Иэн Рэнкин - Черная книга

Бильярд его устраивал. Тут было все: тактика, сигареты, выпивка и пари с большим числом участников. И вот он опять был в этом зале, свет сверху затоплял зеленую материю стола, тогда как в других местах стоял полумрак. К тому же здесь было тихо, а это оказывало на него целебное воздействие. Только стук шаров, время от времени шутка или замечание, постукивание кием по полу после хорошего удара. Но тут к нему подошел Джимми Ухо.

— Звонок из дома, — сказал он Кафферти, а потом передал сообщение от Олифанта.

Эндрю Макфейл понимал, что связываться с Ребусом — все равно что кидать швырок против штормового ветра [83] Швырок — тяжелая часть спиленного древесного ствола. Популярная игра в высокогорной Шотландии — кидание швырка как можно дальше и так, чтобы он приземлился на тяжелый конец. . Он знал, что должен бежать и спрятаться где-нибудь, а швырок пусть приземлится, где приземлится. Возможно, Ребус планирует подстроить встречу Макфейла с Маклином. Что ж, Макфейл к этому подготовится. А может, Ребус готовит какую-нибудь другую пакость, которая закончится избиением Макфейла и ясным предупреждением: уноси-ка ты ноги из города, пока не поздно.

А может, тут все без обмана. Да, его дух сломлен. Ребус попросил Макфейла доставить послание — письмо. Он даже вручил ему конверт. Это было послание человеку по имени Кафферти, который будет выезжать из офиса таксофирмы на Горги-роуд около десяти часов.

— А что в послании?

— Пусть это тебя не волнует, — ответил ему Ребус.

— А почему я?

— Это послание не может быть доставлено от моего имени — вот все, что тебе нужно знать. Ты только убедись, что это он, и передай ему конверт.

— Дерьмо это.

— Ну, ничего проще у меня для тебя нет. После этого мы встретимся и устроим твое ближайшее будущее. И все — шар уже катится.

— Ну конечно, — сказал Макфейл. — А луза в заднице, да?

И тем не менее он шел по Горги-роуд. Было холодновато, собирался дождь. Ребус сегодня возил его на Сент-Леонардс, дал ему возможность принять душ, побриться, даже чистую одежду для него привез — взял из его вещей у миссис Маккензи.

— Не хочу, чтобы мое послание приносил бездомный бродяга, — объяснил Ребус.

Да, письмо. Макфейл был не такой уж простачок. Он этим вечером, чуть раньше, вскрыл конверт. Внутри оказался меньший конверт оберточной бумаги, на нем было написано: «ДАЛЬШЕ НЕЛЬЗЯ, МАКФЕЙЛ!»

Он все равно собирался его вскрыть. Ему казалось, что там внутри нет ничего особенного — какая-то бумажка. Но что-то остановило его, бледная искорка надежды — надежды, что все кончится благополучно.

Часов у него не было, но он умел хорошо определять время. Он чувствовал, что сейчас около десяти. И уже стоял перед входом в офис таксофирмы. Внутри горел свет, а снаружи стояли такси в ожидании вызова. Скоро начнется их самое горячее время — возвращение домой после закрытия заведений. В вечернем воздухе пахло десятью часами. По железнодорожным путям прошел тепловоз, собирался дождь. Эндрю Макфейл ждал.

Потом он увидел свет фар, а когда машина — «ягуар» — вильнула и выехала на тротуар, первая его мысль была: пьяный водитель. Но машина аккуратно затормозила и остановилась рядом с ним, чуть не припечатав его к сеточному ограждению. Из машины вышел водитель — настоящий громила. Порыв ветра растрепал его длинные волосы, и Макфейл увидел, что у человека нет уха.

— Ты Макфейл? — спросил он.

Задняя дверца «ягуара» начала медленно открываться, из салона вышел еще один человек. Он размерами уступал водителю, но почему-то казался крупнее. На его лице появилась недобрая улыбка.

Письмо лежало в кармане Макфейла.

— Кафферти? — спросил он, выдавливая это слово из легких.

Улыбающийся человек лениво моргнул, давая этим самым положительный ответ на вопрос. В другом кармане Макфейла лежало отбитое бутылочное горлышко бутылки из-под виски, которую он нашел рядом с переполненным бачком для бутылок. Оружие было не ахти какое, но другого он себе позволить не мог. Но и при этом шансы свои он оценивал не очень высоко. Макфейл ощутил боль в мочевом пузыре. Полез в карман за письмом.

Водитель прижал его руки к бокам и развернул так, что он оказался лицом к Кафферти, который ударил его ногой в пах. Из рукава плаща Кафферти ловко извлек обломок трехсекционного кия. Когда Макфейл согнулся пополам, кий ударил его по скуле, разломал кость, выбил зубы. Он упал лицом вперед и получил удар кием по затылку. Все его тело онемело. Теперь водитель приподнял его голову за волосы, и Кафферти впихнул кий ему в рот, проталкивая в горло.

— Стоять! — Двое человек бежали к ним с другой стороны улицы, держа в руках удостоверения. — Полиция!

Кафферти поднял руки на высоту головы. Кий он оставил во рту Макфейла. Водитель отпустил избитого, который остался стоять на коленях. Дрожащими руками Макфейл принялся извлекать кий изо рта. Послышался вой сирен — приближались полицейские машины.

— Ничего не случилось, — сказал Кафферти полицейским. — Просто небольшое недоразумение.

— Небольшое недоразумение, — повторил полицейский.

Его помощница сунула руку в карман Макфейла, нащупала там бутылочное горлышко. Не тот карман. Из другого кармана она извлекла письмо — оно теперь смялось — и протянула его Кафферти.

— Откройте это, пожалуйста, сэр, — сказала она.

Кафферти уставился на письмо:

— Это что, подстава? — Тем не менее он открыл письмо. Внутри оказался клочок бумаги, и Кафферти развернул его. Бумага была не подписана. Но он все равно знал, от кого она. — Ребус! — выкрикнул он. — Вот ублюдок!

Несколько минут спустя, когда Кафферти и его шофера уводили полицейские, а за Макфейлом приехала «скорая», Шивон подобрала бумажку, которую бросил Кафферти. Всего несколько слов: «Надеюсь, твою шкуру продадут на сувениры». Она нахмурилась и подняла голову к окну, из которого велось наблюдение, но никого за ним не увидела.

А если бы увидела, то это были бы очертания человека, который сложил пальцы в воображаемый пистолет, навел его на Кафферти и нажал на воображаемый спусковой крючок:

— Бабах!

Никто на Сент-Леонардс не поверил, что Холмс и Шивон оказались там в тот вечер из преувеличенного чувства долга. Согласно более достоверной версии они поехали на тайное свидание и случайно увидели избиение. Хорошо еще, что в фотокамере оказалась пленка. Но фотографии получились неплохие.

Когда Кафферти задержали, у них появилась возможность изъять его личные вещи и внимательно их рассмотреть… среди этих вещей оказался и знаменитый шифрованный дневник. Уотсон и Лодердейл просматривали скопированные на ксероксе страницы из него, когда в дверь кабинета старшего суперинтенданта постучали.