Валерий Любачевский - Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

— Да, — встрепенулась девушка. — Понимаете, мне не с кем этим поделиться. А вы же хорошо знаете Олега — столько лет вместе с ним работаете.

— А что случилось? — забеспокоилась Симоненко.

— Да, в общем-то, ничего такого, — вымученно улыбнулась Вия. — Понимаете, Лена, я очень люблю Олега, но мне с ним тяжело. Он, как бы это сказать, — совершенно неуправляемый. Он поступает только так, как считает нужным. Недавно мы из-за этого расстались, но я поняла, что не могу без него. Я уже готова была принять и его службу, и его характер, и его образ жизни, но…

— Между вами что-то произошло?

— Нет, просто вчера я увидела совершенно другого Олега. И я очень испугалась. Так страшно мне ещё не было никогда в жизни. Я испугалась за него, когда он пошёл за этим ужасным мужиком, но перед этим я ещё больше испугалась его самого. Понимаете, его глаза — такие добрые и нежные, буквально мгновением позже стали холодными, жёсткими, просто убийственными. Он смотрел как-то через меня. Он не видел меня. А потом этот мужчина… Когда его вывели из подворотни — на него было страшно смотреть. Я услышала, как кто-то из милиционеров пошутил, что лучше попасть под асфальтный каток, чем под кулаки Островецкого.

Я поняла, что совсем не знаю своего Олега. Он всегда был со мною предупредительным и нежным, а теперь мне кажется, что внутри него живёт другой человек — жестокий и беспощадный.

— Вы подозреваете, что он — человек с двойным дном? — усмехнулась Лена. — Совершенно напрасно. Олег — открытый и прямой человек. Да, характер у него очень непростой, но наши ребята все такие. Иначе на этой работе просто не выдержать. Нам чуть ли не ежедневно приходится сталкиваться с такой грязью и мерзостью, что обычному человеку это даже представить себе трудно. Мне ещё полегче — ребята стараются, по возможности, как-то оградить меня от самого ужасного, но сами-то они хлебают по полной. И что самое удивительное: они не ожесточились, в них осталось что-то мальчишеское. И Олег такой. Нет в нём жестокости. Он боец, защитник. И никогда не обидит слабого, но к таким, как Командир, он беспощаден. Просто вам довелось увидеть Островецкого-бойца, а это зрелище не для слабонервных. И, кстати, этот мужик — Командир, которого вы пожалели, был вооружён ножом, а Олег пошёл на него с голыми руками. Он от радости, что вы пришли, забыл пистолет в сейфе. Ну, а за что взяли этого Командира — вам желательно не знать. По мне, так если бы Олежка вообще прибил его в этой подворотне, то было бы лучше. На Земле бы чище стало.

— Знаете, Лена, — вздохнула Вия. — Мне как-то сложно всё это понять. Вам, наверное, проще — у вас характер не очень женский, что ли…

«Эх, девочка, — грустно подумала Симоненко, — девять лет в следствии женственности не добавляют».

— Простите, — спохватилась Вия, — я, по-моему, сморозила бестактность…

— Да нет, вы всё правильно подметили. Но дело не во мне. Вы должны в себе разобраться. Если сможете принять Олега таким, какой он есть, то вам будет с ним очень хорошо, а если нет, то и сами будете мучиться, и его мучить. А ему и так уже в этой жизни досталось…

— А ведь он вам нравится!? — вскинула глаза Вия. Чисто женской интуицией она почувствовала что-то в интонациях Лены.

— Девочка, — в спокойном голосе Симоненко проскользнули металлические нотки, — вот это к делу совершенно не относится. В любом случае, я не собираюсь быть вашей соперницей.

— Простите, Лена, — грустно улыбнулась Вия. — Я в последнее время сама не своя. Совершенно разучилась сдерживаться. Извините, я пойду. Всего вам доброго!

Вия встала.

— До свидания! Удачи вам! — Лена постаралась произнести эти слова тепло.

Девушка кивнула головой и пошла к выходу.

«Ну что же, может, тебе, девочка, и повезёт, — вздохнула Елена, глядя ей вслед. — Хотя что-то подсказывает, что у тебя с Олегом ничего не выйдет. Не по твоим зубкам этот парень».

Вечером того же дня Олег Островецкий ужинал в ресторане «Планета». К Вие он решил сегодня не ходить. Утром, когда он уходил от неё на службу, девушка, как всегда, нежно поцеловала его на прощание. Но Олег даже не понял, а скорее, почувствовал, что она как-то напряжена. Он поймал на себе её взгляд, в глубине которого на мгновение промелькнул страх. Или это ему почудилось? Олег не знал, с чем соотнести такое настроение девушки, но, в любом случае, он решил дать ей возможность побыть одной и разобраться в своих чувствах.

Задумавшись, Олег не обратил внимания, что кто-то стоит у его столика.

— Разрешите присесть, товарищ майор? — раздался приятный баритон.

Островецкий вскинул глаза на говорившего.

— Опаньки, Каспарс Аузиньш собственной персоной, — усмехнулся Олег. — Ну, присаживайся, — он пожал протянутую руку.

Каспарс занял место за столом. Это был высокого роста сорокалетний мужчина, с атлетической фигурой и мужественным, располагающим лицом. Он вовсе не походил на криминального авторитета — скорее, на тренера сборной. Но в авторитете он был реальном, настолько реальном, что не имел даже клички. В некоторых узких кругах незаконопослушной общественности его называли Каспарсом, хотя немногие знали, что это его настоящее имя. Аузиньш не пил и не курил, постоянно тренировался, не прекращая этого занятия даже во время кратковременных отсидок, куда с большим трудом городским правоохранителям пару раз всё же удалось его определить. Очень редко позволял себе выпить немного вина, притом только с человеком, которого уважал и ставил вровень с собой.

Каспарс жестом подозвал официантку.

— Ниночка, принеси нам, пожалуйста, бутылочку шампанского и коробку конфет, — улыбнулся он. — Ну что, майор, — повернулся Каспарс к Островецкому, — выпьешь со мной?

— Отчего же нет? — усмехнулся Олег.

— А не боишься, что кто-нибудь увидит, как ты выпиваешь с криминальным авторитетом? — засмеялся Каспарс.

— Ага, вот только это мне ещё осталось — испугаться, — фыркнул Олег.

Официантка тем временем принесла заказ. Каспарс наполнил фужеры.

— Знаешь, за что я хочу выпить? — серьёзно спросил он. — За честных ментов!

— Издеваешься? — хмуро взглянул на него Олег. — Я думал, ты захочешь выпить за продажных ментов.

— За продажных не стоит пить, — усмехнулся Каспарс. — А вот если не будет честных, тогда всем каюк. Это уже будет игра без правил. Прав будет тот, кто больше заплатил, а на него всегда найдётся тот, кто заплатит ещё больше…

Он чокнулся с Олегом и пригубил из своего фужера.

— Я хотел поблагодарить тебя, — продолжил Каспарс, — что помог разобраться с делом Лизы…

— Во-первых, я просто выполнял свою работу, — пожал плечами Олег. — А, во-вторых, считаю: не за что благодарить! Некто Москвич ушёл, и, пожалуй, с концами. А с ним вся Лизкина валюта. А это во много раз больше того, что удалось вернуть.