Андрей Константинов - Тульский – Токарев

– Хорош! – стукнул ладонью по столу Токарев-старший. – Ужинский, вы же сами понимаете, как важно и нам, и вам, что убийца позвонил. Сейчас нужно отставить все личное в сторону и задержать его. Тогда – поверьте – сядет и не выйдет!

Ужинский вздохнул, но уже примирительно, и сказал тихонько, кивнув на Артура со Степой:

– С такими кадрами он до суда не дотянет…

Василий Павлович открыл было рот, но в этот момент в кабинет влетел Птица – он раньше не мог подтянуться, только-только закруглился на Литейном:

– Позвонил!!! Все!!! Моя очередь! Люблю его, как утром булку!

– Да погодите вы, святой отец! – попытался урезонить его Родин. Токарев-старший не выдержал и взорвался от этого галдежа, жахнув кулаком по столу:

– Шабаш! Тихо! У нас тут прям как в банде батьки Кикотя! Все! Говорю я – остальные выполняют!

Договорились жестко: Ужинский не выходит из дому, всю сумму держит у себя. От него убийца потребовал 20 тысяч долларов, но потом быстро и с хохотком упал на 5 тысяч зеленых и 20 штук в рублях. И с этих цифр не двигался уже никуда. А для 1990 года, когда хождение валюты еще не было свободным, – сумма получалась почти запредельной… Ужинский должен был, по уговору, выйти из квартиры и передать деньги на лестничной клетке. Номера собранных купюр, конечно, переписали на всякий случай, хотя их и не собирались передавать. Решили не рисковать и брать наглеца на входе в парадную. Тем более что парадная глухая, то есть – один вход, окон во двор нет и лаза на чердак – тоже. Если вошел в парадную – то в ней и остался, чудес ведь не бывает… Однако, на всякий случай, в квартиру Ужинскому решили посадить Тульского, Токарева-младшего и для особой бронебойности еще и Птицу. Со стороны улицы прорваться или уйти уроду будет невозможно – напротив чебуречная, там Боцман как засядет за лавашем…

В общем, казалось бы, предусмотрели все…

Артур в эту ночь так и не смог уснуть. Он, считая минуты, ждал, когда время приблизится к полудню, – именно на это время была назначена передача денег…

Убийца перезвонил Ужинскому в 10 утра. Коммерсант, как и было условлено, твердо сказал, что из парадной выходить не будет – все передаст на лестничной клетке. Убийца только хохотнул:

– Ты взрослый – тебе решать!

У Ужинского уже сидели Птица, Артур и Артем. (Поднимаясь ранним утром к квартире коммерсанта, невыспавшийся Птица внимательно осмотрел перила на четвертом этаже и свесился в пролет:

– Вот отседа – хабах ему на загривок! И – цурюк жабен, шпакен зи квакен!..)

Боцман, Родин и Токарев-старший сели в чебуречной. Боцман сразу позвал заведующую:

– Нюр Ванна, салатики там, чанахи… Ежели курить будем – ты милицию не вызывай!

Заведующая только рукой махнула:

– Да уж после ваших «дней вареньев»!..

Ей было что вспомнить. Последний раз гуляли у нее по случаю дня рождения участкового Мтишашвили. Боцман тогда на спор пытался выпить стакан портвейна, стоя на голове, и, кстати, почти выпил, но в самый последний момент рухнул, а вместе с ним рухнул навсегда и стол для почетных гостей…

Лаптев и Петров встали на перекрестке и моментально смешались с толпой. Харламов перекрыл другую сторону улицы. Он сел на корточки по-арестантски, привалившись спиной к стене дома. Так он умел сидеть часами. Проскочить мимо конвойного пса было невозможно…

Чем ближе время подходило к полудню, тем больше нарастало напряжение. Когда до назначенного срока осталось полчаса, в квартире Ужинского как-то сами собой смолкли разговоры. Самым спокойным был Птица, но и его слегка начал поколачивать мандраж. Артур смотрел на медленно двигающуюся стрелку часов и пытался решить для себя сложную нравственную дилемму – если карта ляжет, стрелять насмерть в Невидимку или же… Тульский все это время жил мечтой о том, как он убьет выродка, а вот подошло все к настоящей черте из области фантазий, и совсем не так очевидно стало – сможет ли он произвести осознанный смертельный выстрел… Артур перехватил внимательный взгляд Артема – ему показалось, что приятель как-то уловил, о чем он думает…

Когда до полудня осталось минут пять, недалеко от парадной Ужинского остановилась черная «Волга» с таксистскими шашечками. Рядом с водителем на переднем сиденье находился человек – он сидел ссутулившись и всматривался в окна дома, выворачивать голову из окна ему было неудобно…

Токарев-старший из подсобного помещения кафе позвонил в квартиру Ужинского. Тот взял трубку, побледнев и разом пробившись потом, но потом вздохнул чуть облегченно и позвал Птицу:

– Это вас…

Птицын схватил трубку и выслушал информацию о «Волге» от Василия Павловича. Токарев-старший считал, что такси настоящее и водила, скорее всего, не при делах.

– А что тут думать?! – заорал Птица так, что все остальные, находившиеся в квартире, вздрогнули: – Сейчас зайдет гандон в парадник – и Хася!

Начальник розыска, в общем, не возражал, считая, что особо мудрить не стоит:

– Терпилу из квартиры не выпускайте – ему хватит. Птица, аккуратно вылезай через соседнее окно и из другой парадной заходи с тыла. Ориентируйся по обстановке – но лучше прыгай в машину на заднее сиденье…

– Ага! – сказал Птица, коротко объяснил ребятам расклад и полез в окно, выходившее во двор…

В это время в квартире снова зазвонил телефон. Ужинский взял трубку и услышал холодно-непререкаемое:

– Выходи с лавэ.

И сразу же пошли короткие гудки.

Артур и Артем переглянулись – парень из «Волги» звонить не мог, значит… Думать о том, что это значит, времени не осталось – Птица уже добрался до соседнего подъезда и огромными прыжками несся вниз. Артур открыл входную дверь, и они с Артемом также начали спускаться…

Птица вышел на линию, подошел к «Волге» и быстро прыгнул на заднее сиденье, рассчитывая схватить сзади пассажира за горло, – но у того оказалась отменная реакция. Парня из машины словно взрывом вышвырнуло, и он побежал в парадную. На входе на него наскочили Тульский и Токарев-младший. Парень выхватил ствол и выстрелил в Тульского практически в упор. Артур, вообще-то, всегда считал, что с метра промахнуться невозможно, но никакой пули в себе не почувствовал. Пугаться было некогда. Тульский кубарем упал парню в ноги и телом вытолкнул его из парадной. В это же мгновение Артем с ходу ударил человека с пистолетом ногой в голову – того развернуло так, что он оказался на животе, руки с пистолетом около груди, а Артур очутился у него за спиной. Тульский ухватился одной рукой за ствол, другой – за рукоятку, вернее, за руку на рукоятке. Артем успел еще раз ударить парня в голову кулаком – но не «пробил» его, наоборот, тот зарычал и начал привставать:

– Ну, сука!!!

Артур стал выкручивать ствол так, чтобы он уперся парню в грудь, – все это происходило, как в замедленном воспроизведении кинофильма. Вдруг Тульский увидел расширившиеся глаза Артема, который посмотрел на манипуляции со стволом и крикнул: