Иэн Рэнкин - Плоть и кровь

— Извини, Брайан, но в записке сказано звонить в любое время.

— Подождите секунду.

Он слышал, как Холмс вылезает из кровати, уносит с собой беспроводной телефон. Ребус представил себе Нелл Стэплтон — звонок разбудил ее, и теперь она переворачивается на другой бок, проклиная беспардонного Ребуса. Дверь спальни закрылась.

— Ну вот, — сказал Холмс, — теперь можем говорить.

— Что за срочность? Есть новости о нашем друге?

— Нет, на этом фронте все тихо. Расскажу утром. Но я подумал, известно ли вам, что случилось.

— Так я же сам ее и нашел.

Ребус услышал, как открывается холодильник, из него достается бутылка, жидкость наливается в стакан.

— Кого нашли? — спросил Брайан.

— Милли Докерти. Ты разве не об этом?

Но у Холмса, конечно, были другие новости — не мог он так быстро узнать о Милли.

— Она мертва, убита.

— Они что, убирают всех свидетелей? Что с ней случилось?

— Нет, такие сказочки на ночь не рассказывают. Какая у тебя новость?

— Побег из Барлинни. Точнее говоря, из фургона, который остановился на полпути между Барлинни и больницей. Вся операция была спланирована.

Ребус опустился на диван.

— Кафферти?

— Он очень правдоподобно изображает, что болен — прободная язва. Это случилось сегодня вечером. На дороге два грузовика заблокировали тюремный фургон. Маски, обрезы — и чудесное исцеление.

— Господи боже.

— Вы не волнуйтесь. По всей трассе М-восемь патрули.

— Если он собрался в Эдинбург, то этой дорогой он воспользуется в последнюю очередь.

— Вы думаете, он вернется?

— Можешь не сомневаться, Брайан, он возвращается. Ему нужно добраться до того, кто прикончил его сына.

Той ночью он так и не уснул, несмотря на виски с чаем. Он сидел перед окном в спальне, прикидывая, когда может явиться Кафферти. Пока не наступил рассвет, он смотрел на лестницу, ведущую от тротуара вниз ко входу в квартиру. Наконец он принял решение и начал собираться. Пейшенс села в кровати.

— Надеюсь, ты оставил записку, — сказала она.

— Мы уезжаем, но не вместе. Какой у вас порядок действий, если возникли чрезвычайные обстоятельства?

— В моем сне было больше смысла, чем в том, что ты городишь.

— Скажем, если тебе необходимо срочно куда-то уехать?

Она, зевая, пригладила волосы.

— Ну, надо предупредить… кто-нибудь меня подменит. А что ты замыслил — тайный побег?

— Я поставлю чайник.

Когда он вернулся из кухни с двумя кружками кофе, она была в душе.

— Что происходит? — спросила она, вытираясь.

— Ты едешь к сестре, — сказал он ей. — Так что выпей кофе, позвони ей, оденься и быстро собираться.

Она взяла у него кружку.

— Именно в таком порядке?

— В любом порядке, который тебя устраивает.

— А ты куда поедешь?

— В другое место.

— А кто будет кормить зверьков?

— Не беспокойся. Попрошу кого-нибудь.

— Я не беспокоюсь. — Она отхлебнула кофе. — Нет, я беспокоюсь. Что происходит?

— В город едет плохой дядя. — Тут что-то пришло ему в голову. — Вот, кстати, еще один старый фильм, который мне нравится — «Ровно в полдень». [105] Вестерн 1952 г. (реж. Ф. Циннеман). Шериф городка узнает, что к ним едет преступник, которого он когда-то арестовал. Поезд должен прибыть ровно в полдень. Шериф, собравшийся было уехать, остается, чтобы дать бой преступнику и его подручным.

Ребус заказал себе номер в маленькой гостинице в Брантсфилде. Он был знаком с ночным портье и сначала позвонил — узнать, есть ли у них места.

— Вам повезло — есть номер на одного.

— А что это у вас не аншлаг?

— Старик, который снимал номер, — он приезжал на фестиваль много лет подряд — умер вчера днем от удара.

— Ну и ну.

— Вы не суеверны?

— Ну, если других номеров все равно нет, то несуеверен.

Он поднялся по лестнице на уровень улицы и оглянулся. Никого не увидев, он дал знак Пейшенс, чтобы она поднималась к нему. При ней были две сумки. В руках у Ребуса — ее маленький чемодан. Они сложили все это в багажник ее машины и торопливо обнялись.

— Я тебе позвоню, — сказал он. — Не пытайся связаться со мной.

— Джон…

— Пейшенс, прошу тебя, доверься мне хотя бы в этом.

Он проводил взглядом ее отъезжающую машину, потом побродил немного по улице, чтобы убедиться, что никто за ней не поехал. Хотя, конечно, абсолютной уверенности у него не было. Они вполне могли перехватить ее на Куинсферри-роуд. Кафферти не остановится перед тем, чтобы использовать ее или кого угодно, лишь бы добраться до Ребуса. Он спустился в квартиру за сумкой, запер дверь и направился к собственной машине. По пути остановился у соседской двери и сунул в почтовый ящик конверт. Внутри были ключи и инструкции — как кормить кота Душку, безымянного попугая и золотых рыбок Пейшенс.

Было раннее утро, хвост на пустынной улице он заметил бы сразу, но на всякий случай все равно ехал задворками. Некогда большой семейный дом превратился в небольшую семейную гостиницу. Перед входом, где когда-то садик отделял дом от тротуара, теперь была асфальтовая парковочная площадка на шесть машин. Но Ребус объехал дом сзади и припарковался там, где ставил свои машины персонал гостиницы. Монти, ночной портье, впустил его через заднюю дверь и провел прямо в его номер на верхнем этаже. Подниматься нужно было по страшно скрипучей лестнице. Непрошеный гость не смог бы пробраться к нему, не известив о своем появлении его самого и всех местных древоточцев.

Ребус лежал и думал о том, что, ложась на кровать мертвеца, ты вроде как перевоплощаешься в того человека, каким он был при жизни. И он стал думать о Кафферти. Ребус понимал, что прибегает к полумерам. Трудно ли будет для Кафферти обнаружить его? Отправить несколько человек на Феттс и Сент-Леонардс, в несколько известных пабов, и к концу дня Ребус окажется у гангстера в руках. Что ж, так он, по крайней мере, не будет подставлять под удар Пейшенс, ее дом или дом своих друзей.

Разве не так же поступают самоубийцы — уезжают в гостиницу, чтобы избавить от потрясения семью и друзей? Он, конечно, мог отправиться домой, в свою квартиру в Марчмонте, но там все еще было полно студентов, оставшихся на летние заработки в Эдинбурге. Он любил своих постояльцев и не хотел, чтобы они сталкивались с Кафферти. Да что говорить — он не хотел, чтобы с Кафферти сталкивался и Монти, ночной портье.

«Он не по мою душу явился», — все время напоминал он себе.

Он лежал в кровати, подсунув руки под голову и уставясь в потолок. Возле кровати стояли часы с радиоприемником, и Ребус включил его, чтобы послушать новости. Полиция продолжала поиски Морриса Джеральда Кафферти. «Он не по мою душу явился», — повторил Ребус. Но в известном смысле Кафферти явился и по его душу. Кафферти знал, что Ребус — его главный шанс найти убийц. По радио передали короткое сообщение о теле, найденном в «Быстром шланге», но без всяких кошмарных подробностей. Пока без подробностей.