни на шаг продвинуться вперед. Когда мы найдем Мадзулло, появятся новые улики, вот увидите. А пока нельзя недооценивать и того, что уже сделано, ведь операция антикаморра продолжается.

– Да, но… дело Сигуана… боюсь, вы будете настолько заняты преступлениями мафии, что…

– Забудем о том давнем убийстве? Успокойтесь, Маурицио Абате ни о чем другом и думать не хочет. И мы обязательно найдем эту женщину, Марианну, она ведь ускользнула у нас прямо из-под носа, такое мы простить не можем. Верьте: итальянская полиция работать умеет.

– Я верю, комиссар Торризи, по-настоящему верю.

– А вы собираетесь в Рим? Было бы неплохо, если бы вы со своим помощником сами, напрямую, задали этим капо пару-тройку вопросов.

– Если понадобится, то скорее поедет Гарсон. А я должна все силы отдать допросам подозреваемых.

Мое решение было твердым – что-то вроде отданного самой себе приказа, который я не собиралась нарушить. Нет, я ни в коем случае не боялась соблазна, не боялась повторить ошибку, это уж точно, зато боялась, что неправильно поведет себя Абате.

Я переговорила с комиссаром, и он сразу согласился послать в Рим Гарсона. При условии, само собой разумеется, что будет соблюдаться строгий контроль над любыми расходами. Короче, вышло так, что пока один только Гарсон не ведал о внезапном повороте в своей судьбе. Я направилась к нему, чтобы сообщить последние новости, но сразу поняла, как сильно он сердит на меня.

– Ну что это за манеры – исчезать как привидение и не отвечать на звонки! Может, вы еще и здороваться со мной теперь перестанете?

– Я занималась очень важными делами, Фермин.

– Вот спасибо, теперь я могу спать спокойно!

– Я бы на вашем месте помолчала. Я тут хожу, хлопочу, чтобы именно вас отправили в Рим… Вы должны задать кое-какие вопросы одному из главарей каморры, которого они задержали.

Гарсон открыл рот от удивления.

– Но послушайте, Петра, вы уверены, что это будет правильно? Я ведь не говорю по-итальянски.

– И я тоже.

– Ваш итальянский ни в какое сравнение не идет с моим.

– Ispettore Абате рад будет послужить вам переводчиком. Вы ведь туда не лекцию читать поедете! Или вам не хочется?

– Как мне может не хотеться, инспектор? Я рад до смерти!

– Тогда хватит придумывать отговорки, давайте лучше посовещаемся.

Он послушно закивал. Мы пошли ко мне в кабинет, и я пересказала ему разговор с Торризи, потом мы стали обсуждать, какие именно вопросы стоит задать этому капо. Однако нам еще не было известно, какие сведения получили итальянцы на последних допросах, поэтому мы решили положиться на интуицию Гарсона. И я дала ему один совет, которым он должен будет руководствоваться в любых своих действиях:

– Главное для нас – Катанья, к нему все и сводите. Боюсь, что, расследуя мафиозные дела, итальянские коллеги в конце концов отодвинут на задний план убийство Сигуана. Вы должны тысячу и один раз возвратиться к связям этих типов из каморры с фабрикой Сигуана. А еще – тяните из них сведения про местопребывание Марианны Мадзулло.

– Не беспокойтесь, инспектор, я постараюсь сделать так, чтобы как можно больше внимания было уделено нашему делу.

– Договорились. Может, это прозвучит и некорректно, но пусть они хоть всю каморру целиком арестуют, нас это мало волнует, нас интересует совсем другое.

Гарсон отбыл на следующий день. Я осталась одна, но тревога меня не отпускала. И хотя все предусмотренные законом процедуры выполнялись без промедления, я только через день смогла допросить обоих подозреваемых. Из Италии были получены копии результатов проверки счетов, которые доказывали участие магазина “Нерея” в отмывании денег. Сангуэса работал над финансовыми документами, моя же роль во всех этих хлопотах практически сводилась к нулю. Коронас по согласованию с начальством все силы нашего комиссариата бросил на дело мафии, которое теперь приняло международный масштаб, расследовалось совместно с итальянской полицией и невероятно широко освещалось прессой. Убийство же Адольфо Сигуана, то самое вновь открытое дело, которое нам пока так и не удалось довести до конца, как будто уже никого не интересовало. Ну и пусть! Я все равно буду им заниматься.

Допрос следовало начинать, имея продуманный план, который помог бы мне добиться признаний, однако запасы моих стратегических возможностей уже давно иссякли. Я решила побеседовать с каждым по отдельности – и первым будет Рафаэль Сьерра.

Нетрудно было заметить, насколько плохо он выглядел. Его и без того тощее тело от переживаний словно еще больше усохло, под глазами залегли черные круги. В комнате для допросов находился также его адвокат. Я посмотрела на них весьма недобрым взглядом. Потом положила перед ними копию подробного отчета Сангуэсы.