Карин Слотер - Хорошая дочь [Литрес]

Чарли подняла брови, удивившись неожиданному переходу сестры на сторону Расти.

— В прощении есть смысл, — напомнила Сэм.

Чарли не была в этом уверена. Она развалилась на диване. Посмотрела в потолок.

— Я так устала. Так себя чувствуют обвиняемые, когда сознаются. Они просто засыпают. Ты не представляешь, сколько раз они у меня начинали храпеть посреди опроса в суде.

— Это облегчение. — Сэм задумалась. — Я не чувствую вины за то, что Дэниэл оказался жертвой, как и мы. Я не права?

— Если ты не права, то и я тоже, — призналась Чарли. — Я знаю, что Дэниэл не заслужил такой смерти. Я могу говорить себе, что он был Кулпеппер и все равно рано или поздно оказался бы либо за решеткой, либо в могиле, но он имел право сам выбрать, где лучше.

— Очевидно, папа как-то это пережил, — отозвалась Сэм. — Он потратил бо2льшую часть жизни, добиваясь оправдания виновных, но имя Дэниэла он не обелил.

— «Нет ничего обманчивее личины самоуничиженья» [26] Дж. Остин. Гордость и предубеждение. Цит. по переводу И.С. Маршака. М.: «Азбука», 2021. .

— Шекспир?

— Это мистер Дарси сказал мистеру Бингли.

— Кто бы мог подумать.

— Если он поступил так не из гордости, значит, из предубеждения.

Сэм засмеялась, а потом посерьезнела.

— Я рада, что папа не рассказал нам о Мейсоне. Сейчас я могу это пережить, но тогда? — Она покачала головой. — Знаю, это звучит ужасно, потому что это решение, безусловно, тяготило папу, но, вспоминая себя через восемь лет после ранения, я думаю, что необходимость приезжать сюда и давать показания меня добила бы. Не слишком сильное преувеличение?

— Нет, если и меня учесть.

Чарли представила, как повторный судебный процесс ускорил бы ее скатывание по наклонной. Она не поступила бы на юридический факультет. Не познакомилась бы с Беном. Они с Сэм сейчас не разговаривали бы здесь.

— Почему я чувствую, что теперь готова с этим справиться? Что изменилось? — спросила она.

— Это сложный вопрос со столь же сложным ответом.

Чарли рассмеялась. Вот оно — настоящее наследие Расти. Всю оставшуюся жизнь они будут цитировать умершего человека, цитировавшего умерших людей.

— Папа наверняка предполагал, что мы найдем в сейфе признание Мейсона, — заметила Сэм.

Чарли подумала, что Расти всегда любил игры с высокими ставками.

— Уверена, он считал, что переживет Захарию Кулпеппера.

— Уверена, он считал, что найдет способ, как самому все уладить.

Чарли поняла, что, возможно, они обе правы. Расти всегда хватался за все шансы.

— Когда я была маленькой, мне казалось, что папа стремится помогать людям, потому что у него обостренное чувство справедливости, — сказала она. — Потом я стала старше и решила, что ему нравится быть этаким сварливым, вредным засранцем-героем, который борется за добро.

— А теперь?

— Я полагаю, он отдавал себе отчет в том, что плохие люди совершают плохие поступки, но все равно верил, что и они заслуживают шанса.

— Это очень романтизированный взгляд на мир.

— Я о папе, а не о себе. — Чарли стало грустно, что они говорят о Расти в прошедшем времени. — Он всегда искал своего единорога.

— Я рада, что ты заговорила об этом. — Сэм улыбнулась. — Похоже, он его нашел.

Чарли стояла, чуть ли не прижав нос к телеэкрану. Она так долго изучала правый угол поставленной на паузу записи школьной камеры наблюдения, что глаза перестали фокусироваться. Она шагнула назад. Поморгала. Посмотрела на картинку целиком. Длинный пустой коридор. Ярко-синие шкафчики, ставшие темно-синими на изображении с древней камеры. Объектив был наклонен, поэтому захватывал коридор только до середины. Она снова посмотрела в угол. Там была дверь, возможно, закрытая, в миллиметре от кадра, но она явно там была. От света из окна что-то вытянутое отбрасывало тень в коридор.

— Это тень Келли? — Чарли показала мимо экрана, будто они обе стояли в коридоре, а не в гостиной Расти. — Она должна была стоять здесь, правильно?

Сэм не стала комментировать. Повернув голову, она разглядывала картинку своим здоровым глазом.

— Что ты видишь?

— Это. — Чарли указала на экран. — Тень, вытянутая в коридор. Какая-то размытая волосатая линия, похожая на паучью лапу.

— Она какая-то странная. — Сэм прищурила глаза: очевидно, она видела что-то, что Чарли упустила. — Тебе не кажется, что в ней есть что-то странное?

— Могу попробовать увеличить.

Чарли подошла к компьютеру Бена и поняла, что понятия не имеет, как это сделать. Нажала несколько произвольных кнопок. Должен же быть какой-то способ.

— Давай попросим Бена помочь, — сказала Сэм.

— Я не хочу, чтобы Бен нам помогал. — Чарли наклонилась прочитать названия иконок в меню. — Мы сейчас разошлись в очень хорошем…

— Бен! — позвала Сэм.

— Ты на самолет не опаздываешь?

— Самолет без меня не улетит. — Сэм изобразила ладонями рамку и навела на правый верхний угол видео. — Здесь что-то не так. Угол неправильный.

— Какой угол? — спросил Бен.

— Этот. — Чарли показала на тень. — Я вижу паучью лапу, а наш Шерлок Холмс видит собаку Баскервилей.

— Скорее «Этюд в багровых тонах», — отозвалась Сэм, но опять ничего не объяснила. — Бен, можешь увеличить правый верхний угол?

Бен поколдовал с ноутбуком, угол кадра сначала отделился, а потом развернулся на весь экран. Поскольку он все-таки не был хакером из фильма про Джейсона Борна, изображение стало не резче, а размытее.

— А, теперь вижу. — Бен показал на мохнатую паучью лапу. — Я думал, что это тень, но…

— Там не могло быть тени, — заметила Сэм. — Свет включен в коридоре. Свет включен в классе. В отсутствие третьего источника света тени должны идти назад от двери, а не вперед.

— Да, правда. — Бен закивал. — Я думал, что она идет из открытой двери, но, похоже, она направлена вовнутрь.

— Правильно, — сказала Сэм.

Она всегда хорошо разгадывала загадки. На этот раз она, видимо, нашла отгадку еще до того, как Чарли поняла, что есть какая-то загадка.

— Я ничего не вижу, — призналась Чарли. — Ты можешь просто сказать мне, в чем дело?

— Мне кажется, будет лучше, если каждый из вас по отдельности подтвердит мои подозрения.

Чарли захотелось выбросить ее из окна, как мешок дерьма.

— Тебе правда кажется, что сейчас удачное время для метода Сократа?

— Так Шерлок или Сократ? Ты уж определись. — Сэм обратилась к Бену: — Ты сможешь сделать цветокоррекцию?

— Думаю, да. — Бен открыл на ноутбуке другую программу — ворованный «Фотошоп», с помощью которого он вставлял капитана Кирка в их рождественские открытки два года назад. — Сейчас попробую вспомнить, как это делается.

Чарли скрестила руки, чтобы сестра поняла, что она недовольна, но Сэм слишком пристально следила за действиями Бена, чтобы заметить это.